— И вы уверены, что он придет в себя? — не отставал дознаватель.

— Нет, — сдался Приаш, едва не сползая с кресла. — Не уверен. Но знаю, что если за дело приметесь вы, мы точно ничего не выясним. Он умрет раньше, чем успеет осознать вопрос.

— Я знаю свое дело, лорд Приаш, — высокомерно отозвался дьер, но от инструментов отошел.

— Я в курсе, — ядовито прокомментировал Виктор, прикрыв глаза. Они помолчали, слушая завывания Оноре.

— Я даю вам еще сутки на то, чтобы привести его в чувство, — наконец, решил Ле-Вант. — Завтра в шесть вечера я начну допрос — и мне плевать, как долго он сможет его выдерживать. Это дело не терпит отлагательств, Приаш.

— Как скажете, дьер.

Они спустились вниз — студенты как раз наводнили Большой Обеденный зал, собираясь на ужин. Не желая, чтобы кто-то видел Ле-Ванта, Виктор как можно быстрее прошел по боковому коридору и поднялся наверх по другой лестнице — оставалась пара шагов до кабинета, когда Ле-Вант неожиданно остановился на лестничной площадке, заинтересованно смотря вниз — на гомонящих студентов.

— Покажите мне ее, Приаш.

Виктор застыл позади него. По спине словно протянули хворостиной — остатки сна слетели с него, как и не было.

— Зачем?

Ле-Вант с недоумением обернулся:

— Она не последний персонаж в этой истории, не находите? Как знать, может, когда-нибудь мне придется побеседовать и с ней тоже.

Дьер снова повернулся к студентам. Виктор смотрел ему в спину с возрастающей ненавистью и — страхом. Он знал, как проходят допросы дознавателя. После них редко остаются в живых и еще реже — в своем уме.

Он медленно подошел к парапету, молясь всем душам, чтобы Инире не было в зале. Прибудь дьер в замок на пару месяцев раньше и лорд-директор без колебаний указал бы ему на бастарда. Девчонка была лишь неудобной и опасной помехой, но… Может быть, он просто привык защищать ее, привык думать, что жизнь Инире зависит только от него одного. В каком-то смысле так и было — учитывая, что ее душа навеки принадлежит ему.

— Ее нет в зале, — сглотнув комок в горле, ответил он, сам с трудом узнавая свой голос. Чувство самосохранения внутри било в набат и кричало «Остановись!». Не самая лучшая идея — врать королевскому дознавателю.

Ле-Вант смотрел в зал — как раз туда, где среди первокурсников сидела ничего не подозревающая Инире. Виктор вцепился побелевшими пальцами в парапет, уже чувствуя, как завис меч над его головой.

— Правда? Что же… Жаль, жаль… — деланно опечалено покачал головой дознаватель и отвернулся, входя в кабинет Приаша, словно имел на это полное право. — Ну, думаю, вы пригласите ее к нам после ужина. Хочу познакомиться со столь неординарной особой, трижды избежавшей смерти. Хотя теперь уже четырежды, я прав?

Он обернулся к застывшему в дверях Приашу, иронично приподняв брови и словно приглашая оценить шутку.

— Несомненно, дьер, — процедил Виктор, закрывая за ними двери. — Устраивайтесь…

Может, и хорошо, что Приаш не дергал ее сегодня — Инира наконец-то выспалась и даже простуда отступила перед этим простым фактом. Голова перестала быть чугунной, нос тоже отошел, только горло слегка першило, но и это скоро пройдет — по крайней мере, так уверяла Отиша, подходя к ней с полным стаканом гномьей настойки, в которой плавали непонятные зеленые водоросли.

— Выпьешь — и сразу все пройдет! — уговаривала она тоном заядлой отравительницы. Упрямая больная пить отказывалась и отгородилась стоявшим посреди комнаты столом. — Не будь ребенком, рецепт верный!

Инира все же считала, что стакан — это перебор. Все известные ей лекарства измерялись в ложках и каплях, но никак не литрах.

— Я же отключусь и не встану! — увещевала она. — Ты этого хочешь?

— Я хочу, чтобы ты не храпела ночью заложенным носом, — призналась Отиша.

— Да я и дышать после нее не смогу, — согласилась Инира. Они кружили вокруг стола, перебирая по нему пальцами, словно охотник и добыча. Было смешно и одновременно раздражающе отбиваться от этих нападок.

