Макс сидел в приёмной и ждал указаний. Я сказал ему, чтобы он ехал с Борисом в дивизию, а Гоша будет со мной.

С ним я встретился на крыльце, перед входом в здание офиса. Переговорив о завтрашнем дне и приказав ему быть у меня в восемь утра на моей машине, отправился домой, наслаждаясь спокойствием и гармонией неспешной прогулки.

Алина подняла меня в половине восьмого утра. Она уже была одета и тормошила меня со страшной силой.

– Вставай, соня! – смеялась она и, усевшись на мне, таскала меня за уши, нос и волосы, пока я не сгрёб её в свои объятия и не бросил рядом с собой на кровати, отчего она ещё больше развеселилась!

На ней было короткое, чёрное платье, из плотной, но нежной материи, без рукавов, но закрывающее всю грудь до самого горла, а поверх его сидел белый пиджак, также из плотной материи, чуть укороченный в талии, с длинными рукавами. Она снова выглядела просто восхитительно и, что меня всегда в ней поражало, так это то, что она никогда не заморачивалась о том, что я могу у неё что-то порвать ненароком, или испортить, тем более помять.

– Лёшенька! – воскликнула она. – Да я готова с тобой целую вечность вот так наслаждаться, но мама уже одетая сидит на кухне! Она почти всю ночь не спала, боялась проспать, давай, быстренько съездим, а потом всё наверстаем!

– Заметь, дорогая! Не я это предложил! – сказал я и засмеялся, подражая крылатому выражению.

Она быстренько выскользнула из моих рук и, поправив одежду, также волосы у зеркала, показала мне язык и убежала из комнаты.

Через полчаса подъехал Гоша на моём джипе и позвонил мне, а мы, в это время, уже одевались в прихожей. Петровна ждала нас на лестничной площадке. Алина застёгивала свои белые сапоги, закрывающие почти все икры ног, на приличных каблуках, а я, уже одевшись, держал её чёрную, кожаную куртку в руках, ожидая когда она встанет. Поцеловав её в губы, я помог натянуть ей куртку и застегнул замок.

– Только давай договоримся сразу! – сказал я ей, улыбаясь. – Ты не пойдёшь купаться в этом, а то нам тогда придётся там задержаться и это не есть правильно! Хорошо?

Алина сдвинула смешно брови и промурлыкала. – Лёшенька! Ну, это же последний раз в этом году! Ну, когда я ещё туда попаду? Ты же не забывай, что мне весной уже рожать, не до купания будет!

– Ну, хорошо! – согласился я. – Но только возьми во что переодеться, я оставаться там не буду!

Взяв у неё её сумочку, вышел из квартиры и, вместе с Петровной, спустились во двор.

– А где Алина? – спросила она взволновано. – Случилось что?

– Да ещё в детстве случилось! – ответил я ей и засмеялся. – Она заявила, что не уедет оттуда пока не покупается в озере, вот я и сказал, чтобы взяла с собой переодеться!

– Кошмар! – произнесла мать сердито. – Хоть бы ты её отучил от этого! Нельзя же так!

– А что! Мне нравится! – произнёс я и засмеялся. – Пусть порезвится, ну что поделаешь, если у неё такая потребность! Вреда от этого никому нет!

– Да я согласна с тобой! – улыбнулась в ответ мать. – Ну, уж очень это странно выглядит!

– Да бросьте вы, Петровна! – воскликнул я. – Всегда, во все времена, любящие люди шли к воде и предавались там любви, не раздеваясь, а во многих местах молодых обливают водой просто из колодца, если поблизости нет водоёма! Вы, наверное, любовных романов не читали, а она, вероятно, ими зачитывалась!

– Можно подумать, что ты их читаешь запоем! – усмехнулась Петровна. – У тебя-то и на сон времени никогда не хватает! Домой приходишь и отрубаешься!

В этот момент из подъезда выбежала Алина с пакетом в руке. Она забрала свою сумочку у меня и, усевшись с матерью на заднем сидении, захлопнула за собой дверцу, перед этим чмокнув Гошу в щеку.

Я помахал ему кулаком и велел садиться на место пассажира, на что он только засмеялся и, с удовольствием, устроился рядом со мной. Через несколько минут мы уже подъезжали к развилке, расположенную рядом с Электросталью и вывернули на трассу, ведущую в сторону Нижнего Новгорода.

По приезде на место я еле уговорил Алину переодеться, потому что она рвалась на озеро в том, во что была одета. Сбросив своё платье и пиджак, она натянула на себя чёрный, брючный костюм и, босиком, полетела к воде. Я попросил Гошу, чтобы он помог Петровне с её банками и коробками, а сам направился вслед за этой сумасшедшей.

Подбегая к озеру, она оглянулась и, заметив меня, махнула мне рукой и, зацепившись ногой за вылезающий из земли корень сосны, которая стояла недалеко от воды, исчезла из поля зрения. До меня донёсся её крик и всплеск воды. Я, тут же, кинулся к ней на помощь. Сам берег, заросший травой, был на метр выше уровня воды, вдоль которой пробегала узкая песчаная полоска, поэтому я никак не мог её видеть пока не окажешься на месте.

Через несколько секунд я уже был на берегу и увидел картину, от которой мне стало дурно. В воде, метрах в трёх от берега, лежала Алина вниз головой, а возле ног, по воде, расползалась струйка крови. По инерции её немного отнесло от берега, но я, не раздумывая, бросился к ней. Возле берега было не глубоко, но почти по пояс я всё-таки забежал, не обращая внимания на холодную воду. В тот момент я ни о чём не думал, передо мной лежала Алина и ей нужна была моя помощь. Подняв Алину на руки, а вернее, выхватив её из воды, я мигом оказался на берегу и, положив девушку на почерневшую траву, стал шлёпать по щекам и делать искусственное дыхание. Она лежала и не дышала. Потом, вдруг, громко выдохнув, она засмеялась и обняла меня за шею. Вцепившись в мои губы, она стала яростно их целовать и ласкаться.

С большим трудом я высвободился из цепких объятий жены и, посмотрев на её смеющуюся физиономию девочки-школьницы, не удержался и тоже улыбнулся в ответ. Сердиться на это нежное существо было невозможно!

Ну и зачем тебе всё это надо было устраивать? – спросил я Алину, убирая мокрые волосы с её лица. – Захотела меня испытать?

– Да! Хотела проверить, бросишься ты спасать меня, или нет! – ответила она и снова стала тянуть меня к себе, смеясь над моим видом, где отражалось и любовь, и негодование в одном лице.

– Вот глупая! – произнёс я и стал снимать с себя туфли и брюки, промокшие напрочь.

Промокли даже и куртка и пиджак снизу, Слава Богу, документы остались целыми и невредимыми. Вылив воду из туфель, я выкрутил носки и сразу же их натянул на место, а брюки долго трусил, чтобы выбить, таким способом, из материи воду. И пиджак, и куртку я просто выжал руками и всё.

– Дай-ка свою ногу, посмотреть надо, а то кровь-то бежала! – сказал я, вспомнив про ту самую кровь на воде. – Ну вот, добегалась!

Зацепившись за корягу, она поранила себе ногу, кровь сочилась между пальцами, но уже прекратилась, просто немного содрала кожу.

– Ай! Говорила же, что купаться надо в обуви, не поранила бы ногу! – воскликнула она и, засмеявшись, вновь прыгнула в воду.

Проплыв метров десять, она вернулась и, схватив меня за руку, потащила к дому.