Уиллингтон,

   5-й месяц, 17-е число, 1841 год.

   Начиная со второй половины 12-го месяца 1840 года, мы были совершенно свободны от тех весьма необычных волнений, которые происходили с некоторым перерывом в течение приблизительно четырнадцати месяцев до этого, и так как теперь нам, по-видимому, угрожает их возобновление, я здесь делаю некоторые заметки об этих обстоятельствах.

   Наши слуги в течение некоторого времени не проявляли никаких признаков робости и, казалось, не боялись прежних "посещений". Э. Проктер в последнее время неважно себя чувствует, и ей показалось, что она заметила в поведении слуг нечто, свидетельствующее об их страхе в течение дня или двух. Будучи расспрошены сегодня днем, они сказали, что призрак вернулся, но они хотели скрыть это от своей госпожи, так как она была больна.

   6-го вечером, 14-го числа, Джейн Дэвисон, недавно приехавшая, находилась одна в комнате, когда услышала тяжелые шаги на верхнем этаже, а поскольку она знала, что никого из семьи там нет, она поспешно сбежала вниз и сказала об этом Мэри Янг. Они ничего не сказали Бесси Манн, которая была в задней кухне. Минут через десять она поднялась в ту же комнату и в испуге сбежала вниз, сказав, что наверху слышны тяжелые шаги. (Прошло уже почти пять месяцев с тех пор, как она слышала что-либо раньше.) Сегодня вечером, около девяти часов, Э. Манн укладывала спать самого младшего ребенка. Она позвонила в колокольчик, один из слуг пришел к ней из кухни и увидел ее бледной и взволнованной. Она сказала, что только что слышала топот тяжелых башмаков по полу комнаты наверху.

   Вечером 17-го, около половины двенадцатого, Дж. и Э. Проктер услышали, как одна из служанок кричит в соседней комнате, и вскоре после этого одна из них постучала в стену, чтобы позвать на помощь, Дж. Проктер пошел к ним и нашел Дж. Дэвис в состоянии сильного возбуждения от испуга; другая служанка испугалась, что у той припадок, поэтому она постучала Проктерам.

   Трое служанок спали вместе на одной кровати, ребенок - в кроватке рядом. Едва они легли в постель, как Джейн Дэвис увидела в ногах кровати фигуру человека, закутанного в белое! Он был ростом с женщину и смотрел в окно. Руки его были неразличимы. Джейн Дэвис первой легла в постель, и они с Э. Манн очень испугались, услышав шорох, как будто кто-то вошел в дверь (которая была закрыта) и принялся ходить по комнате.

   В тот раз они ничего не видели, свет горел все время. Когда Э. Манн легла в постель, она спрятала голову под одеялом, а М. Янг смотрела в ту сторону, где лежал в своей кроватке Эдмунд. Именно в этот момент Дэвис подняла голову и увидела фигуру. Когда Дж. Проктер вошел, там уже ничего не было видно и слышно, как и ночью. На следующий день Джейн Дэвис была не здорова, а остальные сильно напуганы.

   Около 21-го Дэвис проснулась в полночь и услышала под кроватью стон, похожий на стон умирающего, но не очень громкий. Вскоре после этого она услышала хлопанье в комнате, как будто какой-то предмет одежды сильно встряхивали.

   22-го слуги были встревожены многочисленными звуками, которые они слышали вечером наверху - иногда на площадке рядом, а иногда наверху. Хлопала дверь, слышались удары, похожие на удары молотка, и глухие удары наверху; шум в спальне, особенно шуршание или царапанье бумаги почти по всей комнате.

   23- го Дж. и Э. Проктер услышали шум в комнате над своей. Затем на лестнице послышались шаги и стук в дверь. Слуги при этом ничего не слышали.

   24-го, около семи часов вечера, младших детей уложили спать. Сразу же после этого Дэвис обратила внимание М. Янг на шум в спальне Дж. Проктера, словно на пол падал горох. Они обе пошли и услышали, как он продолжается под кроватью. Испугавшись, они спустились вниз, но любопытство снова заставило их дойти до лестничной площадки и прислушаться. Дверь комнаты была распахнута настежь, край кровати находился напротив нее, штора противоположного окна, на которое тогда светило солнце, была опущена, и они увидели тень человека, двигавшуюся по занавеске от низа к изголовью кровати, как будто идущего по ней. В то время не проходило ни одного поезда, и не было обнаружено ничего, что могло бы вызвать такое явление. Проктер и другой слуга в это время были внизу. После этого были слышны различные звуки, и ночью тоже, - их слышали Дж. и Э. Проктеры, а также две служанки. В другой раз, вскоре после этого, Дэвис услышала шорох занавески и почувствовала сильное давление на ее ноги, как будто кто-то сел на них, когда она лежала в постели.

   29-го, около девяти часов вечера, Дэвис и Э. Манн мыли ноги в детской, когда услышали шум в шкафу, как будто кто-то двигал посуду; затем в комнате раздался шорох, будто кто-то, одетый в шелковое платье, вошел в нее, и что-то ударилось о спинку стула, на котором сидела Дэвис. Они обе побежали вниз босиком. Как-то вечером, примерно в тот же час, когда Джозеф лежал в постели, Дж. Проктер услышала его зов и, поднимаясь наверх, услышала шорох, как будто из комнаты Джозефа выбежала женщина и скрылась в детской. Джозеф сказал, что его имя донеслось несколько раз из-под кровати таким же голосом, как и его собственный.

   Ночью Дж. и Э. Проктер услышали барабанный бой и постукивание (продолжавшиеся довольно долго) на чердаке. Это время от времени повторялось, и в другой раз ночью, примерно в это же время, Проктер услышал глухой стук на чердаке, который, казалось, переместился в комнаты внизу, а оттуда, - с тяжелым грохотом, - в соседнюю комнату, где разбудил самого младшего ребенка; после чего послышался в комнате внизу на первом этаже.

   5-й месяц, 31-е число, Дэвис и Э. Манн были в детской незадолго до девяти часов, в сумерках. Дэвис позвала Э. Манн, чтобы та взглянула на какой-то белый предмет, который она приняла за бумагу, странным образом вращавшийся на высоте фута над землей, на дороге под окном. Вскоре бумага превратилась в коровью голову с рогами и большими черными глазами, а затем приняла форму сердца. Потом превратилась в голову борзой, затем - в кошачью голову с четко очерченными глазами и ушами, и лапами и когтями под ними, которые находились в постоянном движении. Находясь в этом последнем обличье, "кошка" быстро двинулась по дороге, и совсем исчезла. Обе служанки были очень испуганы и сбежали вниз, чтобы сообщить об увиденном третьей служанке и Дж. и Э. Проктер. Они обе видели каждую принимаемую форму совершенно одинаково, за исключением того, что Э. Манн однажды заметила, как бумага принимает форму человеческого лица, которую другая (Э. Дэвис) не заметила. Метаморфозы происходили, действительно, очень быстро, минуты три-четыре. На следующую ночь они не могли заснуть почти до двух часов ночи, так как почти постоянно слышались какие-то звуки - шаги босых ног возле их кровати, на лестничной площадке и беготня вверх и вниз. Младший ребенок несколько раз просыпался от шума.