Поставив бутылку на стол, я решила потерпеть с наступлением, а хотя бы проанализировать поведение человека вне стен офиса.

— Вам бы весь компьютер поменять, Дарья. Этот совсем барахлит… — когда по бокалам был разлит терпкий напиток, я постаралась сесть в самую соблазнительную позу, что позволяла мне поверхность дивана. Мне показалось, или фраза была с двойным подтекстом?

— Я совсем не разбираюсь в компьютерах. При мне ни одно железо не барахлит. — пока Донской копошился в моём компьютере, я закинула ногу на ногу и, не сводя с его профиля глаз, медленно потянула жидкость из бокала.

Он обернулся и задержался на мне тяжёлым взглядом, затем коротко усмехнулся и отвернулся обратно, как ни в чём не бывало.

Не поняла. Что происходит? Это что, мужчина меня динамит? Дразнит? Подлец…

— Совсем забыла… — я подхватила полный бокал и неторопливо подошла к Роме. Тот прокрутился в кресле и посмотрел на меня снизу вверх с интересом. Почувствовав, как наши ноги соприкоснулись, моя робость вновь дала о себе знать. Голос стал тише. — Твой бокал.

Я протянула ему его часть, и, когда наши пальцы случайно коснулись, по телу пробежало электричество. Я вздрогнула и приоткрыла рот, но Донской быстро опустил взгляд от моего лица, перекрутился обратно и залпом выпил весь бокал, отставляя его подальше.

Ну, мы ещё посмотрим.

— Надеюсь ты не против.

Я быстро вернулась к дивану и щёлкнула кнопку телевизора, листая каналы. Так я пыталась хоть немного утихомирить свой гнев от вновь замёрзшего ледника и постараться расслабиться. Удачно, что под руку попал фильм «Дикая орхидея». Я мысленно, и, кажется, физически улыбнулась во все зубы и незаметно зыркнула на мужчину за столом.

Как только первые реплики зазвучали с экрана, Рома замер, смотря в одну точку, а затем чуть повернул голову и глянул на экран. В этом тусклом освещении его лицо покрылось красивыми бликами от экрана. Я будто снова влюбилась и не смогла оторвать от него взгляда.

— «Дикая орхидея»… — он громко выдохнул и улыбнулся своим мыслям. Я не совсем распознала его реакцию, поэтому решила спросить.

— Смотрел?

— Когда-то давно.

С ума сойти. Не думала, что такой пай-мальчик может смотреть такие фильмы… Хотя, в тихом омуте, как говорится, черти водятся. Интересно, покажется ли он мне сегодня с другой своей стороны?

Спустя минут двадцать от фильма, я лениво провела взглядом по фигуре Ромы и спросила.

— Как компьютер?

— Почти готов. Не могла бы ты проверить, пока я поддержу стол, не завалился ли какой провод за него? — он повернулся и сосредоточился на моих глазах. Мне показалось, что я уже падаю в обморок после этого распаляющего взгляда, но земля была всё также под ногами, — Ну так что? — через несколько секунд моего ступора, он повторил вопрос с улыбкой. Что это? Считает меня дурой?! Время брать быка за рога!

— Конечно. — я быстро поднялась с места и встала рядом, чувствуя, что край юбки коснулся рубашки на его руках. — Руководи.

Тогда он тоже встал с кресла, опаляя мою макушку своим тёплым и немного нервным дыханием, затем поравнялся со мной и буквально воздействовал на меня всей мощью своих мужских феромонов.

Я подняла голову к его лицу и слегка закусила губу, наслаждаясь тем, что он внимательно меня рассматривает.

Но тут с экрана раздался какой-то резкий звук, и Донской тут же отвлёкся на край стола, обходя мою фигуру и наклоняясь для того, чтобы приподнять его.

В следующий момент мужчина чуть наклонился, обхватил деревянные края стола и чуть приподнял их. Я невольно залюбовалась тем, как натянулась ткань рубашки под силой мышц и как он сжал желваки от веса, который приходилось удерживать на весу.

— Даша, смотри! — я вновь подвисла и ему пришлось меня окликнуть. В голосе показались серьёзные и даже приказные нотки, от чего я чуть не перевалилась в лужицу, которая растаяла под напором доминантности.

