В начале было Слово,…
Евангелие от Иоанна, 1:1.
I. Пробуждение.
Саф проснулся, но не открыл глаза. Теперь он любил вот так лежать на спине после пробуждения и вслушиваться в свои ощущения. Мягкое, почти нежное тяготение искусственной гравитации не утомляло его уже не молодое, но всё ещё сильное тело, которое отдохнув после сна, с наслаждением впитывало окружающее. Сверху, чуть с правой стороны с тихим, еле слышным ровным шуршанием струился воздушный поток из прорези в стене, а слева около пола в похожую прорезь воздух уходил из его каюты. Звук уходящего в вентиляцию воздуха Саф не мог слышать, но физически ощущал его свежесть и легкую прохладу.
– Значит система регенерации и циркуляции воздуха исправна, – подумал Саф и переключился на другие ощущения.
Лежа на спине, он тихонечко пошевеливал пальцами рук и ног, и эти движения запускали в его теле приятные теплые волны, постепенно выводя его из состояния сна. Посторонних запахов он не ощутил, и это прибавило ему уверенность в исправности и других систем жизнеобеспечения.
Саф ещё некоторое время наслаждался этим состоянием спокойствия и умиротворенности. Раньше он всю свою долгую жизнь просыпался от резкого звука «общего будителя», ведь вот так лежать после пробуждения, было попросту запрещено. У каждого жителя его страны был индивидуальный коммуникатор, связанный с индивидуальным порталом связи, через который от сотен и тысяч сенсоров окружающих ежемоментно человека, передавались данные о передвижениях и действиях этого человека, о физическом состоянии его тела, о темах его разговоров с окружающими людьми и о многом другом. Все эти данные стекались в единое информационное пространство, где они обрабатывались и были общедоступны, а правители использовали их для управления людскими массами. Технология уже вплотную подошла к считыванию мыслей людей, что очень требовалось правителям для получения неограниченного контроля над жителями. Саф точно знал, что подобная экспериментальная установка для контроля мыслей человека уже была создана, только не прошла масштабную проверку.
Отслеживание времени от момента пробуждения до подъема с постели было технически несложным делом. Это время строго регламентировалось законом и неукоснительно выполнялось абсолютно всеми. Конечно, такое пробуждение каждого жителя практиковалось с детства и исполнялось всю жизнь, поэтому не вскочить моментально с постели было практически невозможным событием. Иногда, очень редко случалось такое событие, и оно широко освещалось средствами массовой информации, а такой человек подвергался весьма суровому общественному порицанию. Исключения были только для немощных стариков, которые уже не могли вставать, но, тем не менее, они должны были обязательно открыть глаза после сигнала «общего будителя». Подобное начало дня являлось показателем бодрости духа, здорового тела и готовности гражданина к усердной работе во имя страны.
После того, как Саф смог вывести из строя индивидуальный коммуникатор система «общего будителя» перестала его будить. Он поначалу продолжал вскакивать с постели, едва проснувшись. Однако, постепенно, день за днем Саф осознавал, что ни общественного порицания, ни иного воздействия на него никто не сможет оказать – теперь он один и за ним никто не следит. Когда он первый раз пролежал непродолжительное время после пробуждения, он почувствовал такое сладкое ощущение где-то внутри груди, что поначалу испугался этого чувства и все-таки вскочил с кровати.
Сейчас он лежал и получал удовольствие от тихих звуков, тонких запахов и еле ощутимой вибрации, словно младенец, открывающий и познающий окружающий мир. Все эти фактически заново открытые им ощущения, даже еле уловимые шорохи собственного сердца и пульсации крови в сосудах вызывали у него только блаженство.
Наконец, Саф открыл глаза и тут же постепенно в его каюте включился мягкий и теплый свет. Стены и пол его каюты были абсолютно белыми, никаких иных цветов в интерьере не было. Невысокий потолок полностью светился ровным нерезким светом. Его каюта была достаточно небольшой, практически кубической формы, со стороной примерно в полтора человеческих роста. Кроватная полка была у стены напротив входной двери, справа стол с пультом управления и выдвижной стул, слева дверца в умывальник и маленький шкаф до потолка, входная дверь шириной в половину стены служила также зеркалом во всю высоту стены. Зеркало было чуть выгнутое и позволяло видеть сразу всю каюту.
