Оборотни выбежали из домов, столпились на дороге, молча глядя на вернувшихся охотников. В окнах лазарета горел бледный свет, дверь распахнулась и оттуда выглянул испуганный Жирный Стю. С его помощью Ремус и Финн затащили Бьорна на крыльцо, Урсула и Дэн спешили за ними. Едва раненого занесли внутрь и уложили на матрас, как дверь снова открылась, и в лазарете появился Грегор Гвилт.

Бьорн пришёл в себя. От боли он стонал и хрипло ругался. Ремус отошёл назад, случайно толкнув Финна, но тот даже не огрызнулся, только продолжал молча смотреть на изуродованное, залитое кровью тело оборотня. Гвилт тоже окинул Бьорна хмурым взглядом, потом повернулся к Урсуле:

- Приведи сюда Джин Феннелл. Быстро.

Урсула коротко кивнула и выбежала из лазарета. Гвилт повернулся к Финну:

- Разрежь на нём одежду. Ремус, помоги ему.

Всё так же молча Финн протянул ему нож – уж не тот ли, которым он убил Марлин? Как бы хотелось Ремусу ударить его этим ножом, но он молча обхватил рукоятку пальцами, опустился на колени перед Бьорном, распорол лезвием пропитанный кровью рукав. Местами ткань рубашки намертво прилипла к ранам и ожогам, и Ремус аккуратно обрезал эти лоскуты по краю, боясь дёрнуть прилипшую ткань и причинить Бьорну лишнюю боль.

Вскоре вернулась Урсула, следом за ней в лазарет вошла взволнованная Джин. При виде Бьорна девушка резко побледнела. Гвилт шагнул к ней и сунул ей волшебную палочку:

- Бери.

Джин с трудом оторвала взгляд от раненого, посмотрела на палочку затуманенными, словно ничего не видящими, глазами.

- Но… но ты сказал, что вернёшь её только после полнолуния…

- А теперь я говорю: бери! Ты справишься лучше меня. Вылечи его. Сделай всё, что в твоих силах.

Ремус и Финн отошли в сторону, уступая место Джин. Девушка опустилась на колени рядом с Бьорном, провела палочкой над его грудью, шепча тихие, певучие заклинания. Бьорн продолжал стонать, теперь уже тихо и жалобно. Джин продолжала колдовать, его ожоги медленно затягивались, но едва девушка остановилась и перевела дыхание, как Бьорн дёрнулся и протяжно взвыл от боли – его кожа вновь лопнула в нескольких местах, края ран задымились, в воздухе запахло горящим мясом.

- Чёрт! – ахнула Джин. Стиснув палочку в пальцах, она склонилась над Бьорном: – Держись, не сдавайся! Кто-нибудь, дайте ему успокоительное и обезболивающее, быстро!

- Сейчас!.. – Жирный Стю засуетился, роясь в шкафчике с лекарствами. Гвилт шагнул вперёд, склонился над Джин, взяв её за плечо, не отрываясь глядя на Бьорна:

- Что с ним?

- Игнис Консентиам, – откликнулась Джин, продолжая помахивать палочкой. – Скверное заклинание. Он горит изнутри. Успокоительное, быстрее! От страха ему будет только хуже.

Дрожащими пальцами Жирный Стю сунул Ремусу маленькую бутылочку, тот склонился и протянул её Джин, одновременно выдёргивая пробку. Девушка наклонила бутылочку над стиснутыми в агонии зубами Бьорна:

- Проглоти это. Скоро будет лучше, поверь мне.

Бьорн судорожно сглотнул и тут же закашлялся, успокоительное зелье вперемешку с кровью потекло по обугленным остаткам бороды. На миг его измученные глаза остановились на лице Джин, и он слабо прошептал:

- Спасибо…

Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Палочка Джин замерла в её пальцах, не завершив движения.

- Нет, – прошептала она. – Нет, подожди, я же почти закончила, не надо.

Она снова взмахнула палочкой, по телу Бьорна пробежала дрожь. Он замер на полу, и в этой неподвижности было что-то настолько неестественное и жуткое, что все сразу поняли: его уже не спасти.

Джин медленно поднялась с колен. Её лицо окаменело, только белые губы слабо дрожали. Гвилт посмотрел на мёртвого оборотня долгим взглядом, потом повернулся к Джин и снова взял её за плечо:

- Спасибо, что попробовала.

- Я не смогла, – сдавленно проговорила Джин. – Я почти справилась, но не смогла.

- Ты сделала всё, что в твоих силах, – твёрдо сказал Гвилт. – Я знаю, насколько пакостная штука этот Игнис Консентиам. Там счёт идёт на минуты. Ты не виновата.

