Противостояние между светской и духовной властями в Александрии обострилось до такой степени, что у каждого лагеря появились собственные бандитские шайки, которые нападали и истребляли противников. Престарелая[9] Гипатия, будучи сторонницей префекта, активно участвовала в политической жизни города. Неизвестно откуда, но по Александрии распространился слух, будто колдунья Гипатия магией преднамеренно стравливает Ореста и Кирилла, что по её вине льётся кровь горожан, смерть которых есть языческое жертвоприношение. В марте 415 г. на паланкин, в котором Гиптия возвращалась из гостей, напала группа парабаланов – монахов из Сахары. «…они стащили её с носилок и привлекли к церкви, называемой Кесарион, потом, обнажив её, умертвили черепками[10], а тело снесли на место, называемое Кинарон, и там сожгли» (Сократ Схоластик).

Рис. 10. Смерть женщины-философа Гипатии в Александрии. Художник Л. Фигуер

После этой расправы противники архиепископа Кирилла разбежались из города, а префект Орест отошёл от дел. Он обратился за защитой от парабаланов к малолетнему императору Феодосию II, а на самом деле к шестнадцатилетней девчонке Пульхерии. Возможно, это было испытание августы, явно пришедшей к власти с помощью христианских иерархов. Регентша от имени императора на словах осудила случившееся. Указ её гласил: «Мы особо повелеваем, чтобы лица, которые являются настоящими христианами, или те, кто заявляет, что является таковым, чтобы они не оскорбляли авторитет религии и не смели налагать руки насильственным образом на иудеев и язычников, которые живут спокойно и не пытаются ничего привести в беспорядок или сделать беззаконие». На этом дело было закрыто.

Со времён Иоанна Златоуста церковь стала обвинять евреев в убийстве Бога – Иисуса Христа. Даже александрийские гонители Златоуста признали это обвинение справедливым. Через пару месяцев после убийства Гипатии сторонники архиепископа Кирилла изгнали из Александрии всю еврейскую общину. Церковный историк Сократ Схоластик так описал случившееся: «Сговорившись, чтобы каждый носил с собой, как отличительный знак, сделанное из коры пальмового дерева кольцо, иудеи задумали напасть ночью на христиан, и в одну ночь послали некоторых людей кричать по всем концам города, будто горит церковь соименная Александру. Услышав это, христиане, для спасения церкви, сбегались со всех сторон, а иудеи тотчас нападали и умерщвляли их. Друг друга они не трогали, потому что каждый показывал другому кольцо, а встречавшихся христиан убивали. С наступлением дня это злодейство обнаружилось. Раздраженный им, Кирилл с великим множеством народа идёт к иудейским синагогам, … – и синагоги у них отнимает, а самих изгоняет из города, имущество же их отдаёт народу на разграбление. Таким образом, иудеи, жившие в городе со времён Александра Македонского, тогда все и без ничего оставили город и рассеялись по разным странам»[11]. Вряд ли подобное могло случиться, если вспомнить, какого могущества добился в городе Кирилл после казни Гипатии. И всё же осенью 415 г. александрийских евреев ограбили и выдворили из Египта, а византийский император одобрил это. Так случилось первое в мировой истории изгнание евреев из христианской страны.

Этим изгнанием Пульхерия положила начало гонениям иудеев. Тогда же августа повелела отнять все коммерческие привилегии у иудейских общин. В дальнейшем преследование достигло такой остроты, что в 425 г. был казнён последний нази – глава еврейского синедриона[12]. А когда Феодосий II умер и Пульхерия стала самовластной правительницей, против евреев был выдвинут т. н. «кровавый навет» – иудеев обвинили в использовании крови детей других вероисповеданий в ритуальных целях. Показательной (если не первой) стала история о том, как примерно в 440 г. сирийские иудеи ради развлечения распяли невинного христианского мальчика, и он умер.

