Потом мы танцевали, потом к нам присоединились какие-то парни. Мы с ними похихикали, но, когда они стали настойчивыми, дружно свалили “попудрить носики” и слиняли по-тихому, потому что подобных приключений на свои попки мы не искали обычно. По крайней мере, во время совместных вылазок точно.

После клуба мы вызвали такси и поехали к Саша. Я ночевала у неё нередко, потому что неудобно было ночью одной добираться до дома. Ну, а сейчас у нас была ещё одна причина: мы решили “дозаправиться” винишком, припасённым у подруги на такой вот случай.

В итоге проболтали мы до пяти утра. В какой-то момент, после воспоминаний о Сашином бывшем-мудаке, она спросила меня:

– А ты так и собираешься куковать или есть кто на примете?

И то ли чёрт меня за язык дёрнул, то ли алкоголь в крови сделал такой смелой, но я ей ответила:

– У меня начальник новый такой красивый, просто ужас. И голос у него… Только он злится когда, это кошмар просто.

Мысли путались, связно всё рассказать я не могла.

– Да ну, начальников этих, – махнула она рукой. – Они обычно тоже мудаки все, кроме, конечно, папули.

Я усмехнулась. Да, папа у Саши был специфический, конечно, но не мудак точно. Просто в семейном кругу он превращался в, грубо говоря, тролля. И эту часть его характера с лихвой отхватила дочь, нет-нет подкалывавшая всех по поводу и без.

– В любом случае, если ты в него втрескаешься, мы воспользуемся моим планом и он будет весь твой… Хотя бы на парочку недель, а там после хорошего секса можно и страдать брошенкой, – да, рассуждения у подруги порой выходили за все рамки разумного, я к этому так-то уже привыкла.

– Да какой втрескаться, Саш. Я могу втрескаться только в зарплату, которую он мне платить будет, всё. Чувствую, я ещё увижу его во всей красе и ни о какой влюблённости и речи идти не будет. А теперь пошли спать, а то уже всякую чушь обе собираем.

***

Днём я собралась и ушла, не дожидаясь пробуждения подруги. Она может хоть сутки проспать, а я буду сидеть, ждать её только чтобы пока-пока сказать. Благо, дверь у неё можно было захлопнуть, так что, с этим обычно никаких сложностей не возникало.

Домой я добралась на метро, потому что для меня самой такси – это слишком шикарно. Но сегодня был выходной, так что, страшной толкучки, как то обычно бывало в будни, не было. Я даже доехала сидя, никакие бабульки меня не дёргали с требованиями немедля уступить им место.

Домой приехала и с порога почувствовала восхитительный аромат запечённой курицы. Папа готовил. Он умел это делать прекрасно, но у него редко оставались на это силы, к тому же, мне уже со времён студенчества приходилось перекусывать чаще всего вне дома, так что, есть его шедевры вкуса было некому.

– Привет, – я подошла к отцу со спины и обняла его в знак приветствия. – По какому поводу у нас тут праздник живота намечается?

Папа повернулся ко мне, усмехнулся и сказал:

– Привет, гулёна, – я чуть стушевалась, но не особо показывала это. – Решил тебя порадовать, раз ты у нас теперь полноценная рабочая единица. Иди руки мой и за стол садись, там уже картошка готова, курица на подходе, ну, а потом обещанный торт.

Я, как маленькая девочка, радостно запищала, и побежала мыть руки в ванную, а потом, вспомнив о том, что еда жирная, а я бываю хрюшей, пошла в свою комнату переодеваться.

Когда вернулась на кухню, то увидела, что на стол уже накрыто.

Перед глазами сразу возникли воспоминания из детства, такие тёплые, но такие далёкие. Мы с мамой часто по выходным ходили гулять вместе по городу, особенно летом, а если у папы тоже был выходной, то по возвращению нас ждала порция вкуснятины.

Отец меня баловал, мама пыталась это пресекать, но и сама меня нежила. Я была балованным ребёнком, но не злым… Пока мама была жива. Она всегда в нашей семье была лучиком света, такой доброй и чистой, что нам с папой неосознанно хотелось ей соответствовать. Я унаследовала его характер, так что, когда мы остались только вдвоём, то, казалось едва ли не перегрызлись. Не со злости, нет… От горя. Это теперь у нас так вот всё идеально, а ещё лет пять назад мы с ним нередко ругались до потери пульса.

