Девушка была поражена его чистыми словами. Она знала, граф не обманывает ее, он вообще не способен на обман, как бы ей ни хотелось повернуть ситуацию в свою сторону. Да, она была зла на него, но его присутствие как-то действовало на нее, успокаивало и излечивало ее душевные раны.

Спустя некоторое время она и позабыла, на что так усердно пыталась злиться на этого доброго человека, который ни на секунду не сводил с нее своих таинственных синих глаз.

− Простите, граф. Я не знаю, что на меня нашло. В последнее время я вообще не могу понять, что со мной происходит.

− Не переживайте, Солия, насчет этого. Я понимаю Вас, причем очень хорошо. Но не отстраняйтесь от меня на такое далекое расстояние. Мне это сложно пережить. Так Вы приняли решение?

− Да, пожалуй, приняла. Граф, я, − голос Солии дрожал, и сердце ее выпрыгивало из груди; она должна была принять это решение, даже если оно было ей чуждо, − согласна стать Вашей женой.

Не скрывая своего восторга, граф Шейден подхватил ее тонкое тело в свои руки и закружил в каком-то детском, наивном танце. Он был в два раза выше нее, поэтому ее ноги просто балансировали в воздухе. Сейчас она была больше похожа на тряпичную куклу, подаренную ребенку, который очень давно ждал ее.

Девушка была счастлива, когда он опустил ее ножки на пол.

− Солия, я обещаю, Вы никогда не познаете горе и печаль. Мир, полный красок и счастья, Ваш, как и мое несчастное сердце. И прошу, не нужно называть меня графом. Это излишне. Просто Шейден, и все. Ваши прелестные уста будут еще краше, если Вы будете называть меня по имени, как брата.

Из-за угла выскочила Делия, которая явно подслушивала разговор. Крепко обнимая сестру и своего учителя музыки, она сияла от счастья и заражала им все вокруг.

− Я так и знала! Солия только делала вид, что не любит Вас, граф. Как же я счастлива видеть вас вместе. Мой учитель и моя сестра! Прямо как из книжки папы! Да, сказки существуют! А ты, Солия, не верила. Везде тебе нужны доказательства.

− Делия, когда тебя пригласили в Академию музыки? – с энтузиазмом поинтересовался Шейден, явно заинтересованный ее успехами, и это вполне было нормальным для педагога, который целых два года растил юное дарование.

− Через два дня, учитель. Вы хотите поехать с нами? Мне бы не помешала Ваша поддержка. Вы знаете, как я волнуюсь, когда от меня что-то зависит.

Шейден наклонился над ней, поскольку младшая сестра была еще ниже Солии. Он положил свои легкие руки на ее плечи и как-то манипулятивно смотрел в ее зеленые, сияющие от восторга глаза.

− Я обязательно буду с тобой, Делия, как твой верный учитель. Мы многое с тобой изучили, и ты достойна высших похвал. Твой голос, твои пальцы… Ты чудо, Делия, а не девушка. О такой ученице можно только мечтать. И волнениям нет места рядом с тобой.

Граф прекрасно умел заряжать человека на определенные эмоции, настроение. Это было удивительным фактом его истории, о которой нам еще предстоит с вами узнать.

Многие знакомые графа Шейдена говорили, что никто не сможет устоять перед ним, перед его способностью управлять разумом человека. Но было ли так на самом деле? Кто верит из нас в сказки городских жителей? Однако история эта может резко стать необычной.

Делия сияла, как сияет бриллиант на свету. Слов и мягкого взгляда графа было достаточно, чтобы убедить ее в своих способностях музыканта. Он всегда так делал, когда девушка в очередной раз сомневалась в своих способностях.

Вечером, когда граф собирался уезжать, он зашел в библиотеку, где была Солия. Он видел, как она заходила туда час назад, и решил поговорить с ней наедине о чем-то важном. Но Солия слишком уставала в последнее время и уснула за прочтением какой-то, видимо, невероятно скучной книги.

Аккуратно подхватив ее на руки, Шейден направился в ее комнату, а после удобно расположил на уютной кровати. Поцеловав напоследок ее в лоб, он поспешил уйти, как внезапно остановился, заметив на полу клочок бумаги. Подняв его, он прочел всего одно слово, которое сохранилось на нем: «Солия». Что-то заставило его сохранить этот клочок, наверное, воспоминание того, с какими чувствами его невеста разорвала искреннее письмо.

