Были у Сафонова и офицеры с Лубянки. Перед ним положили фото мужчины средних лет и спросили, где его искать. «Его убили из-за «Волги». А когда обыскивали труп, нашли ваше удостоверение. Испугались, спрятали тело. А машину надо искать… в Грузии. Уже на следующий день машину нашли. Хозяин дал показания, у кого купил автомобиль, после чего банду задержали.

Деннион Бринкли после поражения молнией и клинической смерти стал «ясно видеть». В своей книге «Спасенный Светом» он приводит такой случай: «Я часто не мог разобрать, что происходит по-настоящему, а что является видением будущего. Однажды я переходил улицу в Чарлстоне, и внезапно мне явственно представилось следующее. Я увидел мужчину, переходящего ту же улицу, а за ним двух девушек, только сошедших с тротуара. Неожиданно появился большой жёлтый «крайслер» и сбил обеих девушек. Одна из них зацепилась за капот и оказалась стиснутой «крайслером» и припаркованной машиной.

Я мог определить, что за рулём «крайслера» сидела пожилая женщина, потерявшая контроль над машиной во время поворота. Когда появилось видение, я уже почти дошёл до противоположного тротуара. Это выглядело, как воспоминание об уже происшедшем случае, свидетелем которого я был. Я остановился и обернулся.

Внезапно я понял, что видение вот-вот станет реальностью. За мной шли те самые две девушки, а из-за угла появился жёлтый «крайслер». Тогда я осознал, что мужчина, которого я видел идущим впереди девушек, был я сам!

– Эй! Стойте! – крикнул я девушкам и бросился к ним, размахивая руками. Увидев меня, они испугались и отскочили назад. Жёлтый «крайслер» промчался между нами и врезался в стоящую машину.

Подобные события ставили предо мной серьёзные философские вопросы. События, предсказанные в видениях, происходили так или иначе. Но меня озадачивало, что при помощи видений я мог изменить будущее. Что это означало? Являлось ли изменение будущего моей оплошностью, или я был предназначен для этой цели по причинам, которые все ещё не понимал?»

Ясновидящие дети. Из писания господина Ч. Б. Кёртис. «Случай, который я собираюсь рассказать, произошёл 18 лет назад. Моя жена гостила в то время у своей сестры. В тридцати милях от этого места жил её брат с семейством, в числе которого был 12-летний сын Давид.

Однажды после обеда моя жена сидела с сестрой, в то время как её трёхлетняя дочка играла в другой части комнаты. Вдруг ребёнок бросил игру, подбежал к моей жене и вскрикнул: «Тётенька, Давид утонул!» Так как на ребёнка не обратили внимания, она повторил слова: «Давид утонул».

Тётя, полагая, что неверно слышит, спросила мать, что сказал ребёнок, и та повторила её слова. Однако никто в то время не думал больше об этом, и мать сказала, что вероятно ребёнок повторяет слышанное от других.

Через несколько часов получили телеграмму с известием, что около того времени, когда эти слова были сказаны, потонул двоюродный брат ребёнка, Давид, вместе со старшим братом во время катания на коньках».

И ещё один рассказ, принадлежащий госпоже Мьюр. «В 1849 году я жила в Эдинбурге. Однажды в воскресенье около 12 часов, когда я одевала своего пятилетнего мальчика, чтобы идти с ним в церковь, он посмотрел на меня и сказал: «Мама, сестрица Джени умерла».

Я спросила его. про которую Джени он говорит, и он ответил: двоюродная сестрица Джени в Капштадте, – она умерла! Я уговаривала его объяснить мне, почему он так думает, но он только повторил сказанное.

Эта кузина Джени была 16-летняя девушка, прежде жившая в Эдинбурге, а несколько месяцев назад переехавшая в Капштадт с родителями. Она очень любила моих мальчиков и часто с ними играла. Меня поразила упорность, с которой ребёнок повторил свое утверждение, так что я записала день и час и сообщила матери и сёстрам.

Через некоторое время мы по почте из Капштадта получили известие о смерти девушки, последовавшей именно в то воскресенье. Она сильно обожглась накануне и промучилась до двенадцати часов следующего дня».

