Татьяна поняла, что колеса скользят по крови. По ее телу пробежали мурашки, она убавила скорость и медленно поехала дальше.

Как только это ужасное место осталось позади, автомобиль Виктора прибавил скорость и Татьяна последовала их примеру, поскольку Виктор, высунув руку из окна показывал ей, чтобы она поторапливалась вслед за ним.

Пара часов пути, казалось, тянулись целую вечность. Манюэль проснулся и принялся кашлять в полотенце, хрипеть и шумно дышать. Проснулся и Родриго, но он смотрел куда-то в пространство и что-то бормотал себе под нос.

Армина потрогала лоб Родриго и забеспокоилась.

– Мама, Родриго весь горит.

– Дай ему воды и таблетки. – Татьяна ехала, обливаясь слезами, постоянно протирая глаза, чтобы слезы не сбили ее с дороги.

Армина делала все, что можно было сделать в этой ситуации. Она давала больным таблетки от температуры, от боли, успокаивающее, давала им воду, мочила тряпку и прикладывала ко лбу Родриго. В эти минуты Армина ни не секунду не думала о том, чтобы заплакать. Перед ее глазами все еще стояла картинами с двумя рядами расстрелянных пассажиров автобуса, а в душе ее все сильнее рождалась решимость добиться того, чтобы все они выжили, а негодяев непременно поймали и судили самым строгим судом.

Наконец, Родриго уснул, почти сразу после него закрыл глаза и шумно засопел Манюэль. Армина вздохнула с облегчением, достала печенья и воду и сделала небольшой перекус, после чего протянула печенье Татьяне.

– Поешь, мам, ты ничего не ешь.

– Не хочу, – Татьяна все еще плакала. – Аппетита нет.

– Все нормально, мама, они спят. Все будет хорошо. Бильбао уже недалеко, правда? Там же нам помогут?

Татьяна согласно кивнула дочери.

– Да, милая, все будет хорошо. Мы все там спасемся. А, может, и останемся там жить. Нас ведь никто не бросит, правда, милая. Помнишь, мы как-то проезжали Бильбао?

Армина отрицательно помотала головой.

– Ты спала, наверное, – продолжала Татьяна. – Там нет моря, но оно там рядом. Можно доехать очень быстро.

– Мы доедем, мама, я верю. – Армина протянула Татьяне руку.

Наконец Татьяна увидела, как Виктор высунул в окно руку и поднял руку вверх. Татьяна поняла, что они подъехали к месту встречи Виктора с его дядюшкой Морильо.

Татьяна остановила автомобиль, повернулась к Армине.

– Все оставайтесь в машине.

Татьяна вышла из машины, подошла к Виктору.

Впереди, на перекрестке, стоял большой темный пикап, около которого стоял высокий, довольно крепкий пожилой человек, больше похожий на американского ковбоя, чем на испанского фермера, каким он был по словам Виктора. На нем были старые потертые джинсы, обшарпанные «казаки» на ногах, рубашка с бахромой и чисто американская шляпа. К тому же на его широком поясе висели две кобуры с длинными «кольтами».

Дедушка Морильо спокойно стоял, опершись на свою машину и курил огромную сигару.

Виктор с улыбкой развел руками и пошел навстречу дядюшке.

– Дорогой дядюшка Морильо!

Дядюшка Морильо выбросил недокуренную сигару в сторону, распахнул свои объятия.

– Ты все еще куришь кубинские сигары?

– Давно пора бросить, дорогой мой, – дядюшка обнял Виктора, затем внимательно посмотрел на него, секунду помолчал: – Как ты, друг мой?

Виктор похлопал дядюшку по плечу.

– Как наше дело, дядюшка? – негромко спросил Виктор.

Дядюшка Морильо пытливо всмотрелся в глаза Виктора.

– Ты готов узнать правду?

– Что случилось, дядюшка? – Виктор насторожился.

– Так ты едешь в Бильбао? – вместо ответа спросил дядюшка Морильо.

– Ты не ответил, дядюшка.

– В Европе ввели военное положение.

– Это я знаю, – ответил Виктор.

– Так вот, все не так просто. Даже военные не везде справляются.

– Что именно произошло?

– Я сам еще не все знаю. Всему свое время, друг мой. Ситуация меняется каждый день. – Дядюшка посмотрел в сторону Татьяны и вдруг, поменявшись в лице, осторожно указал в ее сторону. – Это… кто с тобой, Виктор?

