У Нины стало часто щемить сердце и лечащий врач посоветовал ей госпитализацию. Нина согласилась. Больница была очень хорошая. В палате четыре человека. Нина быстро со всеми познакомилась. Юрка с женой приезжали к Нине каждый день, а Игорь появлялся только по выходным.

– У него работа ответственная, – оправдывалась перед соседками Нина. – Он в управлении работает. А Юрка сам себе хозяин. У него свой автосервис.

Юра всегда заходил в палату с шумом, с шутками, веселил всех Нининых соседок, всех угощал гостинцами. Игорь входил в палату скромно, интеллигентно, с пакетом гостинцев только для мамы. Разговаривал он всегда в пол голоса, а в конце всегда говорил :

– Целую, мам. Пока. Выздоравливай.

– Вы совсем, Нина, не любите своего младшего сына и боготворите старшего, – сказала как-то Нине ее соседка по палате Клавдия Ивановна. – Со стороны это так заметно…

В день выписки Нину разбил приступ инсульта. Отказали ноги и речь. Ее перевели из кардиологического отделения в неврологическое. Юра дневал и ночевал около мамы. Из больницы Нину увозили на инвалидной коляске. Юра забрал Нину к себе.

– У нас воздух чистый. Природа, – говорил он маме. – Аленка тебе комнату приготовила с видом на восток. Будешь, мам, каждое утро первой встречать солнышко.

Нина все слышала, а ответить не могла. Речь так и не восстановилась.

Игорь приезжал проведать маму все реже и реже. То раз в неделю, а то и раз в месяц.

– Мам, – сказал он Нине в последнюю встречу, – я познакомился с хорошей женщиной. Ее Света зовут. Она уже переехала к нам жить. Ты не против ?

Нина покачала головой. Она была не против.

– Я люблю тебя, мам. Целую. Пока…

Нина слышала звуки отъезжающей машины Игорь и вдруг подумала о том, что она никогда в жизни не говорила своему младшему сыну Юрке, что она его любит. Может быть права была та соседка по палате, что Нина отдала всю свою любовь старшему сыну, а младший рос по остаточному принципу на дефиците материнской любви.

Быстро прошла осень и первый месяц зимы. Скоро Новый год.

Нина была в центре всей семьи Юры. Его мальчишки, такие же шустрые как и он сам, его жена Алена, и, конечно, сам он крутились вокруг Нины как могли. Кормили, развлекали, лечили. Всю гигиеническую и медицинскую сторону по уходу за Ниной взяла на себя Юрина жена Аленка. Юра переносил маму на руках и придумывал много приспособлений, чтобы облегчить ей жизнь. Руки у него были золотые.

Игорь часто звонил и редко приезжал. У него налаживалась семейная жизнь со Светланой, которую никто из родных пока не видел.

В Новогоднюю ночь перед самым боем курантов подарили друг другу подарки. Больше всех подарков досталось Нине. Особенно ей понравился настоящий оренбургский платок. Подарок от младшего сына Юры.

Под бой курантов принято загадывать желание. Хоть бы, загадала Нина, ко мне на одну минутку вернулась речь, чтобы я успела сказать своему младшему сыну Юре, как я его люблю…

Уже после двенадцати часов Нине позвонил ее старший сын Игорь. Он поздравил маму с Новым годом, пожелал ей здоровья. Сказал, что все у него хорошо, а в конце добавил, как всегда :

– Целую, мам. Пока…

Это совсем не обязательно…

Когда Вика ругалась со своим мужем, ей всегда хотелось убить его прямо на месте, но с одним, правда, условием, чтобы он потом снова ожил. А если это условие не выполнимо, то хотя бы треснуть его по башке чем-нибудь тяжелым для вразумления.

Поругались они еще накануне вечером и даже спали в разных комнатах. Он в комнате сына, а она в комнате дочери. Детей дома не было, они гостили на даче у бабушки.

Началось все с телефонного звонка. Позвонила молодая, если судить по голосу, девушка.

– Я люблю Вашего мужа, – сказала она Вике.

– Какое совпадение, – ответила Вика. – Я тоже его люблю.

– Но я намного моложе Вас и красивее. Я тоже рожу ему двоих детей, мальчика и девочку, и он уйдет от Вас ко мне.

– Флаг Вам в руки, – ответила Вика и повесила трубку.

