Он осветил стены лучом и опять уткнулся в карту, что-то бормоча себе под нос.

Ребята присели на корточки, прижавшись к стене, и молчали, глядя на дядю Колю.

– Ох, старый, старый! – вдруг он хлопнул себя по лбу. – Совсем из ума выжил. Где труднее всего найти? На самом видном месте! Решение-то под носом, а я его не узрел. Эть, бестолочь!

Он снова шлепнул по лбу.

– Что, дядь Коль? – встрепенулись ребята. – Разобрались?

– Да, да! – пробасил старик. – Поднимайтесь-ка, юноши и беритесь за работу.

– Какую? – спросили они.

– Идите вдоль стены и освещайте ее до уровня пола. Очень внимательно просматривайте каждый пройденный сантиметр. Если встретится что-то необычное, сразу говорите.

– Что, именно?

– Все! Трещинки, неровности, странный цвет. Все, что покажется вам непонятным. Начинайте, а я просчитаю еще разочек.

Включив фонари на полную мощность, ребята, выстроившись друг за другом, медленно пошли, освещая ярким светом, неровные стены и внимательно присматривались к каждому подозрительному месту, изредка подзывая к себе деда, и показывали, но тот лишь отрицательно качал головой.

– Нет, не то, ребятки, не то. Сами должны почувствовать, когда встретите.

Пройдя больше половины расстояния, Саша, вдруг остановился, немного попятившись, осветил стену и начал пристально вглядываться, проводя по ней рукой, присел, рассматривая еле заметную полоску, которая шла непрерывной линией.

– Дядь Коль, дядь Коль, – крикнул он и махнул рукой, не оборачиваясь, – скорее идите сюда. Смотрите. Кажется, я нашел это место.

Старик, подхватив кирку, быстро подошел к Саше, присел рядом с ним, ковырнул полоску жестким ногтем, потер между пальцами отвалившийся кусочек и взглянул на ребят:

– Нашли. Молодец, Саша! Глаз – алмаз. Наконец-то, добрались. Теперь мне не мешайте. Буду делать проход. Встаньте полукругом и светите, чтобы я мог все видеть.

Выстроившись позади него, ребята направили лучи фонарей на стену.

Постукивая по камню, старик вслушивался в звуки, изредка кивая головой, затем присел и короткими сильными ударами стал выбивать куски, отбрасывать в сторону и снова выламывать плотно подогнанные обломки.

Прошло несколько минут.

При очередном ударе конец кирки провалился внутрь. Дядя Коля расширил проход, чтобы в него можно было пролезть, и повернулся к ребятам.

– Все, добрались, – сказал старик, вытирая крупные капли пота. – Оставайтесь тут, а я полезу первым. Слишком мудреная головоломка досталась. Опасаюсь, как бы Софиюшка сюрприз не приготовила.

Растянувшись на полу, он начал медленно вползать, проталкивая впереди себя кирку. В тишине послышалось клацанье и возглас деда:

– Так я и думал. Сестрица просто так не отдаст спрятанное.

Пятясь, выбрался наружу и показал большой, покрытый смазкой, капкан, в котором торчала раздробленная ручка кирки.

– Ого! А если бы туда рукой попасть? – передернувшись, спросили ребята, рассматривая страшную находку.

– Мало того, что без руки бы остались, но и отсюда не смогли бы выбраться, – сказал старик и опять полез внутрь, освещая дорогу фонарем.

Прошло еще несколько минут.

Вдруг послышался тихий возглас деда, и наступила тишина.

Грэй, заскулив, заметался возле ребят и кинулся в проход.

– Дядь Коль, что случилось? – наклонившись, крикнул Саша.

Но оттуда не доносилось ни звука…

– Пацаны, вы оставайтесь тут, а я полезу, узнаю, что произошло, – сказал Саша и, распластавшись на полу, быстро исчез в темном проходе.

Вскоре послышался изумленный возглас, и тут же все стихло.

Стоявшие у пролома Славик и Сергей, переглянулись и, не говоря ни слова, друг за другом, торопясь, полезли по узкому лазу.

Вскоре, впереди, что-то засверкало при свете фонарей и Славик, выбравшись наружу, встал, завороженным взглядом осматривая небольшое сухое помещение, где на дубовых стеллажах и полу, лежала золотая и серебряная церковная утварь, множество различных по размеру икон в серебряных окладах и большие книги в кожаных переплетах с золотым тиснением.

Пошмыгивая носом, шумно дыша, Сергей не сводил удивленного взгляда с несметных сокровищ.

На полу, возле старика, державшего в руках полуистлевший лист бумаги и затянутый замшевый мешочек, сидел Саша и что-то тихо говорил.

Толкнув локтем Сергея, Славик показал на деда.

Тот сидел, раскачиваясь из стороны в сторону, плечи его подрагивали, и по осунувшемуся лицу медленно скатывались крупные слезинки. Вглядываясь в еле заметный текст, он шевелил губами, медленно и осторожно поглаживая заскорузлой ладонью листок.

Ребята молчали, стараясь не нарушить тишину, не отвлечь деда от каких-то давних воспоминаний.

Старик провел рукой по лицу, стирая слезы, повернулся к ребятам и тихим глухим голосом сказал:

– Это последнее Софиюшкино письмо. Она просит прощения за все, что сделала в жизни плохого для нашей семьи.

И кивнув в сторону икон и золотых изделий, добавил:

– Этим она не только искупила вину, но прославила свое имя на многие века. Смогла спасти от уничтожения не только монашескую утварь, но и иконы, которым даже нет цены. Это – бесценно! Здесь хранится вера людская. Монахи, чтобы все спасти, шли на верную гибель, но не единым словом не промолвились под пытками о том, где спрятаны были эти сокровища. Честно сказать, я горд за сестрицу, что и она принимала участие в спасении всего этого.

Он обвел рукой помещение, показывая на несметные богатства, и замолчал.

Притихли и ребята, глядя на старика…

Долго сидел дядя Коля, задумавшись, пока Грэй не подошел и не ткнулся холодным влажным носом ему в лицо. Старик вздрогнул, протер лицо ладонями, с недоумением посмотрел на мешочек и, не развязывая, сунул его в карман. Затем завернул в тряпку большой золотой крест, украшенный драгоценными камнями, и положил его в рюкзак. Поднялся, посмотрел на ребят и сказал:

– Все, легенда о сокровищах закончилась. Пора и домой.

– А с этим как быть? – Славик кивнул на стеллажи.

– Пусть пока лежат. Сегодня их переправлю в село, а сейчас надо вход заложить. Выбирайтесь…

Друг за другом, ребята проскользнули в узкий проход и выбрались в зал.

Чуть погодя появился старик, отложил в сторону рюкзак и быстро заложил вход.

– Грэй, домой! – скомандовал он, и собака, принюхиваясь к следам, быстро побежала вперед, изредка оглядываясь, дожидалась хозяина и вновь устремлялась дальше.

– Фу-у-у, устал, – выдохнул Саша, когда они добрались до музыкального, колдовского зала и присели недалеко от выхода. – Ого, сколько времени были в пещере! – сказал он, увидев, что солнце уже опустилось почти к горизонту.

– Ох, юноши, я же забыл, что вы даже не обедали, – сказал старик, доставая из рюкзака узелок со снедью. – Кушайте, кушайте, а то матушка недовольна будет, если узнает, что я вас не покормил.

– Хорошо! – протянул Славик, доедая кусок пирога. – Сидишь, как в ресторане. Всяко-разная музыка играет, а ты ешь, ешь… Класс!

– Дядь Коль, – шмыгнул носом Сергей. – Ты обещал нам показать, что в ларце находится. Открой, пока солнце не скрылось.

Усмехнувшись, старик достал из рюкзака темно-коричневый ларец, вытащил из кармана фигурный ключ и вслед за ним выпал замшевый мешочек. Положив его на колени, дед осторожно открыл замок и откинул крышку, чтобы ребята могли хорошо рассмотреть содержимое при солнечных лучах.

– Ух, ты-ы-ы… – пронесся по залу восхищенный возглас, – красотища-то какая!

Склонившись, они стали доставать драгоценности, рассматривали, откладывали в сторону, доставали другие, разглядывая изумительные ювелирные изделия.

– Дядя Коля, а это что такое? – спросил Саша, протягивая завернутые в промасленную бумагу предметы цилиндрической формы.

Взвесив на ладони, старик развернул упаковку и перед ребятами засверкали царские золотые десятирублевики.

– Шикарно! – заглушая музыкальную капель, воскликнул Славик. – Ну, мы и богачи!