- Совести у вас, у мужчин, нет. Слово свое не держите. Вот, скажи, зачем тебе, такому «красивому» мужчине я, людская страхолюдина, еще и мужем брошенная, а? – Он немного подвис, подбирая слова:
- Ну-у-у, провожу тебя … - я ехидно продолжила:
- К храму богини. А потом, извини, дорогая, я обещал тебя не есть, но они ничего не обещали, я же подневольный.
- К храму тебя не пустят просто так, - немного обиженным тоном добавил, - мы, конечно, необычные, но людей не едим.
- Что едите?
- Что и обыкновенные люди: фрукты, ягоды, мясо птицы, животных.
- А для чего тебе нужна я? Честно.
- Ты нарушила границу, я обязан доставить тебя для дознания.
- А что вы делаете, когда узнаете, что человек нарушил ненамеренно? – Отводя глаза, Ршшик уклончиво ответил:
- По-разному, одних отпускаем, других в специальные дома отправляем, чтобы отработали свой проступок.
Тут уже я взбесилась:
- Да о каком проступке ты говоришь, Ршшик? Ты думаешь, я хотела здесь, на вашей земле очутиться? Ты думаешь, я совсем не в себе? – Последняя моя страстная реплика заставила его ускорить наступление. Тогда я, не задумываясь, бросилась к обрыву, прыгнула ласточкой вниз и … меня поймали в липкую сеть. Втащили на обрыв, спеленали и посадили на спину рядового драука с белыми по лопатки волосами, черными глазами и смуглой кожей.
На удивление ехать было удобно и мягко. Пальцами трогала «паучью» часть спины – мягко и тепло. Перебирать приятно и гладить. Мужчине, везшему меня, очевидно, понравилось, как его гладила. Это чувство отразилось на всем теле и чуть замедленном шаге. Ршшик что-то сказал ему, сверкнув на меня темными глазами, тот ответил и отвернул голову. Меня пересадили на спину Ршшика, скорость бега увеличилась. Захотелось сравнить, такая же ли мягкая спинка у командира. Провела пальцами – да, даже мягче. Гладкая шерстка, шелковистая, самой приятно касаться. Закроешь глаза, ощущение – котенка гладишь. Чуть ослабив нить паутины, принялась наглаживать своего скакуна, который никак не подавал вида и чувств.
Приехали к каменной стене, за которой был расположен город. Ршшик что-то сказал вышедшему драуку, и тот немедленно впустил нас, с почетом препроводив, полагаю, к «коменданту» крепости. Меня посадили в одиночную камеру, сняв паутину. Прошло около четырех часов, когда появился сам комендант, Ршшик и еще один драук. Комендант и второй драук внимательно осмотрели меня, заставив подняться с лежака. Потом все трое пострекотали на своем языке и пошли к выходу. Я успела окликнуть:
- Ршшик, можно спросить? – он остановился, прикрыв за вышедшими дверь. – Что меня ожидает?
- Не знаю, - честно признался он. – Я думал, что тебя заберут в один из домов, отработать проступок. Но хозяин такого дома сказал, что ты стара и не протянешь долго.
- Ты же говорил, что могут и просто отпустить!
- Я солгал, чтобы ты не прыгнула. – Я опустила голову, тихо спросила:
- Какие варианты для меня есть? – Он прямо посмотрел в глаза и сказал:
- Тебя могут выкупить для личного пользования, в качестве жертвы в храм, отдать солдатам в качестве игрушки, но это тоже смерть. – Я села и закрыла лицо руками. Вот же дурой была, истерику устроила из-за измены подруги и мужа, все это ерунда, причем полная. Сейчас я могу потерять жизнь, при вероятности 99% из 100. А мне всего лишь хотелось любви, хороших, честных отношений, детей. Было больно из-за своих несбывшихся надежд, чаяний. Но я отмщу. Уцепилась за эту мысль, отмстить. Кому? Мужчинам, и, в первую очередь, Сергею.
- Спасибо за честный ответ. – Он пожал плечами и собирался выйти, когда я вновь его окликнула. – Ршшик, возможно, это мое последнее желание, ведь при твоем раскладе, мне все равно придется расстаться с жизнью.
- Чего же ты хочешь?
- Поцеловать тебя. - Драук завис плотно. Он не понимал, зачем это мне, опасно ли это для него, подозрительно меня осматривая. – Ты сам посмотри, - подняла руки вверх и прокрутилась перед его носом, - оружия нет, ядовитых клыков или чего-то там тоже нет. Я же простая женщина. Держи меня за руки, если опасаешься.
