Сам же Эдриан ликовал. Эта стальная девочка казалась ему недосягаемой высотой, до которой ему никогда не добраться. Он понимал, что леди никогда не станет его, но сейчас… Сейчас она сказала, что любит его! И все барьеры теперь казались какими-то низкими, мелочными. Багира — его главная загадка, к разгадке которой он стал ближе на целый шаг.
— Эдриан, а что это за песня?
— Черновик. Я пока лишь тренируюсь. Но называется она «I just can’t stop loving you».
Сердце леди упало в один миг упало куда-то в желудок. Это же фраза, которая служила ключом для их с Норманом любви. Они всегда говорили её друг другу: и в горе, и в радости. Такого не может быть. Не уж-то судьба решила так посмеяться над ней?
— Багира, скажи… Когда будет ваша миссия? И когда ты вернёшься?
— Миссия завтра. Эдриан, я не знаю, вернусь ли я вообще.
Между ними повисла пауза, тишина. Каждый в эту нелегкую секунду испытывал боль.
— Да хранит тебя господь, — дрожащим голосом произнёс мужчина.
Не выдержав, леди положила трубку.
Это было выше её сил.
====== Глава 22: Или Он, или Она ======
Сегодня Эдриан был в отличном расположении духа. Ему предстояла поездка в детскую больницу.
Надо отметить, что певец очень любил детей. Они казались ему ангелами, полными невинности и чистоты. Эти создания всегда говорил то, что думают и чувствуют без малейшего стеснения. Восхитительно! Дети не знают лести и подхалимства.
Правда, в подобного рода поездках, коих было много, имелись и свои минусы. Если люди на улицах увидят легко узнаваемую машину Джордана, то его никакие охранники не спасут. Эдриан всегда уважал чужое личное пространство, но никто не уважал его собственное. Поэтому приходилось ездить на обычной машине без стаи охраны, одевшись в неприметные вещи и стараясь не издавать лишний шум. Только по приезду Эдриан смог расслабиться и снова быть собой.
Больница была довольно старой, а от того в плохом состоянии. Певец мысленно отметил это и намерился спонсировать ремонт здания. Несколько врачей проводили его в палаты детей с онкологией. Его сердце болезненно сжалось. Мужчину всегда мучил вопрос того, почему ни в чём неповинные ангелы вынуждены терпеть огромную боль. Зачем им такие страдания? Зачем одиночество и грусть? Есть же сотни тысяч взрослых, которые совершили тяжкие грехи, но не понесли никакого наказания. Где справедливость?
Все знакомые и близкие певца говорили, что он и есть своего рода регулятор, потому как всегда помогает детям чувствовать себя счастливыми, войти в мир волшебства, которого они лишены. Да он и сам был тем, кого принято называть взрослым ребёнком.
Когда Эдриан вошёл, дети радостно закричали и засмеялись. Безусловно, его силуэт не узнать сложно. Но не потому что он певец и поп-король, а потому, что его душа светлая и чистая. Он – частый посетитель этой больницы, и многие больные уже успели хорошенько его запомнить.
- Папа! Папа приехал! Ура! – раздались звонкие голоса детей.
Да, они называли Эдриана папой из-за его характера, природной игривости и неустанном участии в их жизнях. Да и сами родители этих ангелочков были вовсе не против подобного.
Певец подал охраннику лёгкий знак рукой. В помещение стали вносить тонны игрушек: кукол, огромных мишек, машинки, роботов. Дети в унисон ахнули и закричали от радости. В сердце Эдриана царило счастье из-за возможности дарить другим счастье. Он неспешно прошёл мимо каждого ребёнка, протягивая игрушки.
Весь день он провел среди детей. Эдриан чувствовал, что эти люди нуждаются в его помощи и понимании. Нуждаются так же сильно, как он сам когда-то в детстве. Но к нему никто не пришёл, никто не помог и не поддержал. Люди только смеялись над мальчиком-звездой, а после унижали за то, что он рос, становился угловатым. Безусловно, певец обожал своих фанатов, но из его памяти никогда не уйдут воспоминания о той травле, которой он подвергся. Каждый день был для него мукой, сущим адом. Из-за постоянных оскорблений со стороны других ушла та пухлость и милота. Эдриан избегал зеркал, скрывался от фотоаппаратов. Тогда не было человека, несчастнее его. Весь этот нелёгкий период оставил сильный отпечаток на его душе. Сам факт того, что другие дети сейчас могут быть так же одиноки, как и он в детстве, угнетал мужчину. Потому сейчас Джордан никого не обделял вниманием. Вопросы политики – ничто перед его чуткой душой.
