О, эта ужасная, незабываемая ночь, которая большей частью была потрачена на обстрел нас этими смертоносными машинами, так что пламя, исходившее оттуда, казалось молнией с неба, а громкий рев пушек напоминал могучие громы неба! В ту же ночь сэр Томас Фэрфакс с войсками, находившимися под его командованием, прорвался сквозь ряды осаждающих и бежал из города, оставив его на милость роялистов.

   Теперь, читатель, остановись, - остановись на мгновение, - остановись и представь себя в подобной ситуации. Слова не могут выразить, воображение не способно представить, - ничто не в состоянии описать постигшие нас горестные бедствия! У всех на лицах была написана печаль, каждый дом был переполнен горем, мужья оплакивали свои семьи, женщины в отчаянии ломали руки, дети кричали, плакали и цеплялись за своих родителей. Смерть во всех своих ужасных формах кралась по каждой улице и поджидала на каждом углу. Короче говоря, ужас, отчаяние и разрушение объединили свои усилия, чтобы распространить опустошение и завершить нашу гибель.

   Что значили все наши прежние бедствия по сравнению с этими? Раньше были какие-то проблески надежды на милосердие со стороны врага, но теперь они рассеялись. Наши враги были возмущены тем сопротивлением, которое встретили, но в особенности тем, что сын графа Ньюпорта был жестоко убит нашими неосторожными горожанами. И вот! Граф Ньюкастлский, их командир, немедленно приказал солдатам, чтобы на следующее утро они предали мечу всех мужчин, женщин и детей, независимо от возраста, пола или каких бы то ни было различий.

   В ночь перед исполнением приказа, граф Ньюкастл ночевал в Боллинг-Холле, или Боулинг-Холле. Среди ночи в спальню графа вошла дама, одетая с головы до ног в белое прозрачное платье, несколько раз стаскивала с него одеяло, и, когда он окончательно проснулся и задрожал от страха, воскликнула жалобным голосом: "Пожалейте бедный Брэдфорд! Пожалейте бедный Брэдфорд!" - после чего исчезла.

   Было ли это правдой, пусть дознаются другие. Но вот что я могу утверждать: Провидение никогда еще так явно не склонялось в нашу пользу, ибо вот! граф немедленно отменил прежний приказ и запретил убивать кого бы то ни было, кроме тех, кто оказывал сопротивление.

   Таким образом, находясь в состоянии тоски и отчаяния мы, которые были готовы принять смерть, чудесным провидением Всевышнего были освобождены, как преступники на эшафоте. Взгляните, какая удивительная перемена случилась сразу же: лица тех, кто только что был охвачен ужасом и отчаянием, озарились, в какой-то мере, надеждой, - радость и веселье охватили каждого; сердца тех, кто прежде был переполнен скорбью, теперь были переполнены хвалой и благодарностью Богу за чудесное и удивительное избавление..."

<p>

ДОМ С ПРИЗРАКАМИ В ХИНДХЕДЕ</p>

   Узнав, что мисс Марджори Паттерсон, молодая актриса и писательница, пережила встречу с чем-то призрачным, я попросил ее рассказать мне о ней. Она любезно согласилась, и вот что она мне рассказала:

   "Это случилось прошлым летом, когда я жила в Хиндхеде. Дом располагался неподалеку от Панчбоула, и не был старым, как это случается в большинстве историй о домах с привидениями.

   На вторую ночь я проснулась в восемь утра, и первое, что бросилось мне в глаза, была фигура пожилой дамы, спокойно сидевшей у моей кровати и смотревшей на меня.

   Должна вам сказать, что я не из тех людей, которые просыпаются медленно и проводят некоторое время, постепенно возвращаясь из страны снов. Я просыпаюсь сразу.

   Когда я увидела старую леди, первым моим чувством было раздражение. В доме имелось несколько пожилых дам, и я сочла излишней самонадеянностью вторгнуться в мою комнату. Я была очень возмущена и села в постели, чтобы спросить ее, что она здесь делает. Она была одета в черное, на голове ее красовалась шапочка, полностью скрывавшая ее волосы. Она была очень бледна, с впалыми щеками, нос у нее был короткий и широкий, а зубы выступали вперед. Когда я открыла рот, чтобы заговорить, ее ужасные черты медленно растворились, оставив только отвратительный череп, после чего все исчезло.

   Я очень испугалась. Стояло лето, было восемь часов утра, и потому довольно светло, но все же я не могла избавиться от охватившего меня ужаса. Когда горничная принесла мне горячую воду, я рассказала ей о том, что видела, и подробно расспросила ее; она призналась, что в комнате имелось нечто странное, и что джентльмен, который занимал ее незадолго до этого, внезапно покинул ее.

   Я знала, что виденное мною не было продолжением сна, потому что, как я уже сказала, я просыпаюсь сразу же, а не лежу некоторое время в полудреме.

   Несмотря на свое потрясение, я решила остаться в комнате, поскольку во мне проснулось любопытство. На следующую ночь я легла спать, но среди ночи меня разбудил шепот двух человек, стоявших у моей кровати. Это были голоса стариков. Потом кто-то подошел и встал совсем близко от меня, продолжая шептать, и я отчетливо услышала, как он потирает руки и хрустит суставами. Звуки, которые я слышала, не могли принадлежать кому-либо в соседней комнате, потому что стены были сплошными, и я, находясь в своей комнате, никогда не слышала ни единого звука в соседней. Ветра не было, и, кроме того, я чувствовал, что рядом со мной находится нечто ужасное.

   Я продолжала спать в этой комнате, гадая, что же будет дальше, и часто слышала, как появляется это, чем бы оно ни было. Часто я просыпалась и говорила себе: "Оно здесь... Оно здесь". Однажды ночью я позвала маму, и хотя она ничего не видела, она тоже это почувствовала.

   После своего первого появления передо мной оно больше не материализовывалось, но никогда не оставляло меня в покое; я раздражалась и говорила ему вслух: "Ради Бога, уходите, и дайте мне поспать".

   Однажды вечером я спустилась вниз, чтобы принять ванну, и было уже довольно поздно, - около двенадцати часов, - когда я поднялась наверх с губкой и полотенцами в руках. Войдя в свою комнату и включив свет, я испытала обычное ощущение, что оно здесь. Перед камином, спинкой к двери, стояло старое плетеное кресло. Я услышала, как оно громко скрипнуло, и, взглянув на него, увидела, как медленно распрямились оба подлокотника, как если бы какой-то старик с трудом поднялся с него, кресло отодвинулось, задрожало и закачалось на задних ножках.

   Весь этот дом, не только моя комната, был населен призраками, появлявшимися, в особенности, в сентябре. Неясные серые тени, иногда скользившие низко пригнувшись, подобно животным, были замечены на лестнице. Жившие в доме испытывали странные чувства и слышали жуткие звуки. Иногда в течение нескольких дней я ничего не слышала, и тогда меня охватывало странное чувство, физическое ощущение, как будто холодное дыхание пронеслось над моей головой и взъерошило мои волосы, так что я говорила себе: "Оно здесь".