– Мы встретили их на дороге.

– Она…

– Да, дядюшка, – перебил его Виктор, – ладно, дядюшка, нам надо ехать в Бильбао.

– Да, – задумчиво ответил дядюшка, кивнул, – в Бильбао. Нам нужно ехать в Бильбао… У тебя много людей?

– Со мной двое. И эта женщина. Она русская.

– Женщина? – усмехнулся дядюшка Морильо. – И она умеет стрелять?

Виктор неопределенно повел головой.

– Я ее подучил.

– Знаю, Виктор, учить ты умеешь. Но она женщина, а значит, она не в счет.

– С ней девчонка. Ей, кажется, шестнадцать.

– И зачем она нам?

– Поверь, дядюшка, это девочка похожа на маленького дикого звереныша, который может загрызть тигра.

– И она умеет стрелять?

– Она стреляет, как дьявол, дядюшка Морильо, можешь мне поверить.

– Со мной трое, – сказал дядюшка, кивая на свою машину. – Надеюсь, припасов у нас хватает?

– Полный багажник, дядюшка. Мы сможем вести маленькую войну.

– Я всегда был в тебе уверен. У нас тоже небольшой арсенал при себе. – Дядюшка похлопал Виктора по плечу, кивнул куда-то вперед. – Тогда в путь.

– В путь, дядюшка Морильо, в путь.

Виктор вернулся к своей машине. Татьяна тут же подошла к нему.

– Что случилось? – Татьяна старалась читать по глазам Виктора, которому она уже доверяла всецело. – Что с твоей мамой?

– Все нормально, Таня. Мама в порядке.

– А… где она?

– Она в госпитале. Дядюшка ее отвез в клинику, она в безопасности, – Виктор говорил с какой-то неопределенностью, но Татьяна всей душой хотела верить ему во всем. – Я хотел тебе сказать одну вещь.

– Что ты хотел сказать?

– Помнишь, что я говорил тебе там… на стрельбище?

– Что именно?

– Вы должны понять, ты и твоя дочь, – заговорил Виктор, пристально всматриваясь в Татьяну, – вы должны понять, что впереди может все, что угодно.

– Что? Что там может быть?

– Все, что угодно, – честно ответил Виктор.

– Что, например?

– Ты ехала по этой дороге, ты уже многое чего видела.

– Так мы едем в Бильбао?

– Да, мы едем в Бильбао. Это так и есть, – четко отвечал Виктор, при этом активно жестикулируя руками.

– Я готова.

– Вы должны приготовить оружие и держать под рукой.

– Да. Хорошо. Я буду держать его под рукой.

– И помни, – Виктор изобразил жест около своего горла, напоминая Татьяне о своем рассказе про свою жену.

Татьяна брезгливо поморщилась.

– Прекрати это показывать.

Виктор помотал головой, взял руку Татьяны.

– Поехали.

– По машинам.

Татьяна села за руль, посмотрела в зеркало.

– Как вы тут? – спросила Татьяна.

– Что он сказал, мама? – нетерпеливо спросила Армина.

– Все хорошо, Армина. Как они?

– Спят. Родриго стало лучше. Он весь вспотел.

– Это хорошо. – Татьяна завела двигатель.

Виктор показал рукой, чтобы они следовали за ними.

Кортеж из трех автомобилей тронулся вперед. На душе Татьяны стало намного легче. Теперь их стало еще больше, теперь они могли быть более-менее спокойны за свою безопасность. Теперь спасение Манюэля представлялось ей намного реальнее.

– Армина, – Татьяна на миг повернула к ней голову. – Заряди помповое ружье. И свой пистолет. Ружье дай мне!

– Мы собираемся воевать?

– Давай уже делай – не спрашивай!

– Я поняла, мама. Все поняла. – Армина проверила ружье, подала его матери. – Заряжено, мама.

Затем Армина проверила револьвер и спрятала его в сиденье, после чего взяла отобранные у арабов пистолеты.

– Класс!

– Что там у тебя?

– У нас целый арсенал, мама! Патроны подходят!

– Арсенал? Что такое арсенал, милая?

– Мама, ну, ты что? Ты что кино не смотришь?

– Не помню такого.

– А, но ты же сопливые мелодрамки смотришь.

– Армина, не груби!

– Короче! – наклонилась вперед Армина. – Арсенал это когда много оружия.

– Как в магазине?

– Ну, арсенал это в армии, хотя, может, и как в магазине, наверное.