- Если Нео станет королевой, такого не будет! – уверенно заявил Дузел.

- А если Эдлеанор? Нет уверенности. Этот меч – самое могущественное оружие в мире... Я надеюсь, оно будет сдерживать всех от попыток причинить кому-то вред.

- Мне тоже это покоя не дает. Это довольно опасно. Если все-таки случится, что его украдут, или победитель будет хотеть завоеваний, что тогда? – произнес Дузел.

- Вряд ли что-то сможет остановить его владельца. Хотя, возможно, объединившись все вместе, страны справятся, – сказал король.

Легатус спросил:

- Этот меч же нельзя будет держать в руках, кроме как момента награждения. Верно?

- Вроде бы, было решено так, – подтвердил альфа.

- Послушайте... А что, если... – задумавшись Дузел провел взглядом по карете и всем присутствующим, остановившись на отце.

- Может быть, тогда ты, пап? – Легатус, не понимая, взглянул на него. – Благословишь меч, также, как и мой подарок? Что бы им не пользовались, или что-то вроде того.

- Нет. Это плохая идея, – вздохнул Легатус.

- Но почему?!

- В чем тогда смысл был делать сильнейшее оружие? Если меч нельзя взять, то и не попользуешься.

- Но как же тогда... Тогда опасность никуда не денется. Может же появиться тот, кто захочет получить меч.

- Да, ты прав, – улыбнулся Легатус. – Опасность этого есть. Хотя я думаю, что вряд ли кто-то будет проходить турнир ради того, чтобы захватить мир.

- Ты сам сказал, что опасность остается, что тогда делать?

Легатус с улыбкой смотрел на хмурого Дузела. Парень ждал от него ответа, и промедлив, тот ответил.

- Экасайцы решили попробовать сохранить мир, встав на перепутье, между спасением и катастрофой. Возможно, это действительно даст возможность светлому будущему. А может быть однажды случится то, чего ты так остерегаешься, Дузел. Я понимаю твой страх. И понимаю, почему ты так ждешь от меня защиты. Но я не могу присматривать за мечем вечно, или даже за этим миром. Существа Экасая приняли такую судьбу. Глициния бы сказала, что это неизбежность. Но раз ты так сильно жаждешь у меня ответа...

Легатус сложил кончики пальцев и показал руками на сына.

- Боги лишь могут наблюдать и направлять. А вот смертные существа действительно способны действовать и принимать решения, влияющие на судьбу. Я веду к тому, сын, что иногда миру просто нужен герой.

- Что? Герой? В смысле?

- Тот, кто действительно может влиять на дела существ, это такое же существо. Например, как... Айран.

Дузел распахнул глаза. Улыбка и добрый взгляд Легатуса напомнил парню о его настоящим отце, о всех тех невероятных вещах, о рассказах, ставшими легендой, где существо неизвестной расы не единожды спасало мир от катастрофы. Несомненно, это всегда был Айран. Дузел помялся. Он опустил взгляд в пол кареты.

- Он. Может действительно был героем. Но я не такой, как он. У меня нет такой силы, как у отца. Я не смогу быть как он.

- Дузел, тебе и не нужно быть, как он. Ты самое уникальное существо на планете. У тебя есть свой собственный, великолепный дар. И, не забывай, у тебя есть то, что по силе, не то чтобы равен, но может даже могущественнее того меча, которого ты опасаешься.

Дузел распахнул глаза и еле заметно коснулся футляра за своей спиной. Он никогда не расстанется с этим мечем. Улыбка Легатуса подтверждала его догадку.

- Только, помни самое главное. Сила всегда идет из сердца, все остальное является лишь дополнением, – произнес Человек, приложив кулак к груди. – Иногда очень сложно найти эту силу. Даже мне потребовалось безумно много времени, чтобы осознать это. Быть героем может только тот, кто это понимает. Сильный не тот, кто владеет могучим оружием, а тот, кто непоколебим духом.

Дузел смотрел на него с благоговением. Его голубые глаза сияли как звезды. Сжав кулаки, он вобрал в легкие воздух. Слова Легатуса глубоко зашли в душу волка. Он будет помнить их долгие годы.

- И еще кое-что, Дузел. Я хочу, чтобы ты понял, что нельзя всегда полагаться на помощь из вне. Даже я не всегда смогу прийти. А иногда бывают некоторые вещи – мне просто не по силам.

