– Правильно, так будет лучше, – прошептала Маша, подойдя ко мне, – пускай она хотя бы так, освободится от своей ненависти. Затем она созвонилась с «телемастером» и сообщила, что все прошло по плану.
Потом мы спустились к уже пришедшему в себя охотнику, который охранял башню вместе с женихом Зары. И я, присев рядом с ним на корточки спросил:
– Тебя как звать?
– Семён.
– На тебе кровь есть?
– Нет! Даже из пальца не брал! И не собирался. Не моё это.
– Как здесь оказался?
– Мишка предложил работу, – но увидев, что мы не поняли, что за Мишка, добавил:
– Мишка, жених Зарки! Он полгода назад приехал к ней. Мне по секрету рассказал, что она после смерти отца с ума съехала, решила, что отца оборотень убил, и поэтому, набирает команду охотников. Платить будет хорошо, я и согласился, был у него чем-то вроде разведчика-наблюдателя. Мне по большому счету все равно, что наниматель умом тронулся, главное, что она хорошо платила.
– А ты сам хоть раз оборотня видел?
– Если я увижу оборотня, – усмехнулся пленник, – я сам в психушку сдамся! Слава Богу, до этого еще не дошло. Я даже в пьяном бреду, не то, что оборотней, обыкновенную «белочку» ни разу не видел. И надеюсь, не вижу.
– А где двое ваших раненых?
– В частной клинике, адрес не знаю, но могу показать.
– А как так получилось, что такая ваша толпа, не смогла справиться с одним мужиком, и он умудрился не только уйти, но и покалечить вас?!
– В том-то и дело, что толпа! – выругался Семен. – Кинулись как стадо баранов! Он их махом как котят раскидал. Здоровый и резкий парень. Его Мишка только и смог зацепить, а меня он успел отшвырнуть. А мы ведь с Мишкой в одном полку в ВДВ, в разведке, два контракта отслужили. И можешь мне поверить, щи лаптем не хлебали.
– Верю, – пробормотал я и встал. Всегда есть такие люди, вроде бы уже и испорченные, но чужую жизнь просто так не отнимут, видимо считают, что не они давали эту жизнь, не им и забирать.
Больше у меня к ним вопросов не было, все и так предельно ясно. Пленников мы согнали на берег, где и дождались нашего «телемастера», который прибыл на большом катере, с командой из десяти человек. Подробно рассказали ему все, что произошло, сообщили о возможном наличии двух трупов на камнях, под крепостью, и отбыли к себе, предоставив ему право объясняться с властями, и выкручиваться из сложившейся ситуации.
По приезду в школу, ведьма передала в нашу контору все, что нам удалось узнать. Оборотня, который убил отца Зары, будут искать, чтобы поинтересоваться у него, каким образом, он мог оказаться настолько бестолковым, что своими действиями умудрился создать столько проблем нашей организации?!
Домой решили ехать на поезде, а поскольку билеты даже с помощью брони смогли взять только через два дня, то все это отведенное удачей время, решили провести на море, с пользой для души и тела. Тем более, что я начал капризничать и хныкать, что опять очень хочу в башню. Чтобы меня успокоить, Маша оперативно договорилась насчет катера с тем же «телемастером», который сам и решил нас туда доставить. На следующий день, с утра, мы опять отправились на остров, причем, я прихватил с собой лом, который утащил с пожарного щита. Так, на всякий случай, не зря же меня туда потащила нелегкая. Моя команда восприняла мои капризы нормально, так как они уже знали, что я капризничаю всегда по поводу.
На острове уже находились человек шесть приплывших раньше нас, но они маячили в стороне от башни, и нам не мешали.
– Куда сейчас? – спросил Семёныч, когда мы вышли из ущелья. – Опять наверх полезем?
– Нет! Нам на этот раз вниз. И я пошлёпал к подножию башни. Вход в цоколь башни был, причем рукотворный. Единственная неприятность заключалось в том, что он был завален обрушившимся верхним этажом башни. Но, по всей вероятности, кто-то из искателей сокровищ постарался, и очистил часть входа от камней. Поэтому, все без труда пролезли в помещение, только Семёныч, пока проталкивал через узкий проход свою тушу, умудрился порвать куртку. В этом подвале, разумеется, было темно, и я, чертыхнувшись, попросил Машу посветить. Ведьма вытянула вперед руку, и на её ладони образовался светлый шарик величиной с грецкий орех, однако, секунд через десять он увеличился до размера апельсина, оторвался от ладони ведьмы, и завис перед ней. От этого шарика прилично несло жаром, но и освещал он тоже очень даже не плохо.
