– Я хочу с ним!

– Нет, я не буду с ним!

– На фиг он мне нужен!

– Так, я никуда не полезу, пока Дмитрий Витальевич не придёт!

Я остановился у рукахода.

– Рома, а кто-нибудь вообще уже залазил по нему?

– Дмитрий Витальевич, они не слушаются! – жаловался Рома, закатив устало глаза.

– Понятно, – вздохнул нервно я, – встать в строй.

Что бы никому обидно не было, я оставил Рому следить за девочками, на подстраховке.

– Я вам дал возможность выбрать себе пару, не захотели, будет, по-моему, – отрезал строго я.

Девочки, конечно, обращали внимание на руки Ромы, которые находились вблизи их ног. Я наблюдал за этим зрелищем, слушая: не трогай мою задницу; только попробуй пошлые мысли в свою голову пустить.

– Не поймёшь их! Сначала делят каждого, а потом просят не прикасаться. Мистика какая-то! – признался Рома.

Я кивнул на усталый возглас его, и, ожидая окончания тренировки девочек, смотрел с призрением на каждую из них, кто поедал мозги не только мне, но и остальным ученикам, потому что из-за этой перепалки тянули время за зря.

– Закончили? – спросил устало я.

Эвилина, без кого-либо, закончила, последней из всех.

– А теперь мальчики, только теперь две девочки будут находиться, с каждым кто полезет, рядом.

– Чего?!

– Нет!

– Вы серьёзно?! – выпалила Лера. – На одного только трёх девок нужно!

– Кто бы говорил, – улыбнулся Рома.

– А ты вообще молчи!

Похоже, между ними что-то возникло. Не удивительно, Рома привлекал девушек. Из всех мальчишек у него голос довольно грубым для своих лет. Баритон казался бархатом, и многие девочки шушукались друг, с другом восторгаясь голосу Ромы. Кроме Леры. Она мадам такая, что никто из мальчиков не пытался к ней подойти. Вроде бы казалась брюнетка, весу чуть больше мешка с цементом, и стройнее гитары, метр с кепкой, а соображает лучше некоторых Ян во много раз без груди пятого размера!

– И что стоим? – выждал паузу я, пока не стихло. – Вперёд.

Я не шутил. Они действительно сделали так, как я сказал. Уроком будет, на будущее, что бы соображали и принимали решения быстрее, а то до утра обдумывали бы, кто кого к себе в пару возьмёт!

Они довольно хорошо тренировались. «Ладно, сами разберутся», – махнул рукой я, и подошёл к бревну. Влада так и оставалась в стороне ото всех. Она сидела уже только на колесе. Глаза потеряли ту яркость, которую видел на рукаходе. Я подошёл ближе и сел на противоположное колесо, не сводя с девушки взор. Нас никто не услышит.

– Всё нормально? – мягко задал вопрос я.

Ничего себе… Я и не думал, что без хрипоты могу разговаривать.

– Да, вполне, – кивнула слабо Влада. – Дмитрий Витальевич, а вы, правда, не помогали мне?

Бирюзовые бусины, как у куклы, глядели на меня с вопросом на лице.

– Я был уверен, что ты справишься, – ответил я, в том же мелодичном тоне, которого давно не слышал от себя.

«Что же это такое! – спросил в шоке себя. – Неужто я меняюсь?» Да, не спорю, я умею исполнять чистый вокал, и получалось как у Честера Беннингтон. Его уже нет с нами, с двадцатого июля этого года… Часто напевал песни «Linkin Park», когда нагнетает тоска на душу, она сразу отступала с первых слов.

– Поэтому к концу принял меры, что стоит придерживать тебя. Я чувствовал, что силы начинают теряться в твоём теле. Тем не менее, ты двигалась сама, – утвердительно заверил я.

– Если честно, я расслабилась, – призналась честно с разочарованным вздохом Влада, – когда вы подошли помогать.

– Ты молодец, что собралась и расслабилась не физически, а вот здесь, – ответил я, глядя в глаза ей, указывая рукой визуально на свою голову.

Мой баритон начинал пугать меня. Отвык уже говорить таким голосом? Мне всегда говорили, что мой тембр помогает без труда выразить эмоции. Я правильно могу подать тот или и иной тон своего голоса, не ошибаясь с произношением. Правда, отвык уже так разговаривать. Бас затмил всё. И зря.

