— Ее волей! — крикнула Бригида и побежала к двери.

Солнце уже садилось, и небо было оранжевым.

Ферма Малицки была далеко от площади, дальше поместья. Она сосредоточилась на гуле метки на ладони, позвала Мотоху, и он ответил через пару ударов сердца.

Неземной рев пронесся в угасающем свете дня. Жители деревни на площади отскакивали от Мотохи. Он опустился перед ней.

«Вперед».

Она провела по его черной шерсти, посмотрела в его красные глаза.

Жители, стоящие неподалеку, сжали камни Мокоши, глядя большими глазами, как Бригида запрыгивала на его спину, мышцы существа были напряжены силой.

«Держись крепче», — сказал Матоха и стал прыгать выше коня. Они мчались к ферме Малицки, и Бригида надеялась, что там культ и собирался.

* * *

Копыта Демона рыли землю темного леса, но Каспиан гнал его все быстрее. Время быстро утекало, но у него был небольшой шанс остановить все это.

Солнце уже село, он несся к перекрестку, где ждали Стефан и стражи.

— Нашли их? — спросил Каспиан, потянув за поводья Демона. Демон плясал на месте.

— Они собираются на ферме Малицки, и всюду их стражи. Пробраться будет не просто.

— Вы не обязаны…

— Даже не заканчивай. Там и мой народ. Я не отвернусь от них.

Каспиан кивнул. Это было правильно, ведьма или житель деревни, но все они были одним обществом, и никого не должны были подвергать опасности.

Стражи собрались, прозвучали указания брать всех из культа в плен, и они отправились к ферме Малицки. Сколько раз он ходил по этой тропе? Он не думал, что в этот раз поедет туда воевать.

Ночь прикрывала их в пути, позволяя подготовить атаку. Они приблизились к вратам, ферму Малицки охраняли несколько вооруженных членов культа, он узнал среди них работников с фермы Малицки. Вдали, за стражами, мерцало множество факелов, отбрасывая трепещущий свет на землю, будто падающие звезды.

Каспиан жестом направил стражей атаковать.

Они крались в тенях, прятались за деревьями и кустами, обходя ограду, подбираясь к краю леса.

Стрекотали сверчки, и почти полная луна придавала сияние темному пейзажу. Они приблизились, кто-то задел ветку с хрустом.

Член культа в патруле замер и посмотрел во мрак, где прятались он и его люди. Каспиан затаил дыхание, в ладони женщины был рог, и она могла им предупредить остальных.

Женщина приблизилась, Стефан поспешил, пригибаясь к траве, двигаясь тише, чем когда-либо. Женщина не успела его заметить, Стефан сжал ее, и она потеряла сознание и упала на землю. Стефан вернулся к ним, пригибаясь к земле.

— Где ты этому научился? — прошептал Каспиан.

Стефан пожал плечами. Не было времени на вопросы.

Они приближались, и он увидел Генрика, его волосы были как золото, выделялись в тенях леса, озаренные луной и факелами в руках его последователей. Гул голосов звучал в ночи, но Каспиан не мог разобрать слова.

Еще жест стражам, и Каспиан приблизился к культу у леса. Ветер свистел среди деревьев, ветки стонали.

Не впервые он ощутил, словно лес смотрел, но в этот раз более враждебно, может, ощущал намерения Генрика. Он должен был остановить Генрика, пока лес не обрушил ярость.

Их разделяло поле, укрытия там не было. Но туча закрыла луну — помощь Перуна — укрывая их тьмой, помогая совершить последний маневр.

Стражи заняли места, и Каспиану осталось подать сигнал. Он кивнул, и стражи побежали вперед, напали на толпу сзади, потрясая их.

Каспиан пробивался в хаосе. Справа от него Стефан двигался со скоростью и силой, каких никогда у него не было. Он сбил двоих мужчин, столкнув их головы, и они упали на землю. Он вскинул голову и радостно закричал.

Пока Каспиан смотрел на Стефана, женщина подобралась к нему с факелом в руке. Она замахнулась факелом, и он отскочил, чтобы не загореться. Он не хотел вредить женщине, но Генрик за толпой приближался к лесу, где хворост блестел маслом в свете факелов.

Он ударил ее по животу, оттолкнул. Она согнулась и упала на колени. Каспиан бросился к Генрику.

— Генрик, стой! — крикнул Каспиан.