Семёныч снял свой рюкзак, покопался в нем, и вытащил два больших фонаря, один оставил себе, а второй передал Гоше. Я грустно вздохнул:
– «Все правильно, если у меня, как у организатора экспедиции не хватило ума взять фонари, хотя прекрасно знал, куда собираюсь, значит, буду шарашиться в потемках, рассчитывая на то, что мне под ножки посветят!»
– Я пойду вперед! – сказала Маша, – а то, вы его с места не сдвинете. И она, обойдя нас двинулась вперёд, шар поплыл перед ней на расстоянии примерно двух метров от её вытянутой руки.
Из этого помещения, в сторону второй башни вёл ход, шириной метра полтора, и высотой около двух метров, так что, я мог идти, не нагибаясь. В подземелье было на удивление сухо, и пройдя метров пятнадцать, мы попали еще в одно помещение, скорее, даже зал, так как по центру помещения стояли три колонны, поддерживающие свод. Весь зал был завален мусором, какими-то тряпками, полусгнившими ящиками, коробками, валялись даже два разодранных матраса. Весь пол был засыпан бумажками, фантиками, обертками и пакетами. Было видно, что жизнь в этом погребе бьёт ключом. И последствия цивилизации расцветают буйным цветом. Выхода из зала не было, был только вход, которым, мы собственно, только что и воспользовались.
– Куда теперь? – опять спросил Семёныч. – Где ломать будем? И он демонстративно громыхнул ломом об каменный пол.
– Отсюда нет выхода, – вдруг встрял ФСБшный «телемастер», – проверяли уже, стены прослушали, и просветили. Везде глухо!
Я не стал ввязываться в дискуссию, а двинулся вдоль стены, касаясь пальцами старинных камней. Ничего такого особого в этом зале я не ощущал, так, еле заметное неудобство, которое можно было списать, и на замкнутое пространство. Но я знал, что атмосфера древнего зала здесь не при чем, слишком много людей побывало в нем за последние года, и если что-то и было, то это «что-то» ушло вместе с людьми, рассеялось пришлой, чужой энергией жизни. Значит, чтобы лучше почувствовать, надо быть как можно ближе к этому «чему-то».
Я понял, что нашел то, что искал, когда прошел ровно половину зала. Когда я оказался прямо напротив колонн, выстроившихся в одну линию, мою ладонь, прижавшуюся к камням начало слегка покалывать, ощущение было приятным, похожим на щекотку, и я не выдержав улыбнулся.
– Ну что, есть что-нибудь? – подскочил ко мне Гоша, увидев, что я улыбаюсь.
– Есть, есть, отвали! Не мешай, – шуганул я приятеля. И стал разводить руки в стороны, касаясь стены пальцами. У «щекотки» были края, и они совпадали с шириной колонны. Ладно, будем открывать! Как открывать я не знаю, значит, нужен лом!
Я взял лом у Семёныча, и стал наносить сильные удары по стыку между камнями, по предполагаемой границе намеченного мной входа. От ударов, из-под лома, в стороны летели искры и куски камня, но я продолжал бить по стыку, продвигаясь снизу, вверх. Наконец, откололся достаточно большой кусок, и я увидел неровное отверстие в стене, прямо на стыке между камнями. Я опустил лом, и попросил Гошу, кивнув на отверстие:
– Посвети-ка в него.
Тот с готовностью начал светить в темную дыру, попытался заглянуть в неё, даже залез пальцем. Наконец не добившись успеха, сказал:
– Ничего не видно!
– Конечно, не видно! – заржал я, отверстие то глухое! Просто ты так прикольно суетился возле этой дыры! Даже, по-моему, что-то в неё засунул! Гоша! А что ты засунул в эту дырку?! Семёныч заржал, а Гоша, выругавшись сквозь зубы, отошел от стены.
Настроение у меня было прекрасное, а что, дверь нашёл, приятелю подгадил! Живи, и радуйся! Для полного счастья надо было открыть этот проход. Пока кроме этой дыры у нас ничего нет, поэтому, я опять взял лом, и вставил в отверстие, постаравшись протолкнуть его как можно глубже. Лом вошел сантиметров на тридцать и во что-то уперся, я вытащил его почти до конца, и с силой ударил еще раз, мое орудие провалилось еще сантиметров на двадцать и после этого, я заметил, как по всему периметру стыка прошла трещина. Однако, как открывается эта дверь, было не понятно. Ясно было только одно, как обычную дверь этот кусок стены не откроешь!
