— Случилось, — довольно пробормотал домоправитель, открывая двери. Внутрь хлестнул порыв ветра, уколол мелкими льдинками. Инира кое-как, прыгая на одной ноге, завязала ботинки, одновременно пытаясь удержать на голове капюшон, то и дело норовивший слететь и снова отстала. Тон старикашки ей очень не понравился — слишком счастливый, чтобы это означало что-то хорошее для нее лично, но на дальнейшие расспросы он не ответил, оставаясь глухим. Они миновали двор и Большой зал — те тонули в темноте. Пурга сегодня налетела свирепо и внезапно: утром они еще радовались пусть и морозному, но солнечному деньку, а после ужина добирались к себе уже едва не смерзаясь в ледышку. И теперь, подходя к кабинету лорда-директора, Инира была насквозь мокрой и замерзшей. Это не добавляло ей уверенности и она остановилась у дверей, попытавшись стряхнуть капли растаявшего снега с плаща и пригладить волосы. Кирх, раздраженный задержкой, резко распахнул дверь и втолкнул ее внутрь.

— Наконец-то, — поприветствовал ее Приаш. Инира тут же попала к нему в руки — ее вытряхнули из плаща, протолкнули дальше, одновременно просушив заклинанием, и только тогда она увидела, что в комнате лорд-директор был не один. За столом, небрежно расположившись в кресле Приаша, сидел мужчина.

Инира замерла, не столько испуганная, сколько удивленная тем, что Приаш расширил круг посвященных и не представляя, чего ожидать.

— Доброго вечера, леди Нокт-Аукаро, — мужчина с легкостью встал, бросив на столе тут же свернувшийся свиток, и, обойдя стол, шагнул к ней с легкой улыбкой. Склонился было в предписанном этикетом поцелуе к руке (она автоматически протянула ладонь), но тут же резко отступил на шаг, виновато потянулся к белым перчаткам: — Простите, леди… Не смею коснуться высочайшей крови…

Перчатки были со всей тщательностью надеты, а первое приятное впечатление испорчено. Инира, нахмурившись, смотрела на странного гостя. Не старый еще — ему вряд ли исполнилось и сорок, в густых пшеничных волосах нет и следа седины, в безупречно сидящем костюме, на котором не видно ни пятнышка — что весьма удивительно при такой погоде, он, казалось, насмехался над ней. Любезная улыбка была не менее опасна, чем пустынная гадюка и наигранный жест с перчатками она также оценила.

— Было бы грустно отрубить себе руки за такое непростительное святотатство, — покачал головой блондин, все же заполучив ее ладонь. Жесткая телячья кожа скользнула по запястью, пальцы сжались на нем стальным капканом — так, что она едва сдержалась, чтобы не выдернуть руку.

— Дьер Ле-Вант, леди Нокт-Аукаро, — сухо прокомментировал приветствие Приаш, проходя к столу и сгребая оттуда все бумаги одним махом.

— Очень… Приятно, — растерянно произнесла Инира, пытаясь незаметно вырвать руку. Ле-Вант одарил ее еще одним приторным, но холодным взглядом и, наконец, отпустил. Она поспешно прошла к одиноко стоящему у камина креслу, но потом поняла, что не желает смотреть на странного мужчину снизу вверх и остановилась у окна, предпочтя сквозняки — теплу огня.

Ле-Вант тем временем снова устроился в кресле Приаша с выражением как у кота, который только что заглотил огромную мышь. Лорд-директор демонстративно запихнул бумаги в сейф.

— Полагаю, была причина вызвать меня? — не выдержала Инира, с минуту понаблюдав за молчаливым противостоянием.

— Несомненно, драгоценная, — кивнул Ле-Вант. Ее передернуло. — Я, видите ли, давно жаждал знакомства с бастардом, пережившим столько покушений…

Приаш скривился, запер сейф и демонстративно встал за спиной у Ле-Ванта.

— Но я же здорова, — еще больше растерялась Инира, переводя взгляд с одного на другого. — Зачем докторусу…

Смех дьера заставил ее замолчать. Приаш помрачнел еще больше.

— Не обманывайтесь титулом, леди, — процедил он. — Наш дьер имеет весьма необычную специализацию…

— Я королевский дознаватель, драгоценная, — все еще хмыкая, сообщил Ле-Вант, с удовольствием наблюдая, как бледнеет девушка. Цепкий взгляд не упустил ни задрожавших рук, ни неосознанный шаг назад — она была уверена, что даже вспотевшие ладони он заметил.

