Её яркие светлые, а теперь грязные волосы спутались, скулы выделялись на голодном лице, большие зеленые глаза, которые, как говорил отец, напоминали ему о самых ярких озерах Ирландии, теперь притупились болью и усталостью, а так же осознанием. Она была полной дурой; она не знала, о чем думала, когда согласилась на предложение Маршала. Может быть, если бы она проглотила свою проклятую гордость, то попросила бы деньги взаймы у кого-то, кто не был в этом дерьме. Проведя руками по своему платью, она почувствовала ладонями костлявые ребра.

Когда она в последний раз ела? Честно говоря, Астория даже не могла вспомнить. Маршал сам всегда решал, когда и сколько она могла есть. Он говорил, что ему не нужна толстая подружка.

Заметив киоск с фруктами и хлебом, она пробормотала Акцио, сосредоточив всю свою оставшуюся силу на заклинании. Ей хотелось закричать с ликованием, когда яблоко и буханка хлеба поднялись воздух и упали ей прямо в руки. Астория спрятала свои сокровища под мантией и прислонилась к стене, чтобы восстановить силы в руках и ногах, прежде чем поспешно уйти.

Она вернулась в переулок, где была перед этим, и опустилась на землю. Её руки нервно дрожали. Она с трудом прикоснулась к еде. Унизительные комментарии, которые в её сторону бросал Маршал, всё ещё имели власть над её психикой. Собравшись уже укусить яблоко, она внезапно почувствовала острую боль в груди. Ей не хватало воздуха, словно она задыхалась.

Сердце Астории начало биться всё быстрее и быстрее, весь мир вокруг неё заколыхался, прежде чем она потеряла сознание…

***

— За мной, мисс Браун. Мистер Уизли находится в одном из следственных изоляторов, пока дожидается суда. Я уверен, он будет счастлив вас увидеть, он так много о вас говорит, — сказал добрый, немного пухлый, пожилой охранник, который впустил Лаванду сквозь большие ворота в камеры строгого режима в Министерстве Магии. Лаванда слегка улыбнулась и вошла, крепко сжимая ремешок сумочки, и избегая похотливые взгляды других заключенных.

Дрожь прошла по её спине, и она зашагала быстрее. Она, безусловно, выросла со времен учебы в Хогвартсе. Её светлые волосы были подстрижены в короткую стрижку пикси, что выделяла её высокие скулы и глубоко посаженные голубые глаза, летнее платье до колен открывало её длинные тощие ноги, платье облегало бёдра, подчёркивало крошечную талию, маленькие упругие груди, и идеальные плечи.

Она приоделась, чтобы произвести впечатление на Рона, её старую любовь. Повернув за угол, она увидела лохматую рыжую голову и ускорила шаг. Ей очень хотелось с ним поговорить; он всегда был добр с ней. Немного невнимательный, но тем не менее, она хотела узнать от него, были ли эти обвинения правдой! И до тех пор она не поверит ни единому слову, написанному этой ужасной женщиной Скитер!

Она бросилась вперед, крича:

— Рон, это я, Лаванда.

Но была потрясена, встретившись с его глазами. Рон Уизли в своё время мог считаться привлекательным, возможно, очаровательным, но теперь его глаза были выпучены и налиты кровью, темные круги омрачали его бледную, болезненно выглядящую кожу. Все его тело выглядело запустевшим: небритое лицо, залысины, обвешенное тело.

Рон Уизли выглядел намного старше своих двадцати шести лет.

— Извините, — извинилась Лаванда. — Я разволновалась и приняла вас за другого. Сэр, не могли бы вы мне указать, где камера Рона Уизли, пожалуйста?

— Ты меня так легко забыла, Лав? — прошептал мужчина в камере. — Это я — Рон!

Лаванда скрыла шок и протянула руку сквозь решетку, чтобы дотронуться до него.

— Мне очень жаль, Рон, — сказала она, нервно смеясь.

Рон не потрудился скрыть свой гнев. Лаванда, к сожалению, была покорной, и автоматически становилась послушной, когда её упрекал кто-то, кого она любила.

Охранник открыл своей палочкой камеру, Лаванда вошла внутрь и села за стол, стоявший в центре комнаты для посетителей. Рон сел напротив неё и взял её за руку.

— Знаешь, ты первая, кто пришел навестить меня, — сказал он притворно нежным и душераздирающим голосом.