Чтобы перевеситься через стол, пришлось плотно прильнуть к нему бедрами и перекинуть вес тела к груди.

— Вроде ничего нет, — опираясь руками о приподнятые края стола, я, сама того не замечая, прогнулась в пояснице и продолжила так стоять непродолжительное время.

Внезапно, точно гром и молния среди ясного неба, я почувствовала на своём бедре тёплое и мягкое прикосновение руки. От неожиданности быстро выпрямилась и смирно встала солдатиком.

Тогда Рома с громким ударом опустил стол и выпрямился, с одышкой вглядываясь в моё лицо, что находилось чуть ниже его уровня глаз.

— Я… Извини, случайно вышло.

Он зажал губы, будто прервал какое-то своё действие или слово, затем обернулся, глянул на стол, где стояли бокалы, и, повернувшись обратно, предложил: — Хочешь выпить ещё?

Я уже почувствовала, что ледник-Роман тронулся и начал таять, потому что быстро смекнула, что выпить он предлагает не просто так. Кивнув, я улыбнулась.

Мы вернулись к дивану.

— Присаживайся, я разолью.

Я довольно уселась на мягкую поверхность дивана и сложила руки на колени, чуть поглаживая их.

Наблюдать за крепким мужчиной, который в деловом костюме стоит над тобой и так эстетично наливает в бокалы вино, было нереальным наслаждением.

Рома приблизился ко мне, медленно протянул бокал и присел рядом, соблюдая дистанцию в сантиметров двадцать. Ну ничего, сейчас исправим эту «правильную» ситуацию.

Повернувшись чуть к мужчине, я чуть облизнулась и предложила:

— На брудершафт?

Рома, до этого ласково наблюдавший за блеском моих губ, слабо кивнул и пододвинулся ближе, да так, что его и мои бёдра соприкоснулись.

Я с волнением оплела его руку, по максимуму пытаясь запомнить каждую деталь этого чудесного мгновения, а когда его и мои глаза встретились, мы медленно наклонили свои бокалы и неторопливо залили терпкое содержимое внутрь.

Он первый потянулся к моим губам, когда наши руки разъединились. Я не сразу поняла, что произошло, однако пальчики уже перебирали волосы на его загривке.

Когда секундный традиционный поцелуй был прерван, моя рука стыдливо ускользнула с мягкого места, а Рома, надеясь скрыть свой потемневший взгляд, быстро отвернулся, откидываясь на спинку дивана.

Честно, меня злила эта ситуация. Рома старательно строил из себя недотрогу, бездумно пялясь в экран телевизора. Хотя я видела, как после выпитого алкоголя его организм расслабился. Ну, или это я его расслабила…

От неловкого молчания, когда бокалы были отставлены на стол после ещё одного захода, я, чуть в замутнённом состоянии, лениво обратила свой взгляд к экрану, на котором герои уже подводили дело к финальной постельной сцене. Эх, нам бы так…

Мне показалось, что я даже слишком громко выдохнула, потому что Донской повернул ко мне голову и, слишком трезво для выпившего со мной пол бутылки, обвёл взглядом.

— Всё в порядке? Вино так расслабило? — мягко поинтересовался он. От заботы в его голосе захотелось заплакать.

«Да, так расслабилось, что хотелось бы представлять, что ты спрашиваешь это лишь для того, чтобы использовать моё алкогольное тело для своих сексуальных утех».

— Да, крепкое такое… — естественно, ни одной мысли вслух.

Через пару минут алкоголь, что всё это время лишь только меня расслаблял, теперь конкретно так ударил в голову, а та — по гормонам. Те настаивали на каких-либо действиях, потому что наблюдать за тем, как эта тёмная и, кажется, ничуть не пьяная лошадка внимательно наблюдает за происходящим на экране уже надоедает.

— Будешь ещё? — я киваю на бутылку, ожидая его положительного ответа.

— Нет, спасибо, — вежливая улыбка для меня словно флаг «действуй».

— Тогда нужно поскорей закрыть, а иначе выветрится весь градус… — за следующие свои действия лично я не ручаюсь, ручаются бешеные гормоны. Упершись одним коленом в диван, я наклоняюсь через тело Донского, прогибаясь в пояснице, удерживая вес прямо над его бедрами. Ставлю другую ногу между его разведённых колен.