– Когда у человека собраны мысли в кулак, то и тело расслаблено. Меньше уходит сил на то, что бы мысли ни отнимали их.

Аля Джигурда, мать его, вернулся! Влада некоторое время смотрела на мои волосы, прищуриваясь от лучей солнца. Её глаза будто пытались разглядеть меня во тьме. Изучает тебя. Я заметил, что взор переходил плавно на мой открытый лоб, потом брови, переносицу, скулы, губы, подборок… Будто прикосновения оставались на моей коже! Следы его присутствия не угасали… Девушка робко улыбнулась, как бы просила прощение за долгое молчание, переводя взгляд на мои глаза.

– Дмитрий Витальевич, вы так говорите, будто всё знаете наперёд, – сказала, смущенно улыбаясь Влада.

– Сочту за комплимент, – улыбнулся до боли в щеках я.

Первый раз за всё время я улыбнулся ей, смотря в глаза… Боже, у неё голос как музыка для моих ушей! Сопрано покажется не таким приятным, как её голос… Такое ощущение я никогда в жизни ничего красивее не слышал. Да, у каждого человека свой индивидуальный голос, но у Влады он… Не знаю, особенный? Возможно, я влюблялся, не смотря на то, что являюсь старше неё, и к тому же… Просто познакомься с девушкой и всё.

Я огляделся в сторону ребят. Почти все парни закончили тренировку. Почему у меня возникает мысль о том, что стоит попросить прощение за вчерашний разговор? Слова так и рвались быть услышанными. «Не та обстановка, – предостерёг себя я. – Нужно хотя бы вдвоём остаться, а то девочки съедят, прежде чем, успею что-то либо сказать Владе». Правда, ощущал, когда находился с ней рядом, некую стену, которая постепенно растворялась как сахар. К чему бы это?

– Вы закончили? – подходя к толпе, поинтересовался я.

– Да!

– Так точно!

– А Лера филонила, – бросил нарочито Рома через своё плечо.

– Отвали! – ответила брюнетка язвительным тоном, уходя к Владе.

– Ладно, нужно пробежать вокруг поляны, а потом пойдём в зал отрабатывать удары.

– Дмитрий Витальевич, а почему мы сразу не переходим к ним?

Я обернулся к Вове.

– Что бы чего-то достичь, нужно, подготовить себя для начала, – указывая пальцем на свою голову, говорил я. – А для этого нужна выносливость и сила. Поэтому сначала подготовка перед основными тренировками.

– Долго, – отмахнулся Вова.

– Да в любом случае разогрев нужен, ведь мышцы расслабятся и будут лучше переносить тренировку.

– Правильно, – улыбнулся Льву я. – Идёмте.

****

Тренировка закончилась в половине седьмого вечера и к восьми ребята начали расходиться. Все дружно попрощались со мной, уходя за пределы клуба. Конечно, не обошлось без извинений за поведение и тому подобное. Я безукоризненно кивал и велел, что бы больше такого не повторялось, и хвалил за то, что понимают и ценят мои тренировки: не только физически, но и духовно. Посчитав всех поголовно, я понял, что никого не упустил. «Вроде всех посчитал, а не как в прошлый раз», – так я думал, пока не услышал отклик.

– Дмитрий Витальевич!

Опять ты не заметил её! Я сердито бесшумно вздохнул, и, осклабившись, отозвался.

– Да?

Я вышел с зала, чтобы не повышать голос. Влада растерянно подбежала ко мне.

– Вы не видели мой браслет с кошачьим глазом? – спросила она, с надеждой во взгляде.

У меня появилось чувство дежавю. Я ощутил прикосновение на груди.

– М-м… – задумался я, убирая руки за спину. – Давно потеряла?

– Последний раз мы находились на поляне, я всё обошла, нигде нет.

Её ресницы запорхали так быстро, что и не сразу поймёшь: злилась или удивлялась.

– Это всего лишь браслет, – подумал я.

И он важен для неё. Помоги ей. Я поджал губы, обдумывая свои действия.

– Идём.

Мы вышли на задний двор. Влада всё-таки пустила слезинку. Она бежала по её щеке и слетела, когда девушка шмыгнула носом в платок. Я остановился на том месте, где последний раз видел браслет на Владе. Это было колесо.

Вроде здесь… да, точно, на рукаходе он был у неё. Я слушал внутренний голос свой.