— А теперь быстро валим отсюда.

Счастливые родители не могли дождаться дня, когда малышка появится на свет. Санни ждал ее появления с предвкушением будущего. Они с Аминой готовились к переезду, Санни расхаживал взад-вперед, мечтая о том, чтобы обустроить дочке собственную комнату. Амина с улыбкой наблюдала за ним, успокаивая тем, что ждать осталось совсем недолго. Также она любила подтрунить мужа над его чрезмерной заботой. Санни не давал Амине делать сложную работу по дому, чем доставлял ей неудобства, она же в отместку интересовалась, как он собирается справиться в одиночку с ремонтом детской комнаты. На какое-то время, он успокаивался, но после все начиналось по новой.

Это были счастливые дни семейной жизни.

Но в один момент все резко и неожиданно оборвалось. Словно счастья и не было.

Санни узнал безрадостную новость, когда ходил за продуктами на вечер. Вдруг раздался неизвестный телефонный номер, и ему неприятный и суровый голос сообщил о смерти любимой, погибшей во время прогулки от сердечного приступа. Это казалось невозможным, нереальным, ведь Амина не была больна и вышла из дома всего ненадолго, она хотела встретиться с Виолеттой.

В одно мгновение, все вопросы потеряли смысл, когда он увидел ее прекрасное лицо в местном морге. За ее любимым, пушистым, розовым свитером было довольно сложно понять, что под сердцем вместе с ней погиб и еще не родившийся ребенок.

Санни буквально потерял из-под ног пол. Все стало черным и пустым, как бездна. Глаза видели то, что происходило перед ним, но мозг отказывался принимать действительность. Амина была его внутренним миром, солнцем, что породило жизнь в его душе, и вдруг оно исчезло. Он не терял сознания, но ему казалось, что именно так и было, так как он не слышал и не видел, хоть и смотрел перед собой. Санни казалось, что он даже забыл как дышать. Рядом с ним больше не было любящей супруги, он это понимал, но тело отказывалось воспринимать реальность и все ждало, когда ее теплые ладони прикоснуться к его руке.

Прошло много времени, прежде чем он смог вернуть контроль разума и тела. Его собственное безумие не дало возможность попрощаться с Аминой, пока он был в бреду, ее уже кремировали, и похоронили прах. Санни боялся ехать к ней на могилу один, потому что был уверен, что, увидев ее имя на холодной мраморной плите, вновь впадет в беспамятство.

Он так и не смог принять того, что человек, подаривший ему жизнь, оставил его одного. Именно одного, для него это было действительно так, несмотря что рядом был лучший друг, сестра и родители, они словно так же померкли, как и весь мир вокруг. После того как он проснулся, все стали замечать, как постепенно Санни начал меняться. Это выглядело так, будто бы огонек его души постепенно мерк, пока в один день не потух вовсе. Кто бы не был рядом, кто бы что не пытался говорить ему, все было впустую, он уже попросту не воспринимал никого рядом с собой. Все прежние страхи, что жили в нем долгие годы, также полностью угасли.

Санни больше не мог работать и практически не разговаривал, еще тогда, сразу после смерти Амины, родители вновь забрали его к себе, чтобы мочь заботиться о нем. Все обрадовались, когда он пришел в себя, но по-настоящему Санни так и не вернулся. Тот, кто проснулся, был человек без мыслей и желаний. Он мог ни есть и ни пить, если не заставить. На долю родителей свалился тяжелый груз, который на свои плечи постаралась переложить Виолетта. Что она чувствовала, какое у нее было лицо, глядя на него, он не стремился узнать, ему было попросту все равно.

Она сидела перед его кроватью, моля вернуться и стать самим собой. Но этого так и не произошло. Сны о несбыточном будущем сводили его с ума. Каждую ночь ему снилась Амина, такая красивая и счастливо улыбающаяся. Иногда на ее руках сидела совсем крохотная девочка, которая пронзала его своим уверенным глубоким взглядом. Но сколько он не тянулся, то не мог достать их, не мог прикоснуться к ручке своей дочери.

