Именно видел, так как мои чувства, кажется, стали просыпаться. Я услышал гул, словно рядом работали двигатели самолета. В кончиках пальцев левой руки закололо, как будто я отлежал руку. Световые узоры сливались в одно ярко-белое пятно, остатки темноты таяли, пропадая в бесконечности.

Сердце сделало два неуверенных удара. Еще один. Потом бешено заколотилось, погнав кровь по моим венам. Ко мне стала возвращаться чувствительность. Я понял, что лежу на каменном полу и глаза мои открыты.

Рот мой тоже открыт, и я попробовал провести сухим языком по губам. Ничего не получилось. Тогда я внимательно прислушался к себе, уделяя огромное внимание области солнечного сплетения. Там горел огонек, пока слабый и беспомощный, но он разгорался все сильнее с каждым ударом моего сердца. И я потянулся к нему, пытаясь влить в свое тело хотя бы немного энергии из источника Силы.

Язык достиг пересохших губ. Я приподнял руку. Движение далось мне с огромным трудом, мое тело не хотело меня слушаться. Ну, нет, сдаваться мы не привыкли. Огонь во мне стал разгораться все ярче, я перекачивал энергию в свое непослушное тело, возрождая себя, подобно Фениксу.

Гул пропал, Расплывчатые светлые образы перед моими глазами стали проясняться. Я обнаружил, что надо мной висит огромный мутно-белый шар, источник света — довольно яркого и режущего глаза. Я моргнул один раз, второй, стараясь сфокусировать зрение. Взгляд мой метнулся вправо, влево, но я ничего не мог различить, кроме мутной завесы, окружающей меня.

— Ты очнулся. — До моего слуха словно издалека донесся незнакомый мне голос.

Он не спрашивал, он утверждал. Я не стал ничего отвечать, потому что, если бы и мог, мне нечего ответить.

— — Подкачай еще энергии, — подсказал голос.

Спасибо за подсказку. Издевается, что ли?

Тем не менее я начал аккумулировать энергию из пространства вокруг себя. Энергия шла неохотно, словно через сито, и меня это удивляло. В последний раз, когда я накапливал в себе энергию, Сила наполняла меня мгновенно. Что-то не так.

Но энергия все же в меня поступала. И через минуту я уже мог управлять своим телом. Со стоном приподнялся, обводя взглядом помещение, в котором находился. Образы по-прежнему оставались мутными, границы помещения скрывались в белесом тумане, но я увидел прямо перед собой чью-то фигуру. Очевидно, это и есть обладатель незнакомого голоса.

— Кто ты такой? — попытался спросить я твердым голосом.

Вместо твердого голоса получилось жалкое подобие слабого хрипа, практически неразборчивая гамма звуков, которые даже мне показались какой-то абракадаброй. Но незнакомец меня понял.

— Мы никогда с тобой раньше не встречались. Это я уже и так понял. Что дальше?

— Хотя я всегда мечтал об этой встрече. Благодаря Прорыву моя мечта сбылась.

Что он говорит? Я не понимал ни слова. Какого черта он мечтал о встрече со мной, если никогда меня раньше не видел? При чем тут Прорыв? Видимо, мозг мой еще не оправился и толком не может обработать поступающую информацию. Я захлопал глазами, подавая дополнительный импульс энергии на глазные нервы. Силуэт стал более отчетливым, я увидел, что передо мной стоит мужчина в белых одеждах, Белых одеждах…

Белых одежд ах…

— Черт возьми! — я попытался вскочить, но один его спокойный жест — и я снова потерял контроль над своим телом.

Белый невозмутимо продолжал:

— За тысячи лет, что ты провел на Доске Атл, или, как ее называют люди, Земле, ты не уяснил основного правила Игры. Будь ты Пешкой или Королем, всегда найдется кто-то выше тебя.

Я попал в переплет. Причем такой переплет, какой мне и не снился. Теперь я понимал, почему энергия так неохотно в меня поступала — это обусловлено местом, где я сейчас нахожусь…

Подождите, а разве это разрешено Правилами? Черт побери, я не помнил. У Игры очень запутанные Правила, особенно когда речь идет о высших материях.

Зрение мое прояснилось полностью, и я уставился в горящие бледно-голубым светом глаза незнакомца.

Глаза эти пылали таким холодом, что на лбу у меня появилась испарина.