Шейден ценил каждый миг, проведенный с Солией, он буквально зависел от нее, как от воздуха. И была привязанность эта нездоровая, всепоглощающая. Хоть он и не отдавал себе в этом отчет, старался не замечать очевидные вещи, но договор о вечной дружбе подвергался постепенно своему исчезновению с его стороны. Если бы Солия подозревала об этом, она бы давно прервала все связи с этим человеком.

Родители девочек были в гостиной. Они сидели на мягком диванчике близко друг к другу и тихо о чем-то разговаривали. Их голоса внушали покой и гармонию. Вероятно, их связь никогда не прерывалась, несмотря на все испытания, которые они прошли вместе. Вместе. Вот именно, они никогда не были одни, никогда не старались обвинить в чем-то друг друга. Они были близки, как настоящие друзья, и любили, как страстные любовники. В этом было их счастье, и они всегда молили бога о том, чтобы их дочери познали ту же радость, что и они сами.

Спустившись со второго этажа, на котором располагались комнаты, граф легким постукиванием каблуков дал хозяевам поместья знать, что они не одни в этой гостиной.

− А, граф Шейден. − Дориан направился в его сторону, радушно обняв, как сына. – Мы с супругой рады, что Солия дала так быстро ответ. Мы волновались по этому поводу, не знали, что она в очередной раз заявит нам всем. Такой уж сложный характер у нее. Но не подумайте ничего дурного. Она замечательная девушка.

− Не волнуйтесь на этот счет. Солия очень убедительна и интересна. А ее сложный характер – загадка для меня, которую я с великим удовольствием готов разгадывать хоть всю свою жизнь. Поверьте мне. Я не способен лгать, и Вы об этом знаете.

− Да, я нисколько в этом не сомневаюсь, граф. Но я хотел еще кое-что спросить у Вас. Это касается Делии.

− Конечно. Я отвечу на любые ваши вопросы. − Граф, заметив, как к ним подошла матушка девочек, нежно поцеловал ее руку, что почему-то смутило Эвагвелию.

− Граф Шейден, прошу, Вы можете обходиться со мной обычными словами. Мне неловко видеть, как граф угождает мне. Прошу, Вы же мне тоже стали практически сыном.

Госпожа Эвагвелия, как и ее супруг, действительно за эти два года привыкла к графу, как к самому близкому человеку, и уже не могла воспринимать этикетные рамки, принятые в обществе. Это казалось ей унизительным личности человека, которого она опекала своей заботой. Графу было непросто принять это, ведь уважение к страшим, а тем более – к родителям своей невесты, было своеобразным ритуалом, который он добросердечно исполнял.

− Так вот, граф, − внезапно и вполне удачно Дориан сменил тему разговора, − Делия. Как Вы считаете, стоит ли Вам и дальше заниматься с ней музыкой? Ведь поступление в Академию музыки требует сохранения и совершенствования ее музыкальных дарований.

− Ох, это… Ваша младшая дочь талантлива, просто невероятно. Признаюсь, в чем-то она даже превосходит меня. Ее способности в Академии музыки только улучшатся, и Вы будете гордиться ею, как и я сам. Однако я думаю, уроков предостаточно было проведено. Я лишь развил в ней эти способности. Поверьте, я – самоучка, и в Академии ей будет лучше заниматься с профессиональными преподавателями.

− Хоть я и не желаю Вас отпускать от нее, но думаю, Вы правы, граф. Что ж, не хотите ли остаться с нами на чай? Гарантируем приятную компанию.

− Вынужден отказаться, увы. У меня есть очень важные дела, которые не дают мне расслабиться. Было приятно Вас повидать, всего доброго.

Каждый вечер граф Шейден покидал поместье своей невесты, чтобы как можно скорее разобраться с насущными делами. Никто не решался спросить его о них, да и никто не придавал большое значение этой скромной истории. Его кофейный бизнес давал ему большое преимущество и продолжал формировать его грандиозный авторитет среди разных общественных масс.