Как права была мама, в очередной раз подумала Вика, когда говорила ей, что красивый муж – это совсем не обязательно, а даже наоборот. Это лишние проблемы. Женщины все время будут обращать на него внимание и найдется какая-нибудь особенно активная дамочка, которая пойдет в атаку и перешагнет и через жену, и через детей. А муж Вика Вадим был как раз очень красивый.

– Надо было выходить замуж за неказистого, но верного человека, – сказала Вика мужу во время их ссоры.

– А мне надо было искать себе умную и терпеливую жену, которая не будет обращать внимание на всякие глупые телефонные звонки.

Разошлись по разным комнатам. Оба всю ночь почти не спали. Вика жалела себя и всю ночь вспоминала неказистого очкарика, который ухлестывал за ней летом на даче. Вот он бы точно был ей верным мужем. Вика изо всех сил пыталась вспомнить , как звали того очкарика – то ли Саша, то ли Паша.

Вика всегда была очень эффектная и легких, ни к чему не обязывающих романов в молодости у нее было очень много. Как только заканчивался один роман, то почти сразу же начинался другой. Очкарик появился в ее жизни как раз в промежутке между предыдущим романом и последующим. У Вики был эмоциональный застой. Лето. Жара. Вика с сестрой купались и загорали на даче в Подмосковье, а очкарик был у них на побегушках. То мороженое им принесет, то холодную минеральную воду. Ни Вика, ни ее сестра не воспринимали очкарика всерьез, хотя он явно был в Вику влюблен. Он писал Вике стихи, смешно объяснялся в любви, катал Вику с сестрой на лодке и на своем мопеде. Каждый день этот толи Паша, то ли Саша, дарил Вике полевые цветы и они долго стояли у них на даче в стеклянных банках на всех подоконниках.

В середине лета Вика уехала на море, там ее захватил очередной роман и она забыла про очкарика напрочь. Он снова появился в ее жизни через год, когда она опять приехала на дачу. Вика была уже с обручальным кольцом и с большим животом. Они с мужем ждали рождение своей старшей дочки. Очкарик, имя которого она так и не вспомнила, улыбнулся ей и пожелал счастья. Больше они не встречались. Говорили, что он стал алтарником в храме и готовился поступать в семинарию. Вика так и не вспомнила его имени, но под утро уснула с полной уверенностью, что тот очкарик был бы ей очень хорошим мужем. Не то, что этот, в соседней комнате, которого если не убить, то так и хочется треснуть чем-нибудь тяжелым по голове…

Муж Вики Вади всю ночь думал о жене. Он почему то вспомнил, что хоть и крещен с самого детства, никогда в жизни не исповедовался. Но если бы он сейчас был на исповеди, греха измены на нем нет. Он никогда жену и детей не предавал. По молодости, еще до женитьбы, были у него и случайные связи, и случайные встречи, но Вика перекрыла все. Волна любви к ней накрыла Вадима с головой и он хорошо помнит, как, проводив Вику первый раз домой, он сел на лавку около ее дома и не мог идти дальше. Голова трещала от любви и Вадим, обхватив свою голову руками, качался из стороны в сторону как пьяный. Проезжавший мимо милицейский патруль забрал его в вытрезвитель. Когда выяснилось, что Вадим абсолютно трезвый, его напоили горячим чаем с лимоном и на милицейской машине с мигалкой отвезли домой. Всю дорогу он с восторгом рассказывал молоденькому водителю милицейской машины, какое у его любимой девушки красивое имя – Вика… Молоденький водитель довез Вадима до самого дома и сделал вывод, что влюбленные и сумасшедшие мало чем отличаются друг от друга…

Утром Вадим в белоснежном костюме уже стоял под окнами Вики с букетом алых роз. Через месяц они поженились. Вадим хорошо помнит, как дрожала от страха Вика в их первую брачную ночь и как билась жилка на ее левом виске… Вадим застонал. В эту ночь он так и не уснул ни на одну минуту.

Утром молча встали, молча собрались на дачу к детям. По дороге заехали в магазин и набрали всякой всячины, чтобы порадовать детей. Вика по инерции положила в продуктовую корзину зефир в шоколаде для этого, которого так и хочется огреть чем-нибудь тяжелым. А то без зефира он даже чай пить не будет.