Едва заметная усмешка на устах его была красноречивее всяких слов. И если усмешка перерастёт в циничное «ну и где же…», то человек уже никогда не станет убеждённым христианином. В этом Ваш Покорный Слуга убеждался неоднократно. Поэтому, продолжая осенять себя крестным знамением и кладя земные поклоны, азъ недостойный продолжал:

Радуйся, Пречестный и Животворящий Кресте Господень, прогоняй бесы силою на тебе пропятого Господа нашего Иисуса Христа, во ад сшедшаго и поправшего силу дияволю, и даровавшего нам тебе Крест Свой Честный на прогнание всякаго супостата.

О, Пречестный и Животворящий Кресте Господень! Помогай ми со Святою Госпожею Девою Богородицею и со всеми святыми во веки. Аминь.

И только успел осенить себя крестным знамением и сделать последний земной поклон, как птичка-невеличка (по-моему, это был соловей) вспорхнула с ветки и стремглав пролетела мимо нас в сторону побережья. Дима не обратил на птаха ни малейшего внимания, даже не заметил его. Тем лучше.

Встав на две точки опоры, I’m голосом, не терпящим возражений, и характерным жестом вождя мiрового пролетариата указал нужное направление. Дима был до зѣла обескуражен.

– Откуда ты знаешь? – не понял причины моей «вдруг» осведомлённости юный друг.

– А откуда фамилия Двугорбый? – мой «китайский» вопрос сразил его наповал.

– Как откуда? От верблюда! – Димон всё ещё не «врубился» в мой чёрный юмор.

– Ну, вот, ты и ответил, – I’m взвалил на плечи рюкзак и лихо зашагал по направлению.

В несколько ошарашенном состоянии благочестивый, но гордый, молча следовал за мной. В его глазах застыл немой вопрос, сбивши глубокие морщины к са́мой переносице, словно он силился вспомнить закон Бойля-Мариотта применительно к спасению ямайских мартышек, но загасил уста на полторы задвижки. Если откровенно, то вчерашним бы вечером…

Подъёмы и спуски чередовались ещё пару раз, вскоре лес стал понемногу редеть. И вот, наконец, на фоне свинцовых облаков нарисовались кресты Покровского собора.

Духовной нагрузки на сегодняшний день начинающему христианину было вполне достаточно. Теперь можно было подумать и о бренном теле, и о миiрском попечении.

Но сюрпризы на сегодняшний день не закончились. Видимо mi hermano не до конца проникся мыслью, что старших обижать до зѣла нехорошо. Но об этом уже в следующей главе.

Вы когда-нибудь слышали притчу о замерзающем воробье? Если нет, то не трудитесь искать её во Священном Писании, к большому сожалению её там нет. Почему к сожалению? Уж очень она поучительна даже при всей её краткости. Особенно для тех, кто плохо понимает церковно-славянский язык, зато зѣло борзо́ разбирается в народно-ненормативном.

А уж запоминается сия притча с первого раза и по гроб жития. Впрочем, на ваш суд…

«Одна маленькая, но гордая птичка, – пусть это будет воробей, – зимой, во время полёта подморозил крылья. Упал бедолага на землю, смерть неминуемая грядёт, взмолился Творцу. Смилостивился Господь над бедным птахом, проходящая мимо корова «сбросила» на него лепёшку. Отогрелся птах, вылез из дерьма и зачирикал от радости. А тут, как на грех, лиса мимо пробегала: услышала воробья, вытащила его и сожрала. Поэтому отсюда четыре морали:

– Высоко взлетел – в дерьмо попадёшь!

– Не тот твой враг, кто тебя… осчастливил;

– Не тот твой друг, кто тебя из дерьма вытащил;

– И главная: если уж в дерьмо попал, то сиди и не чирикай!»

