«Мне невозможно передать сейчас словами…» Мне невозможно передать сейчас словами. Привязанность, что происходит между нами. Я улетел куда-то в Хатангу, на северо-восток. Ты в город Красноярск, южней совсем чуток. Задачи разные в полетах наших. Мне расхлебывать чужую кашу. Твоя забота в отдыхе набраться сил. Меня по тропам этим, Бог не носил. Не забыть минуты, часы и дни ласк твоих. Их нам, Всевышний, подарил – на двоих. Минуты и дня нет пока без мыслей о тебе. Они тревожат душу в собственной борьбе. С собой сражаюсь: «надо думать о делах». Но все попытки у меня обречены на крах. Счастливые минуты не заслонить ни чем. Я в плену у них, даже когда сплю и ем. Скажи, любимая колдунья, на чистоту. Какой бы видела только одну свою мечту. Быть может ей суждено с моей совпасть. Тогда бы жизнь могла сложиться всласть. Жаль, что я пока ответ не слышу твой. Остается довольствоваться лишь тоской. До окончания августа и части сентября. Когда смогу понять, что мечтал не зря. Вознагражден тобою был за Таймырский год. Никто бы не смог додуматься до этого наперед. Лишь, Всевышнему, угодно было и нам суждено. Чтобы Мы испили счастья встреч сладкое вино. 3.08.02 «Я пишу тебе, родная, полный мой отчет…» Я пишу тебе, родная, полный мой отчет. Сегодня исполнился мой таймырский год. Пролетело быстро время – не знал наперед, В Хатанге и Дудинке отработал полный год. В день четвертого августа я праздновал прилет. Даже не догадывался – скорей наоборот, Когда приму решение остаться навсегда В краю, где восемь месяцев вьюги, холода. Здесь давно не стало многих друзей. Таких, как я, надо, наверное, в музей. Выставить посетителям напоказ: Смотрите хорошо, какой дикообраз. В определенном возрасте все – на материк. Мне же здешний воздух – жизненный родник, Тут солнце летом греет подряд двадцать четыре часа, Непогоду тогда творят очень редко небеса. Я состоялся на Таймыре как организатор, Отдаю себе отчет, что это тотализатор: Кто-то выиграл копейку, кто-то пролетел… Привязаться к этой земле, видно – мой удел. Улетаю в это лето уже в третий раз, Правда, толку мало для меня и Вас. Бюрократия, видно, – штука не простая, И лабиринты городит огромная стая. Их премудрости сложны, есть немалый опыт: Чтобы многое понять, нельзя ушами хлопать. Нужна трезвость головы и взгляд наперед. Одним словом, пойми: здесь непростой народ. Редко встретишь средь толпы понимание, Не спеши туманить сим свое сознание, Не ищи здесь идеалы полного созидания И не строй на песке совершенства здание. Здесь отработал больше трети века, Только в Тебе нашел любимого человека. Видеть, может, не умел нужного мне клада, Или свой глаз не положил там, где надо. Мог отметить эту дату я в кругу друзей… Кругом все дремлет, тихо в мой юбилей, Лишь шумит из крана струйкою вода… Представляешь, хороша погода иногда! Выдался на редкость сегодня ясный день, Встал пораньше, чем всегда, забыв лень. В отельном коридоре второго этажа – ни души. Для подведения итогов жизни такие часы хороши. Не нужны никому мысли эти напоказ, Быть может, мой слог понятен для Вас. Нет замены формы слога, как всегда… Не построить на песке счастья города. Отработать год-другой здесь, где рос, Не ожидая в награду букеты из роз. В обращении с людьми характерна простота. Так же просто мечты и меня примет мерзлота. 4.08.02 «Оглянись вокруг, Николай!..»
Оглянись вокруг, Николай! Хатанга и Дудинка – не рай, Где птицы поют на кустах. Метели завывают здесь «Ух и Ах». Смотри внимательней в оба: Здесь суждено тебе быть до гроба. Выбрать можешь только смолу, Снести ее легче, чем народа хулу. Мне суждено было жить на Таймыре, Подольше остаться нужным и в силе, Любить этот край и быть полезным. Характер должен остаться железным. Влюбиться, быть может, хотя бы раз, Не всеми быть понятым и не на показ, Оставаться самим собою до конца, Не вызвать гнев Всевышнего Творца. Быть понятым любимым человеком, Простясь красиво с ушедшим веком. Пусть будет остаток жизни достойным, Но только, избави Бог, не застойным. 4.08.02 07:50 «Скажу тебе: условия для жизни тут иные…» Скажу тебе: условия для жизни тут иные, Хотя, казалось мне, места эти – родные. Здесь чувствую себя свободным от забот. Живет сейчас в Хатанге другой народ. Печальным кажется социальный пейзаж: На людей одет какой-то корсет, бандаж… Выбраться сможет далеко не каждый, Народ ненужным оказался однажды. Живут здесь люди, в основном, из обслуги. Пока долганы, ненцы есть и иные друга. Работать в тундре сами уменьшают «квоту», Сейчас не занимают коренных олени и охота. Их разложение идет от пьянства, наркоты. Облагораживать местных – ушли мечты. Вернуть их к жизни кочевой – одна из забот: Так дольше можно сохранить этот народ. Выдумывать что-либо здесь не надо наверняка, Подготовить руководителей надо из молодняка: Пусть управляются они с делами сами собой, Тогда тревогам за них можно будет дать отбой. 5.08.02 |