Генрик держал факел в воздухе.

— Не стоило идти против меня, Каспиан. Мы могли одолеть всех вместе.

Каспиан поднял ладони, медленно двигался к Генрику.

— Тебе не нужно этого делать. Мы можем вернуть все, как было.

Глаза Генрика безумно блестели, огонь мерцал в его голубых глазах.

— Вернуть? — он откинул голову. — С чего мне хотеть вернуться к тебе? Ты всегда был слишком нежным, братишка. Теперь я сделаю то, что нужно.

Факел полетел по воздуху. Каспиан бросился, пытаясь его поймать.

Но было слишком поздно.

Факел упал на хворост, и огонь вспыхнул, задевая деревья. Стекло разбилось, бутылка спирта рухнула на огонь, и он разгорелся сильнее.

Выбора не оставалось. Он должен был убить Генрика.

ГЛАВА 17

Бригида склонилась, Матоха несся по полям и мимо домов ферм. Его скорость восхищала и пугала, они перелетали через бревна и каменные стены, не мешкая. Поднялась луна, преследуя Бригиду.

Метка на ее ладони болела, черный туман все лился оттуда, оставляя след.

Крик не человека и не зверя звенел в ее голове, клокотал, пока не показалось, что череп треснет, и все вытечет. Ее хватка на Матохе ослабла, и она упала с его спины, ударилась об землю.

Она скатилась в канаву с травой, ушибла плечо и бедро при падении. Метка на ладони горела, и Бригида сжала ее, корчась в агонии, крики из леса наполняли уши. Демоны шипели, рычали, их голоса были злыми и жестокими.

«Убить. Убить. Убить».

Она выгнула спину, сжимала землю, царапала, искала способ ослабить боль, освободиться от криков леса, демонов. Ладони впивались в землю, спина застыла выгнутой, Бригида издала визг, что раздирал горло.

Культ поджег лес.

Лес не просто просыпался, он был в гневе. Демонов было много, и она их ощущала. Их голоса толпились в ее голове, наполняли ее так, что она не могла понять, где были они, а где — она. Она должна была дышать, отыскать контроль, но боль была слишком большой, жжение в метке поднялось до локтя, а потом до плеча.

Лица представителей культа вспыхивали перед глазами, их передавали демоны или лес, она не знала точно. Их искаженные гневом лица, огонь, страх горящего леса. Жаркие слезы стекали по ее щекам, Бригида вырывала горсти травы из земли.

«Убить. Убить. Убить».

Голоса демонов кричали. Густая тьма капала с ее метки на землю. Сила была там, она могла использовать ее, наказать их, стереть их, порвать на куски, чтобы остались только кровавые ленты.

Бригида перевернулась, прижалась лицом к влажной зеленой траве и вдохнула. Она должна была взять себя в руки. Она впилась пальцами в грязь, поднялась на четвереньки. Вдох, выдох. Голоса утихали, став низким гулом, но грудь все еще была сдавлена. Желание — нет, тяга уничтожать — была как зуд под кожей, как дрыгающееся насекомое, что вонзалось в нее, сводя с ума.

Силой воли Бригида села на колени. Сумеречное небо озарял янтарный свет огня. Матоха топал ногой рядом с ней.

Он опустился, позволяя ей забраться на его спину. Ее тело дрожало, и она с трудом смогла сжать его черную шерсть.

Чтобы покончить с этим, ей нужно было убить их, хоть ей это не нравилось, стояло против всего, во что она верила. Другого способа не было?

Черный дым лился из метки, она не могла его сдержать. Он кружился, как убийственный туман.

«Лес проснулся. Что будешь делать?» — Матоха повернул голову, красные глаза козла смотрели на нее. Он был размытым из-за боли криков леса.

— Я должна убить членов культа, — процедила она.

«Одна?» — Матоха впивался в нее взглядом.

Она месяцами жила одна, работала и ела одна. И каждый раз, когда она ходила в лес приручить нового демона, он задавал ей один и тот же вопрос. Она желала вернуть расположение Мокоши, думала, что ей одной нести бремя долга за грех.

Но была ли она совсем одна? Никодим и Уршула приносили ей еду и составляли ей компанию, Матоха вел ее и составлял компанию, и даже воспоминания о маме и мамусе помогали ей идти дальше. Даже теперь Каспиан был в лесу, рисковал собой, спасая ее матерей.