— Отстань от нее, пусть лучше идет в медпункт, — посоветовала Виктория, которой надоело слушать их перепалку. — Дьера Лантри справится с насморком за две минуты…

— Эх, нет в вас азарта исследователя! — огорчилась Отиша. — А я, между прочим, сама готовила…

Инира поперхнулась зевком и на всякий случай отошла подальше от стола.

— С чего это ты решила в целители податься? — подозрительно осведомилась Виктория, отвлекаясь от талмуда по пробуждению даров. Иниру каждый раз, глядя на нее, начинала мучить совесть — вот кто не отлынивал от учебы! Она понятия не имела какой дар у необщительной соседки, но усидчивости ей было не занимать.

— Льер Ункрат сказал, что с моим даром можно создавать усиливающие составы для металла, а потому курс травоведения обязателен, — проворчала Отиша, выуживая из брошенного на входе рюкзака с вещами учебник по травам и брезгливо бросая его на стол. — Я экспериментировала…

— На мне, — обвинила ее Инира.

— Да там и опасного-то ничего не было… — открестилась подруга.

— Кроме гномьей настойки, — фыркнула Виктория из своего угла.

Очередному препирательству помешал стук в дверь.

Они застыли, переглянувшись — преподаватели в общежития не заходили, а студенты не имели привычки стучаться.

— Да? — недоуменно спросила Отиша, подходя к дверям. Но за ними никого не оказалось — только на полу белел клочок бумаги. Рыжая подняла его, пробежала глазами и хитро уставилась на Иниру.

— Угадай, кто?

— Корсак? — предположила та с надеждой. Сегодня они почти не виделись — у него начались дополнительные занятия и парень за ужином еле ворочал языком, сразу после этого отправившись к себе.

— Лучше, — с чувством ответила Отиша, запуская в нее запиской. Та подхватила бумажный самолетик и развернула. Приаш.

Одновременно с разочарованием пришел страх — а вдруг, это снова подлог? Что на этот раз случится с ней в пустых замковых коридорах?

Инира сжала записку в кулаке и села на кровать, разрываясь между желанием выяснить, наконец, правду об Оноре (ведь не зря же она умерла?!) и страхом очередного покушения.

В итоге возобладало последнее и удивленные девчонки смотрели, как она поспешно что-то пишет на обороте и, на секунду выглянув в коридор, кладет записку обратно на пол — в густую тень от двери. Раз ууртрихи — слуги короля, стало быть, и ей помогут.

— Ты в порядке? Голова не болит? — ласково осведомилась Виктория, когда она вернулась и легла на кровать.

— Может, у нее жар? — предположила Отиша.

— Уже поздно, — огрызнулась Инира, отворачиваясь от них. — Никуда я не пойду.

— Окстись, болезная, когда лорд-директор вызывает, такого слова просто не существует! — возмутилась Виктория. — Тебе жить надоело? Он же тебя по стенке размажет…

— Дама капризничает и набивает цену, — хихикнула Отиша, но под строгим взглядом Иниры виновато потупила глаза. — Прости. Но это и вправду… Ты что, темноты боишься? Хочешь, я провожу?

— Не надо! — открестилась бастард, красочно представив вместо одного трупа — два. — Утром схожу к нему и все выясню…

Если это действительно он.

Как выяснилось позднее — он.

Кирх тоже не утруждал себя стуком в дверь, а потому натолкнулся на дружный девчоночий визг и кувшин ледяной воды — они как раз умывались и Отиша держала его в руках.

— Приличные джентльмены обязаны стучаться! — язвительно прошипела рыжая в захлопнувшуюся дверь и поправила на груди полотенце. Из коридора донеслось мнение Кирха — в каком гробу и в какой позе он видел приличия и всех родственников Отишы. И что если через две минуты леди Омбре не выйдет из своей норы…

Инира вылетела из комнаты пулей, на ходу набрасывая теплый плащ поверх домашнего платья и хлопая по полу незашнурованными ботинками.

— Зачем я понадобилась лорду-директору? — слегка запыхавшись, она догнала старика уже на выходе из башни. Тот ехидно ухмыльнулся, цыкнув изжеванной губой. — Что-то случилось?