Известная провидица, англичанка Нейл Сент-Джон Монтегю, в детстве жила в Индии, и когда ей было восемь лет, няня-индианка подарила ей шар из горного хрусталя. Тогда и состоялось ее первое ясновидение. Вот как Нейл описала этот случай в своих мемуарах: «Перед сном я обычно подолгу рассматривала шар, любуясь переливами света и тьмы внутри его.

И вот однажды вечером произошёл удивительный случай: шар в моей руке начал менять форму! Мне показалось, что вместо него я держу в руке густое тёмное облачко: оно постепенно увеличивалось в размерах, окутывая мраком окружающее пространство. Затем в черноте проступили неясные образы – и я вдруг узнала обстановку матушкиной спальни!

Мой взгляд привлекла кровать, вернее, – синий шелковый халат, лежащий поверх покрывала: мне, вдруг почудилось в нем какое-то движение. Боковым зрением я увидела силуэт матушки, которая протянула за халатом руку, – и с ужасом заметила в его складках королевскую кобру, приготовившуюся к броску… Из моей груди вырвался крик, я выронила шар и на миг потеряла сознание. Чтобы меня успокоить, мама позвала солдата, охранявшего дом, и мы вместе поднялись в её спальню.

Матушка осторожно двинулась к кровати: но часовой издал предупреждающий возглас, оттолкнул её в сторону и ринулся вперёд, а из складок халата возник капюшон разъярённой кобры, она угрожающе выгнулась, зашипела, и тут солдат начал стрелять…» По словам самой Нейл, этот случай связал её с хрустальным шаром на всю жизнь.

А. П. Элькин в своей книге «Австралийские аборигены» пишет: «Многие белые, хорошо знающие своих рабочих-туземцев, рассказывают о замечательной способности аборигенов узнавать, что происходит далеко от них, иногда даже на расстоянии в сотни миль.

Туземец может находиться со своим хозяином в длительной поездке по пастбищам, и вдруг в какой-то день он объявляет, что умер его отец, или что его жена родила ребёнка, или что у него дома неприятности. Он настолько уверен в своих сведениях, что готов сразу же отправиться домой и, странная вещь, как удостоверяется позже его хозяин, абориген, как правило, оказывается совершенно прав. Однако белые не понимают, как он мог это узнать, поскольку здесь нет никаких средств коммуникации и он находится вдалеке от своих родственников в течение нескольких недель или месяцев».

В. И. Сафонов в своей книге «Несусветная реальность» приводит собственный вызов картины будущего: «Это случилось, нет, не «случилось», а было вызвано волевым усилием несколько лет назад, перед отъездом в служебную командировку в Казань. Все нужные документы были подготовлены, уложены в портфель необходимые вещи. До отбытия на Казанский вокзал оставалось пять часов.

Я прилёг на диван с намерением выспаться впрок, не всегда ведь удаётся заснуть в пути, может, к примеру, не повезёт с соседями по купе. И вдруг (необычное, как известно, всегда начинается с «вдруг») мне захотелось представить, кто будет моими спутниками по купе. Это походило на озорство мальчишки, пытающегося сделать такое, в успех которого он заранее верит. «Какая чушь», – сказал я себе, выбрасывая из головы столь несерьёзное желание. Но на какое-то мгновение в сознании образовались пустота, бездумье, и в этот момент вновь, непроизвольно, выплыло желание знать, кто же всё-таки поедет со мной до Казани.

Видение было действительно подобно вспышке молнии, озарившей погруженную в темноту местность, но этого было достаточно, чтобы увидеть, успеть разглядеть, ухватить главное. Купе – впечатление такое, будто я его вижу от двери. Моя полка – верхняя справа (я знал лишь, что мне дали верхнее место в кассе предварительной продажи билетов), под ней сидит на подоткнутой в угол постели угрюмого вида лысый субъект в очках, в руках у него, на столике, толстая, раскрытая наполовину книга. Напротив него, на нижней полке, сидит полная женщина в чёрном (лица не разглядеть), а на верхней полке, напротив моей, лежит длиннющий парень лет тридцати в синем тренировочном костюме. Вот видите, сколько можно охватить зрительной памятью в полсекундную (а может, меньшую!) вспышку зрения.