Я по уши в дерьме, ситуация безвыходная, спасения нет. Стоит существу, которое сейчас смотрит на меня, шевельнуть мизинцем, и я навсегда уясню, что такое небытие. Мои силы по сравнению с силами того, кто стоит передо мной, несравнимы — подобно тому, как нельзя сравнить силу мухи и слона. И должен заметить, что в данном сравнении силой слона обладал не я.

Я быстро огляделся. Мы находились в круглом помещении без стен. Либо со стенами, но прозрачными — за ними повисла пустота, белая пустота, без движения. Абсолютный порядок… Ну-ну.

Положение мое представлялось, как я уже сказал, безвыходным, поэтому я перестал думать о собственной безопасности. Я знал, что, скорее всего, погибну — шансов против Белого Игрока у меня никаких.

Он смотрел на меня довольно долго, и легкая улыбка играла на его бледном лице.

— Итак, Черный Король, — наконец сказал он. — Ты понял, кто я.

— А чего тут понимать? — спросил я, усмехнувшись. — Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кто может стоять в зале посреди статики и холодить взглядом.

— Дерзишь, — констатировал он, без особых эмоций.

— Ага, — развязно ответил я. — И, кстати, расскажи-ка мне, кто разрешил тебе снять меня с Доски?

Белый молчал минуту, по-прежнему не сводя с меня глаз. Холод от его взгляда проникал мне в душу, вид его заставил меня впервые почувствовать страх.

— Как ты знаешь, — медленно проговорил Белый Игрок, — мне не нужны ничьи разрешения. Мне захотелось встретиться с тобой, и я с тобой встретился.

— И как, полегчало?

Положительно, я не в своем уме. Я провоцирую его, прекрасно понимая, что играю со смертью. Неужели он и эту выходку оставит без ответа?

Белый начал менять форму. Вместо симпатичного человека он стал превращаться в некое подобие глыбы из белого мрамора с щупальцами и когтями, торчащими во все стороны. Три бледно-голубых глаза не мигая уставились на меня, холод становился все ощутимее.

Голос его проник в сознание, прогрохотав канонадой внутри моего черепа:

— Глупая, ничтожная Фигура. Неужели ты настолько слеп, чтобы не видеть, кто перед тобой? Твое самомнение и пикировка неуместны перед лицом того, кто двигает Фигуры. Не забывай, что ты — всего лишь фигура в нашей Игре! Игре, которая длится с начала времен и будет длиться бесконечно. Что ты знаешь о Бесконечности, Король, когда-то бывший Ферзем? Что ты знаешь об устройстве мира?

— Немного, — хмуро ответил я. — Да я особо и не стремлюсь ломать голову над неразрешимыми задачками по мирозданию. Я — воин, мне ничего не нужно знать ни о Бесконечности, ни о строении Вселенной.

— Глупец, — прошипел голос. — Ты не хочешь развить свое сознание?

Я почувствовал вспыхнувший во мне гнев.

— Вы только посмотрите, кто говорит о развитии! — воскликнул я. — Белый Игрок, ратующий за порядок и статику! Белый Игрок, всю Бесконечность отстаивающий принципы стабильности, а значит, и деградации! Кто угодно может сказать то, что сказал ты, кто угодно — даже любая Белая Фигура, но не ты! фигуры — твои слуги, ты двигаешь ими, и они слепо повинуются тебе, они пытаются претворить в жизнь твои принципы, чтобы получить от тебя награду! Они могут искренне заблуждаться, отстаивая твои убеждения. Но ты, ты, кто создал всю Белую политику, не можешь говорить о развитии! Откуда ты вообще знаешь это слово? Оно — часть хаоса, против которого ты борешься.

— Твое скудоумие — твой враг, Король, — произнес голос в моей голове. — Ты не в состоянии постичь суть вещей. Ты попросту не понимаешь, что мы, создающие Доски и Фигуры, отстаиваем свои принципы на равных условиях. Это Правила Игры, которые установили мы, столпы самого универсума. Ты жалок в своей неспособности посмотреть дальше собственного носа. Ты обычная марионетка Черного Игрока, слепой фанатик…

— Называй это, как угодно, — невежливо перебил его я. — Мне на твое мнение начхать. Мне чужды ваши принципы, мне противно ваше лицемерие, мне омерзительны ваши лозунги. И, в конце концов, я попросту презираю вашу слабость. «Игра, длящаяся бесконечно?» Конечно. И за время этой Бесконечности тебе не удалось ни разу выиграть! Ты слабый игрок, Игрок. — Я усмехнулся своему каламбуру, чувствуя внутри отчаянное удовольствие от своей гибельной дерзости.