- Я понял, отец. С моей стороны действительно глупо постоянно полагаться на богов. Я еще слишком неопытен и постоянно забываю это.

- То, что ты это понимаешь, очень хорошо. А опыт придет со временем.

- Постараюсь приложить все усилия.

Легатус сел на сидушке, выпрямившись, его настроение приподнялось, и он более беззаботно продолжил.

- Опыт нужен для всего! Мне, например, его тоже недостает. Мне по моей профессии еще учиться и учиться. Иногда даже кажется, что Глициния куда опытнее меня.

- Разве? Но она же ничего не делает, – усмехнулся Дузел.

- В том то и дело. Она лишь наблюдает, когда я постоянно вляпываюсь в какие-нибудь неприятности.

- Прошу прощения, что встреваю в ваш разговор, – перебил Финиас, приподняв ладонь.

- Вы говорите Глициния. Но разве она не просто ваша служанка?

До этого Альфа сидел тихо, слушая нравоучительный разговор отца и сына. Он старался не перебивать, так как ему показалось, что эта беседа была нечто куда большим, чем он даже мог себе представить. А потому запоминал, впитывая каждое слово, от которого даже в его груди загорелся уверенный огонек.

Те перевели на него взгля и Легатус, довольно просто, тут же ответил:

- Она не моя служанка. Мы скрыли этот факт от Вивьен, так как к этой девчонке нет никакого доверия.

- Пап, – настороженно произнес Дузел, намекая своим тоном, что стоит ли рассказывать Альфе. Но тот неожиданно прижал кулак у груди и поклонился.

- Я поклянусь на вашем имени, я заслуживаю вашего доверия! То, что нельзя знать другим, не уйдет дальше этой кареты! – уверенно прозвучал его голос. Сидящая рядом с ним девочка встрепенулась. Она сидела тихо, стараясь не привлекать внимания. Но, увидев отца клонящегося, поторопилась повторить его движения и, также приложив руку, склонилась.

Легатус почувствовал себя неловко. А Дузел уставившись на Альфу изумлялся тому, насколько тот верен, что готов клясться на имени бога. Поэтому поторопился спросить:

- Альфа, вы же понимаете... Клясться на имени отца, это... Довольно большой риск.

- Таково мое решение.

- Ам, я тебе верю, – произнес Легатус, при этом недоумевая: что с того, что тот поклялся на его имени? Чем это отличается от чего-то другого. – Даже если ты и проболтаешься, не думаю, что это будет что-то значить. Для меня главное, чтобы ты не распускал язык перед Вивьен.

- От меня она не узнает ни слова из нашего диалога.

- Ну и славно. Это вообще не то, чтобы такая уж и тайна. Глициния такая же богиня, как и я. Мы вместе изучаем этот мир. Вот и все.

- Что?! – чуть не пропищал тот. – Госпожа Глициния является Человеком?! О, простите меня великодушно! Я не уделил ей должного почтения!

- В том и был смысл, Финиас. Это всего лишь наша маленькая игра. Она сама выбрала роль притворяться служанкой во дворце Вивьен. Но думаю ей это уже надоело. Скорее всего она сама бы день ото дня забыла про свои уши и хвост, и вы бы раскрыли ее сущность.

- Кстати, да. Такое вполне могло бы быть, – качнул головой Дузел.

- Благодарю, что рассказали мне! Это огромная честь! Осознавать, что в нашем мире двое богов, это просто невероятно.

Делая недолгие остановки, к ночи они остановились. До заката, стража Альфы успела поставить для него большую палатку и развести огонь. Финиас же, встречаясь с Глицинией, кланялся, чем вводил ее в непонимание. Легатуса очень забавляло ее недоумевающее лицо.

Осенние вечера становились все холоднее. За несколько дней температура понизилась на несколько градусов, и обычно ночующая на улице группа путешественников чувствовала себя не комфортно. Оглядев друзей у костра, и одетую в теплые шкуры стражу короля, Легатус задумался.

Смысла скрывать их уютный дом уже не было, потому он провел рукой по воздуху, и тот появился рядом с палаткой. Из его трубы уже шел дым, а в шкафах появилось больше теплой одежды. Половина команды тут же побежали внутрь. Дузел же сначала забрал свои вещи из повозки.