5

Как и предполагала, мне спать спокойно не дали. Да что у них женщин тут нет? То в дверь скреблись, стучались, ломились, то в окно пытались залезть. Злость нарастала. Меня это так достало, что пришлось надевать одежду на голое тело и идти к хозяину. Я предупредила его, что если хоть еще кто-нибудь стукнет в окно или дверь, то просто начну убивать, намекнув, что я профессиональный киллер. А что я еще могла? Не знаю, что уж сделал хозяин, но больше шума в течение остатка ночи не слышала. Проспала аж до девяти (наручные часы остались). Умылась и опять диллема – нет зубной щетки, пасты, расчески. Умылась, почистила, как могла, зубы, вышла к хозяину, чтобы попросить расческу. Через столовую прошла на кухню и попросила служанку помочь мне. Она охотно согласилась. Мы вместе вернулись в комнату, она расчесала и заплела сложную косу, удивленно косясь на круглые уши. Потом увидела на мне кулон, глаза чуть не выпрыгнули из орбит. Она стала лепетать: «Госпожа, госпожа». Я уставилась на нее, потом приложила к губам палец и сказала:

- Никому не говори, что я здесь была и что ты меня узнала, хорошо? – Она с улыбкой закивала головой и ушла. А на мою «удачную» голову свалился очередной вопрос, вытекающий из всех остальных – какого … они так реагируют на обычный кулон. Одно хорошо, голова расчесана. Вот читала про попаданок и удивлялась, как у них так гладко быт проходит. Тут все нужно таскать при себе – все средства гигиены, а если критические дни начнутся раньше, чем я доберусь до Нэрана, тогда что? Мне надо было нагрузиться всем, чем нужно, а потом шагать по этой спирали. Вот я иду с сумочкой, большой сумкой и чемоданом по этой дорожке, в начале дорожки стоят мои, вытирают слезы, машут платочками, а загробный голос говорит: «Граждане пассажиры, отбывающие рейсом пешкарус в Артанию, пройдите на места отбытия». Представила себе это и рассмеялась. Это, наверное, нервы. Оружие и куртку решила не надевать, позавтракаю, вернусь и надену. Только кинжалы положила в голенища сапог. Вышла и заперла дверь.

В столовой уже сидели люди. Я окликнула подавальщицу. Она, мило улыбаясь, принесла мне завтрак. Я преспокойно стала завтракать. Но это длилось ровно до появления тех гостей, которые стояли у двери, когда я пела. Вся троица внимательно оглядывала меня. Отвернувшись, доела завтрак и, кликнув служанку, велела позвать хозяина. Не успела она отойти, как все трое хлопнулись рядом со мной на скамейки. Я попыталась выйти, но мне не давали встать. Тогда молча уставилась на главаря, который вел себя наглее всех. Он, улыбаясь, дотронулся пальцем моей щеки и губ:

- Почему вечером не открыла дверь? – О, да тут все страдают спермотоксикозом! С ехидцей ответила:

- Я была не одна. – Он нахмурился:

- Лжешь! Я спросил у мальчишки, он сказал, что ты одна в комнате.

- Да ну? Значит, он просто не заметил.

- Ну и кто же тот счастливчик?

- Почему счастливчик? Может как раз несчастный? – Мужчина разозлился:

- Ты чего мне голову морочишь? – Я усмехнулась:

- Я Вам морочу? Это вы здесь меня насильно удерживаете. Дайте мне уйти, и проблема будет решена. – Он коротко хохотнул:

- Очень умная женщина. Ты мне нравишься. – Оскалилась в ответ, еле сдерживаясь, чтобы не набить морду:

- Надеюсь, что и Вы тоже, очень умный мужчина, и если отпустите, то докажите, что еще и мудрый.

- Очень хитро. Может, позавтракаешь с нами?

- Благодарю, я уже позавтракала. Мне пора идти. Ждут. – Но меня не выпускали из стола.

- А куда идешь? Или это секрет? – Разозлилась. Тянет время. Ответила холодно:

- Нет, не секрет. Иду к князю Нэрану, выполнить данное ему обещание. – В столовой наступила мертвая тишина. Улыбки сползли с лиц собеседников. Я усмехнулась:

- Чего же вы так испугались? Не дал слово – крепись, а дал слово – держись. Я поклялась, надо выполнять. – Удерживающий меня мужчина отодвинулся.