Для Санни проходили месяцы настоящего ада. А когда прошел целый год, Виолетта предложила ему неожиданную вещь:

— Санни. Дорогой брат, я знаю о чем ты сожалеешь больше всего. Хочешь… Я могу помочь тебе попрощаться с ней? С помощью воспроизведения воспоминаний. Это не вернет Амину, но позволит тебе сказать ей то, что ты не успел.

Санни, словно впервые после смерти жены, услышал слова Виолетты. Сидя за столом несколько часов к ряду он пошевелился, и даже неожиданно для сестры поднял на нее свой медленный взгляд. Виолетта сглотнула, это был единственный раз за год, когда он посмотрел на нее, и его взгляд был пустой, невидящий, ничего не желающий, полностью безжизненный. Мужчина словно подсознательно потянулся к маленькой мелькнувшей надежде.

— Я смогу… попрощаться… с ней?

— Да. Хочешь?

— Когда?

Он хоть и задавал вопросы, но в голове его было пусто. Девушка улыбнулась, наконец на его лице появились хоть какая-то палитра эмоций. Виолетта нежно провела ладонью по его щеке.

— Наконец ты произнес хоть что-то, мой любимый брат. До чего же ты довел себя. Мы можем сделать это когда захочешь. Сегодня в компании праздничный выходной, но если хочешь, мы можем поехать сейчас.

Он качнул головой. Возможность увидеть ее, пусть даже в последний раз. Может это хоть немного облегчит ту боль, которая не дает дышать.

Вдвоем приехали в компанию. Виолетта привела Санни в свой кабинет и с гордостью показала рабочее место. У нее был свой персональный компьютер и специальное кресло, на котором лежал один из шлемов ШПИП, в котором можно было погрузиться в виртуальную реальность. И, конечно же, Санни без особого энтузиазма осматривал все.

— Где… все? — вдруг спросил он тихим голосом, его это не особо интересовало, но на этаже было темно и вопрос сам собой сорвался с губ. Та, резко обернувшись, ответила:

— Праздничный выходной. Я же говорила.

Девушка подготовила компьютер и проверяла шлем. После чего отлучилась на минуту и принесла стеклянную баночку, вместе со стерильным шприцем.

Пока она подготавливала место, Санни молчаливо наблюдал. Виолетта, став запускать программу на компьютере и подготовив стерильные перчатки, спросила:

— Дорогой братец, скажи, если бы ты играл в ВМО, то кем бы ты стал?

Тот долго молчал, но неожиданно для сестры ответил, его выбор был очевиден.

— Демон. Я… Всегда им хотел быть.

Она обернулась с улыбкой на лице.

— Правда? Вениамин говорил, что эту расу ты предложил добавить. Восстановление памяти и ВМО сейчас пока напрямую связаны. У них есть общий нераздельный элемент, именно благодаря воспоминаниям внутри игры появится возможность чувствовать запахи и температуру. Мы лишь подаем толчок, а все остальное делает наш мозг.

Объясняя, она показывала то на компьютер, то на шлем. Санни, стоя перед ней, лишь примерно мог понимать как это происходит, но все же старался сконцентрироваться на словах сестры.

— Я имею ввиду, что, когда ты оденешь шлем, ты должен будешь представить самого себя. Это виртуальный мир, так что ты можешь сделать себя каким угодно, а сразу после этого можешь представить ту женщину.

— Ты… Хочешь сказать… что я должен создать свой аватар мысленно?..

— Да, именно так! Какой ты молодец! У тебя там не будет прямого выбора моделей как в игре, поэтому сразу может не получиться, но ты не волнуйся, можешь пытаться сколько потребуется.

— Хорошо…

— Хорошо? Тогда садись в кресло и расположись в нем так, как тебе удобнее. Можешь даже опустить спинку и одевать шлем.

Санни присел, было не очень удобно, взяв шлем, он поднял глаза на подготавливающую препарат Виолетту, и на мгновение он заметил за ее спиной в отдалении маленькую девочку. Она с не присущей для ребенка яростью смотрела на них, но стоило ему моргнуть, как образ исчез. Санни опустил голову, взглянув на колени, ему и раньше приходили видения Амины, но то, что померещилось ему сейчас, было в новинку. Однако это продлилось всего мгновение, поэтому он тут же все забыл.