— Правда! Честно признаться, я думала, твоя семья не поверила во всю эту ложь! — Лаванда удивленно посмотрела на него.

— Давай не будем говорить о моей семье! — сердито зарычал Рон. Лаванда отшатнулась и тот снова смягчил свой тон. — Я бы предпочел поговорить о тебе. Как продвигается твоя модельная работа?

— Боюсь, что не очень хорошо, — она вздохнула. — Я не получаю ни одного приличного предложения и из-за того, что я не пошла после Хогвартса в университет, мне не удастся получить работу в Министерстве. Так что сейчас я работаю официантом в Косой Аллее, чтобы свести концы с концами.

— Что, если бы я мог… скажем, помочь тебе с работой? — Рон задумчиво посмотрел на неё.

— Что я должна буду делать? — нерешительно спросила Лаванда.

— О… Ничего особенного… Если ты не хочешь, чтобы я тебе помогал, — Рон с намеком перестал говорить.

— Мне очень нужна твоя помощь! — выкрикнула Лаванда и кивнула.

— В самом деле? — скептически спросил Рон.

— На самом деле, — радостно сказала Лаванда.

— Просто помоги мне немного в суде… Тебе нужно присутствовать там вместе со мной, в кресле свидетеля. И еще пара вещей. Если ты согласна, мой адвокат поговорит с тобой и расскажет, что нужно сделать.

Лаванда кивнула и оставшееся время её визита они говорили об обыденных вещах, и через час она ушла, Рон сказал, что его адвокат Андреа встретится с ней сегодня вечером и обсудит, как она может помочь ему.

***

Позже вечером Лаванда грела воду себе на чай, когда услышала стук в дверь своей квартиры, задаваясь вопросом, кто это может быть в такое время суток? Она пошла открывать.

Она увидела шикарную женщину тридцати лет с собранными сзади рыжими волосами и большими темными глазами, обрамленными очками. Лаванда вдруг почувствовала себя довольно неряшливо в своих поношенных джинсах и свободной футболке перед этой женщиной, одетой в чёрный брючный костюм, явно дизайнерский, с маленькими белыми пуговичками и четырьмя ниточками светло-розовых жемчужин на кармашках.

Глаза женщины скользнули по Лаванде, осмотрев ее и явно обнаружив, что ей не хватает.

— Здравствуйте, мисс Браун, меня зовут Андреа и я адвокат мистера Уизли. Могу я войти и кое-что с вами обсудить? — холодным, суровым голосом спросила она.

— Пожалуйста. Вы что-нибудь хотите? Чай? Кофе? — пробормотала покрасневшая Лаванда, отходя в сторону.

Андреа отрицательно покачала головой и грациозно подошла к изношенному бархатному дивану, презрительно осмотрев его, прежде чем бледной рукой провела по дивану, чтобы очистить от воображаемой грязи, после чего присела.

Лаванда схватила стул и села рядом с ней, внимательно наблюдая, как Андреа достает из кожаного портфеля какие-то документы и кладет их на стол в гостиной.

— Что это? — в замешательстве спросила Лаванда, и Андреа тяжело вздохнула.

— Контракт о конфиденциальности, договор о неразглашении и денежный перевод за проделанную вами работу или, скорее, поддержка, любезность, — объяснила Андреа.

— Контракт о конфиденциальности, договор о неразглашении? Зачем все это? — спросила в шоке Лаванда.

— Разве мистер Уизли подробно не разъяснил вашу задачу?

Лаванда покачала головой и Андреа закатила глаза.

— Вы выступите в роли марионетки, устроите сцену, обвините Гермиону Грейнджер за попытку привлечь внимание, во лжи, и в использовании Рона Уизли для достижения своей цели.

Лаванда находилась в шоке! Она не могла во все это поверить! Получается, все, что говорили, было правдой… Вот почему Рон написал ей! Чтобы использовать её!

Она испугалась, вдруг, если она скажет «нет», он с ней сделает то же, что и с Гермионой? Лаванда постаралась сохранить на лице безразличие и повернулась к Андреа, которая смотрела на неё с поднятой бровью.

— Передайте мистеру Уизли, что я подумаю над этим.

Выпроводив адвоката из своей квартиры, Лаванда решила отправиться к Гермионе; время терять нельзя. Она поспешно надела свою мантию и подбежала к камину. Схватив немного летучего пороха, она поспешно выкрикнула: «Святой Мунго» и оказалась в одной из комнат ожидания в больнице.