Я вышла и под перекрестным огнем взглядов зашла в дверь, ведущую к номерам. В два шага очутилась у своей двери, открыла и заскочила, захлопнув дверь. Да что этот Нэран тут натворил, что его боятся, как монстра преисподней? Надела куртку и тщательно ее застегнула; потом оружие, подтянула ремень на джинсах, обмотала запястья эластичными бинтами. Последним накинула плащ. Огляделась, вроде ничего не забыла. Открыла дверь и впечаталась в менестреля. Ну, хватит с меня! Рявкнула:

- Ну, что еще? Когда же меня оставят в покое? – Он затянул меня обратно в комнату и спросил:

- Ты действительно идешь к князю? – Я утвердительно кивнула. – Тебе к нему нельзя. – Нет, ну нормально это? Я еле прошла в этот мир, так стремилась попасть к любимому, а тут какие-то уроды меня задерживают. Фыркая, выуживая всю оставшуюся во мне вежливость, спросила:

- И почему же мне нельзя к нему? Он людьми питается? – Певец выдавил из себя, краснея:

- Ты очень красивая, а он не посмотрит на это, убьет. А я … а мне … - тут он замялся, я с подозрением уставилась на него, чего же он мямлит? Потом выпалил. – А я полюбил тебя. Никогда еще не видал таких, как ты, девиц. Не обещаю, что будешь жить в роскоши, но если останешься со мной – сделаю все, чтобы ты ни в чем не нуждалась, моя королева! – закончил он твердо, смело смотря мне прямо в глаза. Знала бы, что тут на меня такая бешеная популярность будет, давным-давно сбежала бы сюда. Я покачала головой и сказала:

- Спасибо за признание, очень польщена, но у меня есть возлюбленный. Мне действительно пора в дорогу. А князя вашего не боюсь, давно его знаю. Прощай, менестрель! Пусть твоя дорога будет гладкой, погода теплой, а слушатели щедрыми! – Но певец с глазами полными слез не выпускал меня из комнаты. Его губы дрожали, потом он выговорил:

- Пусть звезды осветят твой путь, все будет только в помощь! Пусть силы неба защитят тебя от князя и его гнева, от его жестокости и его коварства! – Он опустил руки и отошел. Я легонько коснулась щеки менестреля и прошептала:

- Я знаю его слабость, надеюсь, что смогу усмирить его. Не печалься, голос свободного ветра, тебе еще долго радовать сердца людей! Я верю, что все образуется. – И, тихо скользнув мимо, вышла через столовую в кухню.

Хозяин протянул мне ковригу хлеба. Я, поблагодарив, вышла из трактира. Отошла на несколько шагов и меня, крича вслед, догнала служанка. Она подала мне небольшой холщевый мешок, где лежала еще коврига хлеба, кусок вареного мяса, кусок сала, фляжка с компотом и расческа. Я горячо поблагодарила девушку, положила свою ковригу, перекинула мешок через плечо и потопала по дороге.

6

Шла, не останавливаясь, до полудня. Потом один крестьянин на подводе подкинул до следующей деревни, а там еще один. Так что до вечера ехала больше, чем шла. Закат застал меня в пути. Я пошла быстрее, однако солнце садилось тоже быстро. До деревни было еще далеко, а усталость накопилась. Если была бы не одна, то остановилась бы на ночлег прямо в поле, а так надо топать. Дорога проходила недалеко от леса. Становилось жутковато. Мягкая теплая ночь окутывала темнотой, лишь тонкий месяц давал небольшую толику света. Прибавила шаг, но через некоторое время поняла, что надо искать ночлег, уже отказывали ноги. Устало опустилась на землю, немного посидела, опять двинулась, но уже к деревьям. Поела хлеба с мясом, запила компотом и залезла на дерево повыше. Потом удобно умастилась на развилках нескольких веток, привязала себя ремнем и веревкой, захваченной из трактира, к стволу дерева и задремала.

Проснулась, когда затекло тело. Огляделась вокруг, увидела недалеко костер на поляне и мелькающие тени возле него. Прислушалась и до меня явственно донесся глухой вой и свист мечей. На вой откликались другие неведомые животные таким же воем. Стало страшно. Отвязала себя, потихоньку стала сползать вниз, захватив мешок. Хотела уйти, но подумала, что бесполезно бежать, нежить догонит и в пути. Тихо пошла к сражению.