Вечер. Проходя мимо очередной палаты с больными детьми, Эдриан резко почувствовал странную боль, будто сотни кинжалов врезались в сердце, а кислород перекрыли. Дышать не представлялось возможным. Мужчина, сражённый приступом боли, согнулся пополам и присел на корточки. Врачи начали подбегать к нему и предлагать помощь, но певец чувствовал, что это что-то иное. Не физическое. По его идеальной щеке скатилась одинокая слеза.
“От чего она? Что происходит?” Эти вопросы так и лезли в голову. Наконец, собравшись с духом, Эдриан встал и отошёл в сторону.
Лёгкие чёрные стрелки, подводящие его проникновенный взгляд, начали плыть. Певец привел себя в порядок. Нельзя появляться перед детьми в подобном виде. Они нуждаются в позитиве! Эдриан лихорадочно достал из кармана пальто фото.
На нём была изображена девушка с каре в строгом офисном костюме. Она сидела в кожаном кресле и смотрела в огромное окно. Солнечные лучи беспорядочно падали на её мраморную кожу. Изумрудный взгляд был наполнен холодом.
- Багира… Что с тобой, моя девочка?
Певец ласково провёл пальцами по фотографии.
Девушка ехала на пустырь, где предстояла встреча. Она поговорила с генералом, прикрыла свой тыл. Все пути были обрезаны. Дама попрощалась со всеми. Теперь только бог знает, как закончится это свидание.
Страх – это самый страшный зверь. Её мука, её кара. Но вместе с тем – её спасение. Смогла бы леди жить как обычная женщина? Следить за домом и детьми? Нет. Конечно нет. Ей нужен был адреналин, ибо он – её наркотик, от которого уже не избавиться.
Пустырь выглядел еще необъятнее, чем представляла себе девушка. Она окинула профессиональным взглядом окрестности: нет мест для укрытия. Ни углов, ни построек. Только песок. Ужас. Однако, если что, можно спрятаться за машиной. Но этого мало.
Багира решила одеться по-особенному. Давить на психику. Леди вспомнила, в чём была в тот вечер, когда пара рассталась: светло-бежевый плащ, ботинки на тракторной подошве и красный берет. Именно это сейчас на ней и было.
Огромный джип неспешно остановился. Леди, зная, что ещё есть время, достала пару фото. На первом был изображён Норман. Девушка ласково поцеловала фотографию и почувствовала, как страх медленно уходит, а паника ускользает. К чему это? Девушка просто защищает то, что принадлежит ей, ликвидирует преступника. На следующем фото был Эдриан. В лёгкой белоснежной рубашке и без сценического макияжа он выглядел как большой светлый и милый ребёнок. Такой безмятежный… Леди с болью в сердце мысленно попрощалась с ним и убрала все фото в ящик. Весь процесс занял считанные секунды.
Виктор уже стоял перед леди. Отвернувшись, он убрал руки, в которых был пистолет, за спину. Сам он делал вид, будто не видел девушку. Атмосфера резко накалилась.
- Паша, ты ждал меня? – с лукавым сарказмом, даже как-то ласково спросила леди. А затем навела на него пистолет. Один единственный. Мужчина резко повернулся, также наводя оружие.
Как два заклятых врага они смотрели друг на друга уничтожающим взглядом. Прожигали друг друга. Никакого страха не было: они напоминали двух хищников, которые с азартом готовятся к смертельной схватке. И сейчас или он, или она.
Надо сказать, что Виктор заметил образ леди. И оценил.
- Я заждался тебя. Нарядилась… как в тот самый вечер.
Мужчина говорил медленно, смакуя каждое слово. Все понимали, что он явно сильнее. Почему леди не вызвала снаряд? Это было дело более личного характера.
Виктор приблизился. Он уже хищно улыбался, представляя, как и что сделает с девушкой. Сама же она стояла неподвижно, продолжая прожигать его холодным взглядом. Какая-то уверенность растеклась по телу. Она чувствовала, как в венах течет кровь отца: великого, бесстрашного и мощного. Она его дочь и не смеет подвести. Она – его продолжение.
