Глава 1
О том, как в деревню пришел Осенний дед
Природные часы показывали без пяти осень, когда земля, остывая от тёплого августа, впустила в свои владенья рыжий сентябрь, который в этом году пришёл к жителям деревушки в образе лукавого деда с копной взъерошенных запутанных волос на голове и рыжими усами, в которых прятались крошечные птички. Широкими шагами Осенний дед шагал между улицами, шурша осенней листвой, которая сыпалась из-под его потёртых брюк и грудами выпадала из-под манжет рукавов. По-хозяйски осматривая свои владения, Осенний дед довольно ухмылялся в усы и щурил свои глаза цвета крепкого чая, в которых отражались макушки высоких деревьев и летящие с них пёстрые листья.
Пока Осенний дед обходил деревушку и, добравшись до леса, принялся распаковывать свой чемодан, в этом мире произошло одно необычайное событие.
Глава 2
О необычном садовом домике
Недалеко от деревни располагались заброшенные сады. Они опоясывали деревушку широкой полудугой и по другую сторону смешивались с пёстрым лесом, в котором поселился осенний дед. Урожай в садах давно переспел, и сизые перезрелые сливы и виноград тяжелыми гроздьями свисали с изгороди, как будто ожидая, что совсем скоро руки заботливых хозяюшек срежут их тяжелые кисти и наполнят ими свои плетёные корзины.
В одном из таких садов располагался летний домик. Таких здесь было чуть больше дюжины, все они были очень низкими и напоминали кукольные домики, зайти в которые можно было, лишь низко согнувшись. Все они, казалось, были обыкновенными деревянными строениями, созданными умелыми руками жителей, и наш домик ничем не отличался от остальных: перекошенный от времени, с облупившейся краской на ставнях и расшатанной дверцей, которая поскрипывала от сквозняков, он напоминал старую плаксивую старушку, сетовавшую на жизнь. Но в этот день в тёмных стенах сырого погреба этого самого домика родилось самое настоящее чудо…
Глава 3
О рождении нового существа- гомункула
Пузатая бутылка из-под рома, мирно лежавшая в углу погреба, вдруг сдвинулась с места и, медленно очертив вокруг себя полукруг, замерла. Вскоре внутри неё зажегся едва заметный голубоватый огонёк, который то светил, то угасал. Спустя время огонёк загорелся с новой силой, он становился все ярче и, озаряя тёмное помещение погреба, напоминал спасительный огонь маяка, освещающего путь кораблям, заблудившимся в море. Неожиданно тишину в погребе нарушил громкий звук откупорившейся пробки. Издав причмокивающий свист, деревянная пробка отлетела в сторону. В этот миг можно было подумать, что вся сила чуда и магии, существующая на всем свете, слетелась в эту деревушку и, нахлынув в погреб этого самого домика, поспособствовала рождению нового необычного существа – гомункула.
Глава 4
О том, каким был гомункул
Гомункул не знал, что был результатом чьего-то незавершённого эксперимента. Он не был хорош собой, скорее напротив, был уродлив. Прекрасным в нём было лишь его время от времени сияющее в темноте болотного цвета брюшко и прозрачные перламутровые крылышки, которые трепетали на сквозняке, покорно подчиняясь потокам сырого воздуха. Из-за тесноты, в которой ему пришлось обитать, его спина ссутулилась и сгорбилась, напоминая спину дряхлого старика. Его маленькие пальчики на руках и ногах были сильно вытянутыми и зауженными на концах, отчего были похожи на жидкие недоразвитые корни молодой мандрагоры. Выражение лица было кислым и угрюмым, а пристальный взгляд чёрных глаз пробирал до мурашек. Из-под верхней губы гомункула выглядывало несколько острых кривых зубов, которые придавали ему злобный вид. Густая шевелюра его пепельно-серых волос возвышалась, делая его маленькую головку похожей на одуванчик.
Шустрые частички пыли, совершая хаотичный хоровод в воздухе, залетели в его носик и пощекотали его маленькие ноздри так, что, сощурив глазки, гомункул громко чихнул. Его чихание напомнило пронзительный писк голодного птенца и спугнуло несколько мышей, мирно дремавших в углу, которые от неожиданности бросились врассыпную. Затем он расправил крылышки и, приподнявшись на цыпочках, взмыл вверх. Несколько раз покружив над погребом, он стремглав вылетел сквозь щель в половице. Дневной свет облил его холодным бледно-лазурным сиянием. Тело гомункула напряглось, а выражение лица стало настолько хмурым и суровым, что, глядя на него, можно было подумать, что этот малыш уже устал от жизни, будто прожил на земле целый век, а не родился несколько мгновений назад.
