Глава 1 Школа

Я сидел в большом современном спортзале на длинной скамейке, установленной возле стены, и наблюдал, как по баскетбольной площадке носятся, и орут десяток подростков обоего пола. Но, честно говоря, игра как таковая интереса для меня не представляла. Меня интересовал только один игрок, а если точнее, девушка, на вид примерно восемнадцати лет. Она была высокая, стройная, быстрая, как, впрочем, и все на этой площадке. Необычными были её волосы, длинные, шикарные волосы, почти до пояса, волнистые, золотистого цвета, и светлая кожа, можно даже сказать, кожа была под стать волосам, несколько золотистой.

Вроде бы, в таком внешнем виде не было ничего странного, применительно для человека. Но не для неё, она была оборотнем, чистокровнейшим оборотнем, если судить по взятым у неё много раз анализам крови, и всяких разных других, анализах. Она волк! Волк-оборотень, со всеми присущими этим творениям силой, скоростью, выносливостью и умом. Её необычность как раз и заключалась в её внешнем виде, в её волосах, и в цвете кожи. Ни у одного оборотня, которого знает наша необычная наука, никогда не было волос такого цвета, и такой длины! Ни у одного! Независимо, у женщин это, или мужчин, волосы вырастают до плеч, не более, потом перестают расти. Их можно подстричь, они отрастут вновь, но, не ниже плеч. И их цвет, это всевозможные оттенки русого, довольно часто брюнеты, цвет кожи у которых, ближе к смуглому, но никак не светлый, и волосы не блондинистая солома.

Ну вот, набегались, перерыв. Обе команды сбежались каждая к своему тренеру, где игроки начали галдеть, перебивая друг друга и размахивая руками. От нетерпения некоторые даже подпрыгивают на месте. Энергия из этих созданий прёт через край, и совладать с ней, в состоянии, пожалуй, тоже только оборотни, кем их тренера собственно и являются. Предмет моего внимания отошла в сторонку, распустила сбившиеся под резинкой волосы, и изящно взмахнув головой, опять ловко собрала их в длинный хвост. При этом быстро обежала глазами зал, мазнула взглядом по мне, и отошла к орущей толпе. Да, вот еще глаза! Не может быть у оборотня ярко-синих глаз, а у неё, глаза именно ярко-синие, и ничего с эти не поделаешь. Девушка красивая, я бы даже сказал, очень красивая! Ладно, пора идти, я встал с лавки и… поймал летящий в меня мяч. Раздался свисток, ко мне подбежал мой неправильный оборотень, и протянула руки за мячом.

– А может я сразу в кольцо? – улыбнулся я ей. Она забавно сморщила носик, почему-то покраснела, и кивнула:

– Давайте!

Я без размаха, одной кистью отправил мяч через всю площадку в кольцо, куда он благополучно и залетел, миновав обруч и задев только сетку. Пока девушка отвернулась, провожая глазами полет мяча, я успел разглядеть её вблизи. Ничего необычного не чувствовал, просто оборотень, никаких странностей в ней нет. Кроме внешнего вида. Заработав для себя «трех очковый», повернулся и пошел к выходу, с удовольствием услышав за своей спиной восторженный гул, и, с некоторой долей зависти выкрики о везении.

«Да нет ребятки, это не везение, – усмехнулся я, – да и вы, по сравнению со мной только дети, пускай сильные, быстрые, но, все равно дети! Хоть и чувствуете, что я человек, обычный человек, не более того! Ну а я… хвастун. Может быть не очень наглый, но хвастун. Что поделаешь, все мы грешны».

Выйдя из спортзала и миновав уютный холл, я поднялся на второй этаж, и, пройдя метров тридцать по широкому коридору, застеленному по всей длине дорожкой синего цвета, уперся в двери, на которых была закреплена латунная табличка с импозантной надписью «Директор». Постучался, и услышав лаконичное «не заперто», открыл дверь и вошел. Из-за большого, солидного стола, поднялась и пошла мне навстречу симпатичная женщина лет шестидесяти. Сколько ей на самом деле лет, я не знал, наверное, много, спрашивать не буду. Помню, спросил как-то-раз у одной бабушки, потом краснеть пришлось.

