— Надо полагать, это комплимент. Керсти, я рад нашей встрече. Я бы хотел задержаться у вас, чтобы твоя мягкость и женственность повлияли на мою жену.

Бронуин собралась возмутиться, но ей помешал Доналд.

— Это только видимость, мой друг. Керсти так же тверда, как и Бронуин, вся разница — в подаче.

— Думай, прежде чем говоришь. — Бронуин, прищурившись, повернулась к Стивену.

Стивен взял на минуту в свои руки ручку Рори, ощущая, как крошечные пальчики ухватились за его палец, затем обнял Бронуин и повел ее к лошадям.

Они не решились обернуться. Было больно покидать это милое семейство, давшее им мир и покой.

Они ехали шагом несколько часов, нарочно не пуская лошадей вскачь, чтобы не привлекать внимания. Один раз они остановились; Бронуин уговорила какую-то женщину дать ей темной краски, чтобы замазать белые метки лошадей.

Стивен проголодался и собирался купить провизии на те несколько монет, что они нашли в багажной сумке. Бронуин засмеялась и напомнила ему, что они пока еще в Шотландии. Куда бы они ни приехали, везде их приняли бы с удивительным радушием. Иногда бедное шотландское семейство, перебивавшееся с хлеба на воду, с радостью делилось пищей с другим шотландцем или с тем, кто не был англичанином.

Бронуин с удовлетворением отмечала, как часто теперь Стивен соглашается с ее мнением об англичанах. Шотландские крестьяне показывали им поля, сожженные англичанами. Один из шотландцев сказал, что его дочь, совсем еще девочка, была изнасилована англичанином. Стивен говорил со своим теперь уже привычным шотландским акцентом.

Ночами для них наступала пора любви. Временами, переглянувшись со своих седел, они одновременно спешивались с лошадей и расстилали свои пледы на земле. Стивену достаточно было бросить взгляд, чтобы Бронуин передалось его желание. Огонь его глаз мгновенно зажигал ее.

— Я не могу насытиться тобой, — шептал он ей.

— Но ты очень стараешься, — парировала она, подставляя себя его поцелуям.

Как-то раз в разгар любовных игр она обнаружила, что несколько человек с любопытством смотрят на них с дороги.

— Стивен!.. — прошептала Бронуин, указывая ему на людей.

— Доброе утро, — вежливо поздоровался Стивен, возвращаясь к прерванному поцелую. Бронуин вырвалась из его объятий.

— Какой бесстыжий! — взвилась было она, но умолкла, увидев огонь любви в его взгляде. — Там, наверху, несколько деревьев… — прошептала она.

Пока они скрывались от любопытных под сенью деревьев, Рэб нес караульную службу. Чем больше она узнавала Стивена, тем больше он притягивал ее. Ей нравилось, как легко, одной рукой, он поворачивал ее тело. Его красота и сила восхищали ее. Вдали от своего клана, от обязанностей вождя она чувствовала себя счастливой и свободной. Любовь их расцветала день ото дня. Теперь она желала Стивена так же страстно, как и он — ее.

Как-то раз, когда они лежали, слившись воедино, не замечая ни пронизывающего зимнего ветра, ни промерзшей земли, Бронуин спросила:

— Какая у тебя семья?

Стивен улыбнулся и с любовью оглядел ее обнаженное тело. Ему было приятно видеть ее слабой, полностью в его власти. Он поежился от порыва ветра и предложил:

— Давай оденемся и перекусим.

Он подошел к коню, достал широкую тарелку и сумку с овсяными лепешками. Бронуин развела огонь. Металлическую тарелку — их единственное приобретение за все путешествие — поставили на огонь и поджарили на ней лепешки.

— Ты не ответил мне, — напомнила Бронуин. Стивен не желал показывать, как приятно ему ее любопытство. Он внезапно ощутил, что ему не хочется, чтобы их долгий путь подошел к концу, не хочется ни с кем делить ее. Он желал быть только с ней, с Бронуин. Он долго смотрел, как играет огонь на ее волосах.

— Ты так странно смотришь на меня, Стивен.

— Я задумался, — улыбнулся он. — Ты хотела узнать о моей семье. Гевин у нас старший, потом я, потом Рейн и Майлс.

— Они похожи на тебя?

