Минут через пятнадцать, Гоша и Семёныч вытащили из рюкзака кобуры с ГШ, закрепили их на поясе, применять оружие мы собственно и не собирались, так на всякий случай, мало ли. Не есть хорошо, если из возможного трупа извлекут пулю, которая недвусмысленно укажет на совершенное убийство, да еще и выпущенную из ствола, которого на острове не обнаружат. Ну а в меня стрелять не должны, а Марию Николаевну они убить просто не смогут. Или не попадут, или элементарно её не увидят.

Как и договаривались, Гоша остановился за полкилометра до острова. Маша перебралась на нос катера, села на скамейку, раскинула руки в стороны, а затем медленно свела их вместе ладонями внутрь. Секунд она находилась в таком положении, а когда опять развела ладони в стороны, между ними оказался небольшой белесый комочек, похожий на кусок ваты.

Ведьма аккуратно стряхнула «вату» на воду, и попросила Гошу отплыть немного назад. Когда расстояние до комочка увеличилось до нескольких метров, Маша взмахнула кистью в направлении острова, словно задавая направление. От белесого сгустка к острову побежала узкая туманная полоска, которая стала быстро расширяться в стороны и вверх, и минут через пять, остров полностью скрылся за плотной пеленой тумана. Ведьма довольно улыбнулась, и отвесив нам дурашливый поклон, вытащила из кармана рюкзака две пятирублевые монеты, в которых были просверлены отверстия, с продетыми в них шнурками.

– Оденьте, на шею, – распорядилась она, подавая монеты Гоше и Семёнычу, – а то будете в тумане как слепые бродить. Я моргнул несколько раз и встряхнул головой, освобождаясь от силы ведьмы. Туман исчез. Я уже научился видеть силу, потренировался на луче охраны, это оказалось не сложно, небольшое усилие воли, и художества Маши появлялись на свет Божий, и пропадали, когда я не хотел их видеть.

– Туман будет только до острова, или берег тоже захватит? – спросил Семёныч.

– Мгла накроет весь остров, даже захватит часть моря вокруг, чтобы ни у кого не возникало желания высаживаться на него, пока мы не закончим свои дела. Да! Чуть не забыла, туман хоть и скрадывает звуки, но все равно старайтесь не орать, и топайте тише! И она демонстративно уставилась на меня.

Катер уткнулся носом в берег, это было единственное место, засыпанное не валунами, а крупной галькой. Семёныч подождал, когда мы выберемся из катера, а потом, наполовину выдернул его на берег. Встречающих видно не было, значит, нам надо будет искать их самим по всему острову, что, в общем-то, сложности не представляет. Ну, вот и первый! Я почувствовал присутствие чужого человека за большим валуном, лежащим недалеко от берега, и ткнув в него пальцем, показал этот же палец Гоше. Оборотень кивнул, и бесшумно начал двигаться к валуну. Через минуту он скрылся за ним, и через несколько секунд появился с другой стороны, волоча за собой, за руку человека в камуфляже, лицо которого закрывала балаклава.

– Я ему просто по башке дал, и все! – хохотнул оборотень.

Маша тратить время на Гошиного пленника не стала, просто попросила:

– Положи его под какой-нибудь камень, что бы на виду не валялся, и связать не забудь. Гоша без лишних разговоров опять схватил тело и оттащил его под другой обломок скалы. Больше на берегу я никого не чувствовал, значит пойдем дальше.

Крепость находилась выше в скалах, когда-то к ней вела неширокая дорога, но с течением времени, её засыпало камнями с окружающих скал, и для подхода к развалинам крепости осталась только специально расчищенная для этой цели тропинка. Я стоял возле этой самой тропинки и не знал, что делать, впереди никого не было, я это чувствовал, но вместе с тем, угроза была, она буквально плавала в плотной пелене тумана. И идти этим путем, мне очень не хотелось.

– А другая дорога к крепости есть? – спросил я у Маши.