– Здравствуйте Александр Андреевич, – улыбнулась она мне, – нам сообщили, что Вы должны приехать, а когда, не сказали. Вам надо было позвонить мне, я бы за Вами машину отправила.

– Здравствуйте Клавдия Ивановна, – улыбнулся я ей в ответ, – ничего страшного, я взял машину на прокат, сам хочу по вашим местам покататься. Поэтому, какой смысл гонять служебную машину. Хозяйка кабинета изящным движением показала мне рукой на кресло, стоящее возле небольшого столика. Я уселся, а она поманила пальцами кресло для себя, и когда оно подъехало к ней, поправила его, и, устроившись напротив меня, спросила:

– Что-нибудь пить будете?

– Нет спасибо, хотелось бы сразу к делу.

– Да конечно, – с этими словами Клавдия Ивановна вытянула руку в сторону своего стола, и к ней плавно перелетела лежащая на нем папка. Ловко перехватив бумаги в воздухе, она протянула их мне, – прошу!

Благодарю, – улыбнулся я, забирая у неё материалы и открывая папку, – «Так, посмотрим, сирота, восемнадцать ей исполняется через два месяца, значит, заберем, её мы уже в августе, вернее после сдачи ЕГЭ, совершеннолетнюю никто здесь держать не станет. Ладно, все я это уже знаю». Я закрыл папку, и обратился к директору,

– Расскажите сами, что Вы об этом думаете, прочитать бумаги я всегда успею.

Клавдия Ивановна задумалась, откинулась в кресле, и с некоторой даже озабоченностью начала:

– С этой девочкой все странно, даже к нам, Алёна попала не обычно. На неё случайно наткнулись в лесу недалеко от города. Она была полностью раздета, и ничего не помнила. Её подобрали и привезли в больницу, разумеется, об этом пошли разговоры, наши ею заинтересовались, проверили, и, поняв кто она, сразу определили в нашу школу. В приемную семью к оборотням поместить не могли, у неё была полная потеря памяти, и за ней поначалу нужен был постоянный присмотр. Директор помолчала, видимо собираясь с мыслями, а потом продолжила:

– Еще одна странность была в том, что она очень быстро начала восстанавливаться, буквально за два месяца вспомнила все! Как читать, писать, считать, всю школьную программу до одиннадцатого класса, что соответствовало её возрасту, знала даже много больше, чем предусматривала программа. Оборачиваться она тоже умела. Не могла вспомнить только кто она, откуда, и кто её родители. Проверка через полицию ничего не дала, с заявление о пропаже никто не обращался. Вот, пожалуй, и все. Хотя нет. Не знаю, важно это или нет, но Алёна значительно опережает в развитии других ребят, хоть и пытается это скрыть. Вот теперь все!

«Вот так вот. Вундеркинда с потерей памяти нам еще для полного счастья не хватало. А не отметилась ли и здесь моя создательница? А то потеря памяти, знаете ли, наводит на размышления». Я встал из кресла и поблагодарил:

– Спасибо Клавдия Ивановна, Вы нам очень помогли, Вы не будете возражать, если я вот это заберу с собой, – кивнул я на папку, лежащую на столике, – все равно, после экзаменов ваша воспитанница приедет к нам в исследовательский центр, работой её обеспечим, да и понаблюдать за ней надо бы.

– Конечно, забирайте, нам то уже и не к чему, только место в архиве занимать будет. Она глянула на большие напольные часы, стоящие напротив её стола, и добавила, – кстати, уже время обеда, нет желания перекусить, столовая у нас хорошая, готовят вкусно!

– С удовольствием, – с радостью согласился я. Порадовать себя и правда, время пришло.

В это время открылась дверь и в кабинет вошла красивая женщина,

– «Дежавю! Не иначе, – думал я, разглядывая рыжую зеленоглазую женщину, – она со Светкой даже чем-то похожа».

– Знакомьтесь Александр Андреевич, это Ирина, мой заместитель по воспитательной работе. Представила мне вошедшую ведьму хозяйка кабинета. Затем указала на меня рукой, – а это Александр Андреевич, он к нам приехал из Сибирского исследовательского центра по делам. Покажите, пожалуйста, ему где столовая, и вообще, поухаживайте за гостем.

– С удовольствием поухаживаю, – сверкнула на меня глазами рыжая Ирина, и показав рукой на дверь промурлыкала: