Её мобильный издал трель звонка. На дисплее – незнакомый номер. Ответить.

– Алло, Марина? – голос в трубке не предвещал ничего хорошего. Даже через динамик было понятно, что женщина, которая позвонила ей, сейчас находится не в лучшем расположении духа. – Где тебя носит?

– А кто это?

Марина в это время пристально рассматривала полку с книгами. Ей вдруг показалось, что за сборниками сочинений, есть что-то ещё. Какое-то отделение, или возможно, что ей только так кажется? Она подошла ближе и попыталась вытащить несколько книг.

– Это Евдокия Михайловна.

«Соседка – ахнула про себя Марина. – Значит Женя проснулся. Ой мамочки, а я не успела ничего сделать»!

– Да, Евдокия Михайловна. Слушаю вас.

– Нет, это я тебя хочу послушать, моя дорогая! На каком таком основании ты притаскиваешь в мой дом мужиков? Которые смеют в голом виде находится в ванной, устраивать там свои помывки, щеголять прости Господи неприкрытым хозяйством?!

Марина стала в спешке складывать книги обратно. Она уже поняла, что ей срочно, просто немедленно пора бежать в сторону дома.

– После этого мы еще должны разбираться с этим твоим дружком, тащить его к себе в комнаты, вызывать ему скорую, договариваться, чтобы его приняли без документов. Это немыслимо! С какой стати мы должны этим заниматься? Благо, что я, воспитанный и добрый человек, который не может пройти мимо чьих-то проблем, не бросила твоего любовника, но знаешь ли, Марина, всему есть предел! И я повторюсь, что

– Я не поняла – перебила Марина поток старушечьих причитаний. – Кого увезли на скорой?

– Что значит кого? Друга твоего! Так объясни же мне, почему мы, твои соседи, по сути, посторонние люди, должны заниматься этим вопросом? Ведь ты Мариночка, даже ни разу не вышла к нам в кухню, чтобы вместе выпить чаю, а как приспичило твои проблемы решать, так пожалуйста, помогите дорогие соседи! А сама ходишь неизвестно где!

Марина хотела было возразить, что никого она ни о чем не просила, но решила, что лучше ей будет сейчас промолчать. Пусть эта чокнутая старуха мелит все, что ей не попадя. Главное, она уловила. Женю забрали! Забрали в больницу! А это значит, что он может там пробыть несколько дней! И у неё по-прежнему остается время, чтобы найти то, зачем она явилась в эту квартиру. Правда, Михаил требовал, чтобы она закончила сегодня, но это ничего. Она обязательно что-нибудь придумает и выпросит ещё хотя бы пару дней. Обязательно.

– Я скоро приду – произнесла Марина и бросила трубку. – Пора-пора – она накинула плащ и вылетела из квартиры. Ей предстояло как можно быстрее добраться до дома, чтобы разобраться, что же там у них случилось. Ну а потом и навестить Женю, поговорить с его лечащим врачом. Марина надеялась, что сможет найти для него несколько весомых аргументов, чтобы доктор сумел задержать своего пациента в больнице, как можно дольше.

– Нет, ты посмотри какая наглость – Евдокия Михайловна поджала губы. – Даже разговаривать не стала, а бросила трубку. Ждите мол меня, королевну.

– Дусенька, а тебе не кажется, что ты становишься слишком сварливой? – спросил Илья Леонидович, попивая чай из любимой кружки. – Иногда даже, ты начинаешь напоминать мне свою мать.

Евдокия Михайловна злобно сверкнула на него не потерявшими цвет, синими глазами.

– А ты я смотрю до сих пор не можешь смириться с тем, что моя мама, как оказалось, была права?

– В чем это? – Илья Леонидович закинул ногу на ногу.

– В том, что ты редкостный болван!

– Твоя мама прекрасно ко мне относилась.

– Ха! Да ты шутишь, старый маразматик. Моя мать, всю жизнь мне говорила: «Дуся, посмотри, с кем ты собираешься связать свою жизнь. Этот болван не сделает тебя счастливой»! И что вышло?

– Эх, Дуся. Да как бы ты была посговорчивей, мы бы до сих пор с тобой жили душа в душу – Илья Леонидович махнул рукой и продолжил пить чай. Он посчитал, что разговор между ним и его бывшей супругой можно считать оконченным, но он также неплохо знал свою Дусю, и понимал, что она не сможет вот так просто прекратить набирающий обороты скандал.

– Ах вот как!?

Он не ошибся. Евдокия Михайловна, буквально задохнулась от возмущения.

– То есть это я виновата в нашем разводе? То есть это ты мне хочешь сказать, что я должна была терпеть всех твоих профурсеток, этот вертеп, который ты устроил в моей квартире?

– В нашей – поправил её Илья Леонидович. – В нашей, Дусенька. А если быть ещё точнее, то в моей – он пожал плечами, как бы извиняясь за то, что ему приходится напоминать очевидные вещи. – Если ты вспомнишь, то эта квартира принадлежала ещё моим родителям. И заметь, я никого, кроме тебя, сюда не водил. Поэтому просто не понимаю, о каком именно вертепе ты ведешь речь.

– Ты всегда был скрягой – Евдокия Михайловна тоже налила себе чай. – Вспомни хотя бы, что ты дарил мне на дни рождения последние десять лет нашего брака?

– Что?

– Вот именно, что ничего!

– Ну, знаешь, Дуся! – Илья Леонидович отодвинул кружку с чаем и сердито нахмурил брови. – Ты говори, да не заговаривайся! Что ты придумала, будто ничего не дарил!?

Евдокия Михайловна поджала губы. Она понимала, что немного перегнула палку со своими обвинениями. Как бы Илья Леонидович к ней не относился, но подарки дарил всегда. Даже когда они развелись. Вопрос только был в том, что подарки эти казались ей какими-то мелкими и незначительными. К примеру, на свое пятидесятилетие Евдокия Михайловна ждала в подарок прекрасное ожерелье из жемчуга, о котором она несколько раз говорила мужу. Она даже называла точный адрес магазина и стоимость, за которую продавалось это украшение. Илья Леонидович тогда поцокал языком, мол, надо же, как дорого. Но Дуся решила, что ничего, раскошелиться. Всё-таки у неё юбилей, и вообще такая красивая дата, а муж баловал её в этот год подарками не так часто. Да, она все понимала, что в тот год у них выдались другие расходы. Нужно было помочь младшему сыну – Степочке в покупке новой квартиры. Он со своей женой Людмилой готовились стать родителями, и конечно, в однокомнатной им было бы уже тесновато втроем. А старший – Алешенька, заканчивал институт, и ему тоже требовались деньги. Он очень хотел поступить в аспирантуру, но свободных мест оказалось весьма ограниченное количество. И Алеша сказал, что нужно заплатить, кому следует. И тогда его возьмут. Ну не могли же родители, зарубить на корню мечту своего любимого сына?

Да, расходов в тот год выдалось как никогда много, но Евдокия Михайловна не собиралась забывать и о себе. В конце концов она женщина, жена. А разве муж может в чем-то отказать любимой жене? Матери двоих своих сыновей?

И вот наступил знаменательный день. Евдокии исполнялось пятьдесят. Пришли гости, был накрыт роскошный стол, ломившийся от яств и деликатесов. Илья Леонидович в тот день задержался на работе и просил начинать без него. Евдокия Михайловна не стала сердиться. Она решила, что Илюша взял аванс, чтобы купить ей ожерелье и сейчас мчится в ювелирный на другой конец города. Она, в радостном ожидании, рассадила гостей, принялась всех угощать. Нет-нет, но её взгляд падал на входную дверь. Она ждала мужа. Она уже представила, как эффектно будет выглядеть его подарок, как она утрет нос этой Зойке Федорченко, которая придя к ней на юбилей нацепила свои знаменитые серьги с изумрудами. Почему знаменитые? Да потому что Зойка уже всем уши прожужжала, какой у неё чудесный, богатый супруг. Как он её любит и ценит, и что серьги – семейная реликвия чуть ли не какой-то королевы, антиквариат и стоят они баснословных денег.

Конечно, на фоне таких украшений ожерелье из жемчуга не столь уж весомый подарок, но Евдокия Михайловна решила, что она придумает для него какую-то невероятную историю и тоже будет рассказывать о ней направо и налево. Вечер тек своим чередом. Гости выпивали и с удовольствием закусывали, расхваливая кулинарные таланты хозяйки. Евдокия Михайловна считала минуты и не могла дождаться, когда же вернется Илья Леонидович.