Не сдержавшись, Инира кинула отчаянный взгляд на Приаша. Тот угрюмо кивнул и отвел глаза, уставившись в окно.

— Не стоит беспокойства, леди, — вдоволь насладившись ее испугом, Ле-Вант встал и, наконец освободив директорское кресло, шагнул к ней. Манеры его были безупречны, как и осанка, но это было все равно, что наблюдать за приближением смерти. — Я лишь хочу лично убедиться, что с вами все в порядке и с королевской кровью обращаются должным образом.

— Не сомневайтесь, — выдавила бастард, подавив желание отступить еще на шаг. — Со мной все отлично. Учитывая, что я еще жива.

— Красива и смела, — оценил Ле-Вант, останавливаясь в неуютной близости от нее. — Но все же… Мне хотелось бы знать подробности? Вы не против?

— Спрашивайте, — нехотя ответила Инира. Будто у нее был выбор. Появление дознавателя напугало ее — Приаш был знакомым и она знала, чего от него ждать, но чем грозит появление дьера и не превратится ли она из потерпевшей в преступницу? Они с лордом-директором нарушили уже слишком много правил, а что случится, если Ле-Вант выяснит, что ее душа уже не принадлежит ей?

Ле-Вант, слегка улыбаясь, обвел ее внимательным взглядам синих, похожих на ледяные сверла, глаз и, видно удовлетворившись осмотром, шагнул назад — в кресло. Разъяренный Приаш, прожигающий дырки между лопаток дьера, очевидно, только способствовал привлекательности сей мебели.

— Когда произошло первое покушение?

— В Имретоне, три месяца назад.

— И что же случилось?

— В меня пустили стрелу, — сухо и коротко ответила Инира. Перед дознавателем не хотелось вести длинные речи. Подспудно казалось, что каждое лишнее слово может печально отразиться на ее судьбе и его игривая учтивость сохранится в полной мере, даже если он начнет выдергивать ей ногти.

— Какую? — с нажимом уточнил дьер. — В котором часу это было? Что вы на тот момент делали и делали ли это всегда?

— Уверена, вы и так знаете, — не сдержалась она, раздраженно дернув плечом. Ей надоели эти вопросы — их задавал и испуганный городничий и шериф и гвардейцы, наводнившие маленькое кафе спустя три минуты после покушения.

— Предпочитаю, чтобы вы рассказали сами, — отрезал Ле-Вант, все еще улыбаясь.

За следующие два часа она, казалось, выдала ему даже то, чего никогда не знала. Припомнила всех, кто приходил к ним домой, кого видела за целый месяц перед покушением хоть мельком, что говорила мать за завтраком, как себя вела, куда подевалась прислуга (говорить об этом было почему-то стыдно, особенно под внимательным взглядом Приаша). Просмотрела целую стопку портретных карточек, но никого не узнала, зато злобных рож насмотрелась в достатке.

— А что же второе покушение?

Инира едва удержалась от стона. Она устала и едва держалась на ногах, голова снова разболелась, как и горло, а нос заложило. К сожалению, леди не пристало при всех сморкаться в платок, а потому она мужественно шмыгала и молилась всем душам о помиловании.

К рассказу о втором покушении, оказывается тоже можно многое добавить — отчего, например, льер Оноре так невзлюбил новенькую, о его отношениях с лордом-директором (она бросила виноватый взгляд на Приаша, но тот только криво ухмыльнулся) и внезапном появлении последнего во время обычного практического занятия.

— И вас это не удивило?

Инира плюнула на приличия, достала платок из кармана платья и как можно незаметнее вытерла нос. Мать бы со стыда сгорела…

— Было не того, знаете ли… Меня как раз убивали.

— Ну а потом? — не отставал прилипший, как колючка, дознаватель. — Неужто не странно…

— Все ученики находятся под защитой Школы, он почувствовал опасность, — сбитая с толку, Инира повторила слова Приаша, на что получила удивленно вздернутую бровь.

— Вы в это верите? — фыркнул Ле-Вант и, изогнувшись, обратился к Приашу: — И как долго вы собирались скармливать ей эту байку?