Я отогнала грустные мысли в сторону. Не к чему это сейчас.

– Ммм, как вкусно, – с набитым ртом пробормотала я, пробуя картошку. – Наколдовал опять, по-любому, люди не могут такую вкуснотищу создавать!

Мы немного посмеялись, когда я кусочек той самой вкуснотищи уронила себе на футболку.

– Ладно хоть переоделась, – вздохнула я и принялась за куриное бёдрышко. Мясо ничуть не уступало картофелю, о чём я немедля сообщила отцу.

– Дань, ты больше говоришь, чем ешь, – закатил родитель глаза.

Кстати, Даней меня называл только он. Мама, которая и выбрала мне имя, всегда произносила его правильно, а вот отец любил поиздеваться над, по его мнению, вычурным имечком.

Я решила всё-таки поесть молча, потому что и правда было очень вкусно, да и голодная я была после вчерашнего. Но с молчанием пришли и мысли, ничего удивительного.

Новая работа для меня и правда была настоящим подарком небес. Папа работал охранником в не самом крупном торговом центре и, в общем-то, нам его денег хватало, пока я училась в школе, пока училась в институте. Но, во-первых, чтобы нам не приходилось сидеть на гречке, папе часто приходилось брать дополнительные смены, а, во-вторых, даже если он будет работать месяц напролет без перерывов и выходных, то на крупные затраты всё равно не хватит.

В позапрошлом месяце у нас сломалась стиральная машинка, и нам повезло, что сделала она это не позже, потому что, уволься я, и всё, капут бы нам пришёл.

Но теперь, если я буду хорошей девочкой, и продержусь достаточно долго на этом месте, то нам возможно даже копейки считать не придётся уже через пару месяцев… Ремонт бы не помешал, к тому же, и окна поменять неплохо было бы… Но это уже мечты, вот придёт первая зарплата, тогда и буду планировать уже, хотя бы в мыслях.

Тарелка быстро опустела, я поблагодарила папу, пошла к раковине посуду мыть.

– Дань, я пойду посплю пару часиков, а то вырубаюсь вообще.

Я усмехнулась. Нет повести печальнее на свете, чем повесть о папе и режиме! Он у меня был заядлой совой, но жизнь – штука суровая, и вставать ему приходилось в пять утра на работу, то есть, и ложиться тоже рано. А вот в выходные он иногда позволял себе маленькие слабости вроде дневного сна. Сам потом мучился, но всё равно продолжал так делать.

Я, к счастью, спать могла в любое время, дай мне только возможность, поэтому от времени суток обычно не зависела. Но, помыв посуду, решила быть солидарной с папой, и пошла спать. Поддерживать отца, так сказать, в любых его начинаниях.

Воскресенье я провела так, как не проводила его очень и очень давно. За сериалами. Не сказать, что я была прям заядлой сериаломанкой, но временами проваливалась из реальности на сезон-другой какого-нибудь фэнтезийного сериальчика. И этот выходной как раз идеально подошёл для таких целей, потому что дома я была одна, да и делать ничего не нужно было.

Ну, а понедельник… Понедельник начался весело, ничего не скажешь.

С момента встречи с девушкой, которая будет моей секретаршей номер три за последние полгода, я пребывал излишне… приподнятом настроение. Грубо говоря, у меня на неё встал и опускать не собирался.

На первый взгляд ничего особенного в ней не было. Просто девушка и девушка. Волосы светлые, собранные в строгий пучок, глаза большие серые, стройная фигура. Да таких я в день вижу несколько штук, в то и несколько десятков. Но почему-то именно она заставила меня думать о себе… И, что уж скрывать, мечтать.

Она говорила про то, что не заводит отношений на работе. Я сначала даже обрадовался: мне уже поперёк глотки стояли девицы, которые сюда приходили не работать, а охмурять богатенького босса. Но потом пришло лёгкое разочарование: я её хочу, а она будет дистанцию держать. Неприятно.