Признав в регентше могучую для себя опору, христианские проповедники стали мутить воду в других государствах. Благодаря удачно сложившимся обстоятельствам, Византия более 20 лет была в дружественных отношениях с Персией династии Сасанидов. Прокопий Кессарийский даже утверждал, будто император Флавий Аркадий, опасаясь собственной придворной камарильи, перед смертью назначил царствовавшего там с 399 г. (год рождения Пульхерии) шахиншаха Йездигерда I опекуном маленького императора Феодосия II. Будто шахиншах исполнял эти обязанности через своего представителя вплоть до дворцового переворота августы Пульхерии[13]. Такие близкие отношения Константинополя с Сасанидами объясняется тем, что, получив престол, Йездигерд оказался перед выбором: либо стать марионеткой в руках могущественных зороастрийских магов, либо бороться против них. Шахиншах избрал последнее. Подспорьем ему в этом противостоянии оказались городские торговые круги – преимущественно персидские христиане, и Йездигерд I благоволил им.

Мирные отношения между государствами разрушил епископ Сиракуз Авда, который под впечатлением от александрийских событий призвал христиан разрушить зороастрийское святилище, располагавшееся вблизи церкви. Изменять вере предков шахиншах не намеревался, но поначалу мягко повелел христианам восстановить разрушенное. Авда отказался. С этого времени Йездигерд I возобновил гонения на смутьянов, что испортило его отношения с Византией.

Зороастрийские маги сочли относительную мягкость повелителя предательством веры. То ли в 420 г., то ли в 421 г. шахиншах отправился в центр зороастризма Гурган. Где-то возле озера Сабз он был убит свитой. Народу сообщили, что из озера вышел посланный богами «водяной конь», который ударом копыта в грудь насмерть поразил предателя веры.

Через несколько месяцев смуты персидский престол занял сын убитого – шахиншах Бахрам V. Он предпочёл предаться развесёлой жизни в своём гареме, а власть в стране передал в руки верховного визиря Михр-Нарсе – ярого ненавистника христиан. По наущению магов в стране начались кровавые гонения и даже истребление неверных. Разрушители святилища в Сузах бежали в Византию. Персы потребовали выдать их на расправу. Правительство Пульхерии отказало. Тогда зороастрийцы стали грабить проходившие через их земли караваны византийских купцов. Стерпеть такое бесчестие империя не могла – началась война.

Согласно византийским законам войско должен был возглавить император Феодосий II. Однако юноше не хотелось покидать спокойный мир константинопольского дворца – он как раз готовился к свадьбе. И тогда, назначив полководцем магистра армии[14] Флавия Ардавура, августа провозгласила духовным покровителем византийцев своё девство, освящённое Богородицей. Благодаря полководческому таланту Ардвура войско его не потерпело в этой войне ни одного поражения. Противостояние с персами продолжалось до 423 г. Мир был заключён только потому, что над страной нависла угроза гуннского вторжения и назревала война с Западной Римской империей. Это не помешало устроить Ардавуру триумф в столице, который на деле вылился в триумф Девы Марии и девства матриарха Пульхерии.

Имея от роду лет шестнадцать Феодосий II начал приставать к сестре-августе с просьбой подыскать ему жену. Пульхерия тянула, поскольку найти достойную невесту среди истинных христианок не получалось. Но однажды к августе обратилась за помощью девушка-сирота из Афин по имени Афинаида. Она была язычницей, дочерью богатого человека. Когда отец умер, всё состояние он оставил братьям девицы, а в завещании предрёк обездоленной дочери неожиданный брак, который сделает её счастливой. Братья выгнали сестрицу из дома, и отправилась она скитаться по тёткам – сёстрам матери. Одна из них жила в Константинополе и помогла девице попасть на приём к августе. Красота, ум и образованность Афинаиды поразили Пульхерию. Она нашла возможность тайком показать просительницу Феодосию, и тот влюбился раз и навсегда.