- Зачем это тебе? И почему именно я?
- Потому что именно ты взял меня в плен и обрек на смерть, поэтому тебе целовать.
- Я не хочу.
- Боишься? Воин, который боится – это какой-то нонсенс.
В глазах сверкнул гнев. Только теперь я рассмотрела цвет глаз – темно-серые, свинцовые. От гнева раздулись даже ноздри. Подошел, склонился, чмокнул. Э-ээ, нет! Так не договаривались! Я, осторожно трогая кожу, провела пальцами от виска по щеке до губ, переплела пальцы наших рук и поцеловала в губы. Вначале осторожно касаясь, приучая, потом чуть напористее, лаская губы и язык. Мужчина был в глубоком ступоре, но постепенно отмирал и даже стал отвечать, плотно прижавшись телом к телу и пытаясь освободить руки. Я прервала поцелуй, отпустила руки и отошла.
- Спасибо, Ршшик. – Он еще несколько секунд постоял в нерешительности, потом кивнул головой и вышел.
Горько вздохнула, легла на топчан, отвернулась к стене. «Дура. Нет, ну совсем с головой не дружу. Целовать чудовище, чтобы отмстить. Наверное, при переходе из одного мира в другой в голове что-то переклинило. Я же раньше мужчине даже руки не подавала, чтобы Сережа не осерчал». Водя пальцем по камню, думала, что только что сорвалась на мужике, пусть и виновном в моем пленении, однако и его заставив испытать, судя по реакции на мои слова, не совсем неприятные чувства. Усмехнулась, прокручивая разговор с драуком в голове. «Надо же, такая красивая, что даже на девочку легкого поведения не потянула, отказали. Надо найти выход, ведь где не мытьем, так катанием. Надо поспать. Будет день, будет пища».
Глава 4
Ршшик вышел из темницы совершенно растерянный. Впервые он сталкивался со столь противоречивым существом. Он для нее враг, но ведет она себя с ним, как с другом. Зная, что именно он причинил ей эту неприятность, просит об одолжении и целует. И как (!) целует. Если только при одном упоминание о поцелуе лапки подгибаются, так там, в камере, разум совершенно помутился. Сдержался, балансируя на самой грани. Тихо рыкнул, разозленный на себя. Она человечка. Забыть и жить дальше.
Он решительно вошел в свой небольшой дом. Не всякий драук имеет право жить на поверхности, тем более, владеть жильем, пусть и небольшим. Ему много и не надо. Все равно, когда самка выберет его, ему нужно будет идти к ней, в ее гнездо. Так зачем же здесь разводить лишнюю роскошь?
Драук приготовил пищу, плотно поел и лег на свой низкий, но широкий, мягкий и удобный топчан. Вытянулся. Ох, хорошо же как! Закрыл глаза, и мысли-предатели опять вернули его к этой человечке, которую так старательно изживал из головы. Он помнил ее осторожное и приятное поглаживание. Хотелось остановиться, лечь и расслабиться. Бедный Ршшар. Попался. Она его тоже гладила, и так расслабила, что воин был готов остановиться, упасть и растечься лужицей удовольствия от таких прикосновений. Драук улыбнулся. Командир отряда давно научился контролировать себя, только вот в темнице (тут мужчина нахмурился, и улыбка мгновенно покинула его лицо) чуть не потерял свое самообладание. И это первый раз за все его девяносто лет. Старательно изгоняя из воспоминаний поцелуй, Ршшик сопротивлялся, прежде всего, самому себе, убеждая себя, что это было лишь одолжение. Так и заснул. Но сон был полон страсти, поцелуев и плотского удовольствия.
Наутро, перед службой, передал через магический портал привет своей ундине, которую обслуживал по приказу Матроны рода, сообщив, что хочет навестить ее сегодня вечером. И сразу же получил ответ, что она будет ждать с нетерпением. Он гордился, что его выбрала не простая ундина, а принцесса. И пусть для ее «это» только вкусная и приятная прикормка (о полноценных отношениях не могло быть и речи, ведь нижние части их тел и расположения «нужных» для этого органов им не позволяют этого), но то, с каким восторгом и азартом принцесса проводит весь этот процесс, и то необыкновенно приятное чувство, дарующее нежную эйфорию и легкость – заставляли напрочь забывать о вполне себе материальной выгоде их обоих.