Саф повернул голову влево, увидел своё отражение в зеркале и почему-то непроизвольно улыбнулся сам себе. Это было впервые. Поразительно, но раньше он сам себя как бы не замечал, он смотрелся во множество зеркал, но не видел там СЕБЯ, он видел там только рядового жителя страны, озадаченного заботами об этой же стране.
Особо выделяться среди жителей было не принято: ни внешностью, ни способностями, ни своими знаниями. Иметь свои мысли, отличающиеся от общепринятой точки зрения, было в принципе невозможно. Сама же общепринятая точка зрения по каждому аспекту жизни и быта была умело сформулирована и подавалась в виде нескончаемого потока информации населению в виде текстов, изображений и голографических озвученных сюжетов. Постоянное напоминание о правильном образе жизни и поведения шло также и по индивидуальным коммуникаторам, особенно, если человек своими действиями выходил за рамки общепринятых правил. В этом случае его несколько дней буквально сопровождали указаниями к каждому действию или высказыванию, пока он не возвращался в установленные правилами рамки.
Встав с постели, Саф прошел в умывальник. Кроватная полка с тихим шипением въехала в стену, и на стене не осталось никакого шва или иного намека на выдвижную кровать. Абсолютно чистая белая и ровная стена. Повернувшись к двери в умывальник, Саф сделал шаг и остановился на расстоянии ладони от двери. Дверь в умывальник высветилась белым светом и ушла в сторону. Саф вошел в небольшое помещение с такими же белыми стенами, полом и уже засветившимся потолком. Дверь закрылась, и он произнес:
– Вода.
Сразу из невидимых до этого отверстий в светящемся потолке потекли струи воды по всей площади помещения.
Саф долго стоял под теплыми упругими струями, наслаждаясь ощущениями стекающей по телу влаги. Он слегка расставил ноги, опёрся чуть выше головы обеими вытянутыми руками о стену и опустил лицо вниз. Струи воды, пролетая вдоль его взгляда, дробились на капли и врезались в пол, обращаясь в расползающийся поток, который исчезал в едва заметные щели между полом и стенами. Как заворожённый смотрел он за ускоряющимся в перспективу пола потоком воды и вслушивался в эти шуршащие и булькающие звуки. Слегка покачиваясь и еле-еле шевеля головой, он с мальчишеским интересом наблюдал за изменением направления тонких и толстых струек воды.
– Стоп вода, – после этой фразы поток с потолка иссяк, и Саф обтерся большим куском белой ткани, который выехал из стены на маленькой полочке. Эта полочка сразу исчезла в стене, как только он забрал ткань. После использования кусок ткани был им брошен в специальное открывшееся отверстие в стене. Позже этот кусок ткани система жизнеобеспечения переработает и выдаст новый такой же кусок в следующий раз. Саф вышел из умывальника, взял в шкафу другой белый кусок ткани и ловко завернулся в него, а на ноги одел подобие сандалий. Снова улыбнувшись себе в зеркало, он провёл в воздухе правой рукой слева направо на уровне груди. Дверь бесшумно отъехала в сторону, и Саф вышел в просторный коридор.
Эмоция.
Коридор был таким же белым, как каюта Сафа, но широкий, в два человеческих роста. При взгляде налево и направо одинаково уходя вдаль, коридор загибался вверх. По сути это была внутренняя поверхность огромного цилиндра, который вращался вдоль оси, создавая искусственное тяготение. По обеим белым стенам коридора шли совершенно одинаковые белые двери. Эти двери слегка выделялись на фоне стен иным оттенком белого, одни были ближе друг к другу, другие чуть дальше. Потолок коридора также полностью светился, разливая по всему этому белому пространству ровный мягкий белый свет. Пол был покрыт мягким материалом, который заглушал шаги Сафа. Повернув направо, Саф пошел уверенным бодрым шагом по коридору. Дверь в его каюту беззвучно закрылась и стала неотличима от других таких же дверей в коридоре. На правильном и красивом лице шагающего по коридору Сафа впервые появилась легкая блаженная улыбка. Он не мог понять, почему и чему улыбается, но его настроение было явно на высоте.