– Есть, но лучше идти этим путем. Роман сказал, что с другой стороны острова тоже можно добраться, если имеешь навыки скалолаза, или хотя бы верёвки для страховки. У нас не было ни того, ни другого. Я тяжело вздохнул и сказал, обращаясь сразу ко всем:

– Ладно, идём здесь, но держитесь возле стен тропы, по центру не идите, и если дам команду «ложись», дружно и быстро падаете! И я пошел по тропе поднимающейся вверх, в скалы, к древней крепости. Прошли мы, наверное, уже с полкилометра, когда тропа резко сузилась, и за поворотом превратилась в узкое ущелье, спрятаться в котором было вообще негде. И именно в этом ущелье, я почувствовал присутствие двух человек.

– Там два человека, ты можешь с ними что-нибудь сделать? – спросил я, оглядываясь на Машу.

– Нет, не могу! Туман мешает, если бы туман был чужой, не мной создан, тогда, смогла бы, а так, моя сила встретится с моей же силой, и что-то одно нейтрализуется. Так что, только в порядке очередности.

– А уплотнить туман еще больше сможешь?

– Смогу, но, ненамного, это и так, почти предел. После этих слов Маша встала, подняла руки ладонями наружу, и как будто, что-то отталкивая от себя, стала выпрямлять руки. Я настроился на силу ведьмы, открыл глаза и уперся взглядом в непроницаемую серую пелену. Ориентацию я потерял сразу же, знал, только где земля. Привычно встряхнул головой, освобождаясь, и с облегчением увидел, что нахожусь там же, где и стоял.

– Идем, так же, как и раньше, – потихоньку сказал я, – и если что, по команде падаем! После чего вышел из-за поворота и медленно пошел вперед, прижавшись к стене ущелья, выход из которого виднелся метрах в шестидесяти от нас. Мы прошли уже полпути, когда прямо перед нами, в конце ущелья, появились два человека, они вышли каждый со своей стороны, встали посреди тропы, и я прошипел:

– «Ложись!» Сам при этом заваливаясь на камни, так как чувство опасности взвыло у меня в голове! Раздалась приглушенная автоматная очередь, и одиночные хлопки из ружья. Я поднял голову, осмотрелся, все вроде живы, все шевелятся. Семёныч шепотом матерится, Гоша, слушая медведя, трясётся, зажав руками рот, этому везде весело! Ну вот, отстрелялись, и пока встречающая нас команда занята делом, и перезаряжается, я быстро преодолел метров двадцать, и опять упал, услышав лязг затвора.

Человек стоял, и от живота стрелял вдоль ущелья, поводя стволом, чтобы захватить всю ширину тропы. Второй поддерживал его своей «помпой» с азартом передергивая цевье. Вот ведь козлы, а! Что-то мне подсказывает, что именно эти два урода расстреляли наших людей. Опять отстрелялись, но теперь, я не стал сдерживаться, и ускорившись, метнулся вперед, нанеся автоматчику удар кулаком в висок, а затем, этой же рукой, возвращая её после удара назад, ударил локтем в голову второго стрелка. Проделал все быстро, они даже упали одновременно. Ну вот, как-то так! Уроды!

Гоша и Семёныч быстро задернули стрелков в ущелье, чтобы снаружи не валялись, и связали их. Я выглянул, и наконец-то спокойно осмотрел окружающую обстановку. Тропа выходила во внутренний двор крепости, прямо напротив неё находился сохранившийся внушительный кусок стены, к которой примыкала высокая, сужающаяся кверху башня, крыши у неё естественно уже не было, но она доминировала над всем пространством. С другой стороны, к башне примыкало двухэтажное массивное здание, передняя стена которого была наполовину обрушена. От этого здания, когда-то начиналась еще одна стена, часть которой обвалилась, а уцелевшая часть упиралась еще в одну башню, более низкую, но более мощную, чем та, которую я уже успел рассмотреть.

Я, уже не опасаясь, вышел на открытое пространство, и почувствовал, что на меня смотрят, но как-то невыразительно, и я бы даже сказал без интереса, и не внимательно. Понятно! Они смотрят не на меня, а в сторону тропы, и то, наверное, приблизительно, в сторону тропы. Рассеивается взгляд, не видят они ничего.

– Они в башне напротив, трое их, – обернулся я к ведьме, – один на самом верху, двое внизу.

– Тогда пошли, – позвала, проходя мимо меня Маша, – историк сказал, что справа от тропы есть ступени, по которым можно подняться наверх, и добраться до башни.