Всё ещё не отрывая взгляда от мёртвого, Джин медленно протянула вожаку свою палочку. Гвилт покачал головой:

- Оставь. И не надо себя винить. По крайней мере, в последний момент он чувствовал надежду, благодаря тебе. Это значит очень многое. Финн, отведи её обратно к Квентину.

Финн и Джин молча вышли наружу. Ремус устало прислонился к стене, украдкой выглянул в окно. Отсюда был виден кособокий домик, в котором жили Лосось и Хантер. У стены домика застыла тёмная фигура, в темноте сверкнули бледные глаза. Хантер его ждёт. Через несколько минут Ремус отдаст ему украденный наркотик, и наконец вздохнёт свободно. Насколько это сейчас возможно.

- Он верно служил тебе, – хрипло сказал Дэн, глядя на Бьорна. – Ты ведь не отдашь его…

- Нет, – покачал головой Грегор. – Мы похороним его, как полагается. Ремус, иди в соседний дом, позови Хантера и Лосося, они смогут понести тело. Потом иди и отдыхай, ты заслужил.

Ремус молча кивнул. Ужасная смерть Бьорна подействовала на него тяжело, в ушах всё ещё отдавались его крики, но сейчас он почувствовал слабое облегчение – всё складывается удачно, Грегор даже сам отправил его на встречу с Хантером. Скоро всё закончится, скоро… Он шагнул к двери, и вдруг Дэн пристально взглянул на него и его глаза испуганно расширились.

- Рем! Стой! – резко сказал он и шагнул к нему. – У тебя кровь! Ты ранен? Почему молчал?

Ремус быстро окинул взглядом свою одежду – его серый свитер, выглядывавший из-за распахнутой куртки, был пропитан красной жидкостью, крупное пятно расплылось на пряже с той стороны, где во внутренний карман куртки был запрятан пузырёк с Лакримой. Сердце его упало: наверное, флакон разбился в тот момент, когда взрыв отбросил его на стену... Он почувствовал такое опустошение, такую усталость, что даже не испугался, когда понял, что его вот-вот раскроют. И спустя секунду Дэн тоже всё понял. Схватив Ремуса за плечо, он замер, будто окаменев. Кровь отхлынула от загорелого лица, он побледнел так сильно, что вокруг его глаз проступили голубые тени.

- От него не пахнет кровью, – ровным голосом сказал Гвилт. Его спокойные глаза пристально смотрели на Ремуса.

- Грегор, – хрипло проговорил Дэн, с трудом поворачивая к нему голову, – Грегор, там был хаос. Много флаконов было разбито. Это ещё не значит…

- Выверни его карманы, Дэн.

- Грегор, послушай, мы спаслись только благодаря ему! Если бы не он, ты бы не увидел твоего сына живым!

- Я сказал, выверни его карманы.

- Грегор, – Урсула шагнула к вожаку, протянула руку, чтобы взять его за плечо, но Гвилт только слегка шевельнул рукой – и девушка застыла на месте. Сузившиеся серые глаза вожака продолжали смотреть на Ремуса, не мигая.

- Выверни. Его. Карманы, – сказал Гвилт тихим, спокойным голосом, в котором слышался сдержанный рык. Рука Дэна, всё ещё сжимавшая плечо Ремуса, начала крупно дрожать – а может, ему это кажется, и на самом деле дрожит он сам?

- Не надо, – сказал Ремус максимально спокойным голосом. – Я сам.

Глядя в глаза вожака, он запустил пальцы во внутренний карман, вытащил разбитый флакон и протянул его вперёд. Красные капли срывались с кончиков его пальцев и тихо стучали о доски пола.

====== Часть 29 ======

Комментарий к Часть 29 Внимание: в этой главе повышен уровень жестокости. Простите :( мне было тяжело это писать, а вам, наверное, будет тяжело читать, но так было нужно для сюжета и раскрытия персонажей...

8 ноября 1981 года. 21:10

Всю свою жизнь Мафальда Хопкирк* вела себя правильно. У неё никогда не возникало сложностей в исполнении многочисленных правил. Правила для того и существуют, чтобы облегчать жизнь, чтобы избавлять от ненужных сомнений и тревог. Это убеждение Мафальда пронесла через всю жизнь, она верила в это в Хогвартсе, продолжала верить и после школы, когда устроилась работать в Министерство. Тихая, спокойная, исполнительная, она никогда не выражала недовольство, когда приходилось задерживаться допоздна или вообще выходить на работу в выходной, как сегодня.