Монастырь «Агио Пантелеимон», ещё в начале прошлого столетия самый большой на Святой горе, как по территории, так и по числу братии, – тогда в нём насчитывалось более двух тысяч монахов, – ныне занимает предпоследнее девятнадцатое место в иерархии афонских монастырей. В настоящее время там подвизается всего сорок человек братии, не считая послушников. К монастырю также относится скит Пресвятой Богородицы Ксилургу.

Основан монастырь богатым греком Фессалоникием (поэтому и назывался Фессалийским) на том самом месте, где ныне расположен Старый монастырь – Палеомонастирон, в настоящий момент пребывающий в запустении, но не в мерзости. В 1169 году Протат Святой горы передал эту территорию монастырю Ксилургу (Богородицы), принадлежащему русским монахам сербского происхождения. С XIV века он стал называться русским монастырём, или просто Русик. В официальных же документах всегда именовался как Агио Пантелеимон.

В монастыре первоначально жили как русские, так и греческие монахи, причём последних было больше, и даже игумен подписывался по-гречески. Но по мере освобождения Руси от монголо-татарского ига, число русских насельников росло год от года. В начале XIV века монастырь сгорел, и тогда братия решила переселиться поближе к морю, на место нынешнего. Восстановлен Русик при помощи Византийского императора и сербских владык.

Однако период процветания длился недолго, и вскоре монастырь столкнулся с проблемами экономического характера. В 1666 году в нём оставалось всего двадцать человек братии, а в начале XVIII века – и того меньше: всего два русских и два болгарских монаха.

В середине столетия монастырь опустел окончательно и был закрыт. Долгое время он находился под покровительством Великой Середины – Центра Монашеской республики.

В начале 1806 года начинается великое возрождение. Правитель Молдо-Валахии Скарлатос Каллимахес оказывает монастырю щедрую финансовую поддержку, и потому всяк его стал именовать «истинное общежитие каллимахидов». Но с возобновлением в Элладе войны за независимость, обитель снова пришла в упадок. С 1840 года сюда вновь потянулись иноки из матушки-России, и название «Русский» вновь стало господствующим.

Благодаря щедрым пожертвованиям императорской семьи, прочих благотворителей из России, монастырь возродился за короткое время. В 1875 году там подвизалось монахов числом уж более тысячи, и был избран первый игумен из русских. Также более тысячи выходцев из православной России поселились в скитах, кельях и каливах по всей территории Святогорья.

Строительство Кафоликона – главного собора в честь великомученика Пантелеимона, было закончено в 1821 году. Он построен в византийском стиле, но увенчан типично русскими куполами с золочёными крестами. С 1875 года службы ведутся на церковнославянском языке.

На греческом служат в храме Успения Пресвятой Богородицы. Новый храм Покрова Богородицы построен в 1853 году и восстановлен после пожара в 1887–88 годах. В храме два престола: Покровский и Александра Невского. При этом на территории монастыря находятся двенадцать параклисий – небольших храмов и часовен, и тринадцать вне его.

Напротив Кафоликона расположена трапезная на восемьсот человек. Здание очень выразительной архитектуры, снаружи украшено фресками, внутри – мозаикой и расписными потолками. Также внутри монастыря находится огромное здание библиотеки, где хранятся более двадцати тысяч томов, кодексы на бумаге и пергаменте с записями церковных текстов и музыки. Вне стен монастыря за монастырской оградой расположены больница, архондарик – монастырская гостиница (правильнее сказать странноприимный дом), усыпальница, и кладбище.

Сейчас, как уже отмечалось ранее, в монастыре проживают сорок монахов, хотя в скитах и отшельнических кельях их гораздо больше. Просто, согласно эдикту, число братии не может превышать численности иноков монастыря Ксиропотам, где подвизается пятьдесят человек. Таким образом, греки как бы охраняют своё право на владение святогорскими монастырями.

Если раньше, в прошедшие века русских отличала именно склонность к коллективизму, общежительному укладу монастырской жизни, то теперь у наших соотечественников в чести пустынножительство – уход в отдалённые кельи, горные каливы, уединённые исихастирионы.