Глава 5
О мире людей
Вылетев из домика, гомункул резво промчался над макушками пестреющих деревьев, оставляя позади себя сады, полные золотистых пузатых тыкв, свисших к земле янтарных и темно-малиновых гроздьев винограда и ветхий домик, в котором он родился, с высоты казавшийся игрушечным. Покружив над деревушкой, границы которой свысока напоминали очертания бегущей собаки, гомункул впервые увидел мир людей.
Казалось, что время здесь текло так плавно, словно тонкий дымок из труб деревенских бань. Люди, как цветные горошины, были разбросаны на полотне осеннего холста. Хоть они и имели некоторые черты, схожие с гомункулом, он знал, что люди не смогут принять его и приютить в своём жилище. Он решил, что будет выживать в этом огромном и неизвестном мире один, не подчиняясь законам людей и избегая любой встречи с ними. Гомункул принадлежал к отдельному виду существ, искусственно выращенных в пробирках. Тогда он не знал, что подобные ему давным-давно вымерли и что он был единственным уцелевшим гомункулом удавшегося эксперимента. Он не знал, что значит родительская любовь, забота и дружба, у него не было никаких ценностей и богатств, всё, что у него было, это лишь яркие искорки, пылающие в груди, которые согревали ему душу, пробуждали в нем желание жить в этом прекрасном мире, заставляли сердце биться с новой силой.
Глава 6
О том, как ветер дал гомункулу имя
Пестрые листья были листьями, деревья деревьями, дорожки дорожками, все живое и неживое вокруг имело свои имена, но кем же был он, и какое имя принадлежало ему?
– Флоул, Флоул! – Неожиданно просвистел шальной ветер, пронесшийся мимо его ушей. Гомункул решил, что странствующий ветер прошептал его имя и, приняв его, как драгоценный дар, решил зваться Флоулом.
Вылетев за пределы деревни и совершив свое первое путешествие, Флоул увидел, как прекрасен и велик мир, в котором он живёт. Он забирался в покрывшиеся золотом осенние леса, которые пропахли дождем и сырыми грибами, то взмывал так высоко, что терялся в густых облаках, то пролетал над крышами домов в селениях, изредка опускаясь ниже и осторожно заглядывая в запотевшие окна.
Как-то раз, во время очередной прогулки, когда его крылышки устали, Флоул опустился на землю и чуть было не пострадал от подошвы огромного ботинка, от которого ему чудом удалось увернуться. Спрятавшись за раскидистый куст, Флоул понаблюдал за человеком, прошедшим мимо. Это был седоволосый дед, такой же сгорбленный, как Флоул, одет он был не по погоде – в тоненькую потёртую куртку и старые ватные штаны с большими заплатками на коленях. Спрятав озябшие руки в карманы, он торопился к аккуратно расположенному ряду деревенских домиков. Флоулу стал интересен этот человек, и он решил последовать за ним, уцепившись за край его шероховатого ботинка.
Глава 7
Про деда и его внучку Эллу
Подул холодный ветер, который взъерошил волосы старика и, пробравшись под ворот куртки, щекотал своим дыханьем его озябшее тело. Старик вздрогнул, как будто пробудился от дурного сна и прибавил шаг. Вскоре они приблизились к деревянному домику с сильно покосившейся крышей, проросшей мелкой рыжей травой, напоминавшей куски пушистого коврика. Два ввалившихся маленьких окошка напоминали грустные глаза и отражали почтенный возраст этого дома. Приоткрыв скрипучую дверцу, дед перешагнул за порог и аккуратно прикрыл за собой дверь. Ловко юркнув вовнутрь старой калоши, небрежно валяющейся у порога, Флоул притаился в резиновом укрытии и стал наблюдать за происходящим. Убранство в доме деда выглядело весьма скудным. На полу лежали старые ковры, в некоторых местах проеденные молью, в углу располагалась небольшая белоснежная печь, рядом с которой стояла маленькая кроватка, в которой дремал, по всей видимости, ребенок. В противоположном углу комнаты высился длинный узкий шкаф. У небольшого мутного окошка примостился столик, на который дед аккуратно сложил лекарства, купленные для внучки.