— Трудно сказать. Гевин — высокий и страшно упрямый. Он одержим мыслью о расширении владений Монтгомери и занят только этим.

— Из всех вас женат только он один?

— Ты забываешь про меня, — заметил он. — Гевин и Джудит поженились год назад.

— Как она выглядит?

— О, она прекрасна! Добра, мила, мягка в обращении. Их свела сама судьба. Гевин уделял мало внимания женщинам, и у него с ними всегда были проблемы.

— Как приятно, что есть хоть один из вас, кто не слишком много внимания уделяет женщинам.

Стивен пропустил мимо ушей эту колкость. Он предавался воспоминаниям:

— ..Рейн. Он очень похож на отца. Или, например, на Тэма, такой же увалень. Рейн… я не знаю, как объяснить это… но он очень хороший. Внутренне хороший и очень справедливый. Он просто не выносит несправедливости. Он не позволит себе или кому-либо обидеть даже крепостного.

— А Майлс?

— Майлс, — улыбнулся Стивен. — Майлс тихий и скрытный. Он долго молчит, а потом вдруг взрывается. Однажды, помню, когда мы еще были детьми, он разозлился на одного из оруженосцев отца, и, чтобы оттащить Майлса от него, пришлось приложить силу троим взрослым мужчинам.

— А что сделал этот оруженосец? — с любопытством спросила Бронуин.

— Дразнил маленькую девочку, Майлс всегда был неравнодушен к женщинам.

— Ко всем женщинам?

— Ко всем. И они все вертятся вокруг него, будто у него есть ключ к счастью. Я не встречал еще женщины, которой не нравился бы Майлс.

— Это интересно, — проговорила Бронуин, облизывая пальцы.

— Если ты вздумаешь!.. — начал было Стивен, но остановился, увидев, с какой насмешкой она ждет продолжения. — ..И еще есть Мери.

— Мери?

— Да. Наша сестра. — Было что-то особенное в его голосе, когда он заговорил о Мери.

— Ты никогда не упоминал о ней. Она будет с нами на Рождество?

— Мери — она почти как Мадонна, — с благоговением произнес он. — Даже когда мы были детьми, мы чувствовали в ней что-то особенное. Она старше всех и всегда опекала младших братьев. Иногда доходило до того, что Рейн и Гевин вцеплялись друг другу в горло. Гевин всегда чувствовал себя наследником, хозяином земли и яростно возмущался, когда, бывало, Рейн отпускал с повинной какого-нибудь крепостного, учинившего разор во владениях, даже если было явно, что не по своей вине. Тогда вмешивалась Мери и тихим голосом сводила ссору на нет.

— Как ей это удавалось? — серьезно спросила Бронуин, вспомнив о своих обязанностях главы клана.

— Я никогда не мог понять, как ей это удается. Как, например, в тот раз, когда Майлс пытался убить оруженосца, — только Мери смогла утихомирить его.

— А что сейчас? У нее хороший муж?

— Она не вышла замуж. Она попросила у отца разрешения никогда не выходить замуж. Все мы знали, что мужчин, достойных Мери, просто не найти, и ей разрешили поступить по своему разумению. Она живет в монастыре неподалеку от нашего замка.

— Хорошо, что ее желание было исполнено. Я слышала, что английские женщины не имеют свободы в выборе мужей.

Стивен не стал оспаривать ее мнение и согласился.

— Может быть, они смогут перенять свободу от шотландских женщин. — Он засмеялся. — Можешь себе представить: я теперь ощущаю себя урожденным шотландцем. — Он встал и выдвинул вперед загорелую обнаженную ногу. — Как ты полагаешь, мои братья узнают меня?

— Братья — вероятно, — сказала она. — Но кто-нибудь другой, кто знал тебя раньше, — ни за что. — В ее голосе слышалась гордость.

— Посмотрим, права ли ты.

— Ты что-то замышляешь? — спросила она. Стивен выглядел как шаловливый мальчишка, — Милый, за нами охотятся МакГрегор, Дейви и его люди, да, возможно, еще и англичане, после того как ты убил нескольких из них. Я бы хотела прибыть в замок твоего брата целой и невредимой.

— Конечно, — ответил он — Только нанесем визит по пути.

Бронуин вздохнула, поднялась и отряхнула юбку. Она пошла к лошади, не переставая думать при этом, что некоторые маленькие мальчики так никогда и не взрослеют.