Тишина… Можно сказать, полная тишина лишь изредка раздаётся металлический лязг инструментов. Но даже этот слабый звук многократно увеличивается в моей голове ощущения звукового цунами. Я не могу сосредоточиться и вспомнить, зачем я здесь? Что я вообще делаю. Мозг старательно пытается сосредоточиться и выдать мне эту информацию. Но сколько я не стараюсь всё бесполезно. Только маленькие обрывки, словно слайды в фильме мелькают перед глазами. Вот клуб, виски текила, какая-то полуголая девчонка, исполняющая приват танец на моих коленях. Только стоило мне, вспомнить эту горячую штучку, как в моих штанах всё стало каменным.– Ну вот,– думаю я, только этого мне сейчас не хватало, стояк в сочетание с больной головой-то ещё удовольствие. Кстати, я где-то слышал, что стояк с похмелья нормальное состояние организм получил большой стресс и думает, что жить ему осталось совсем немного и стремиться оставить после себя наследие, конечно, в моём случае – это то ещё наследие. Но мой организм, видимо, не в курсе. Тут мозг разрывает пронзительный пищащий звук, и звонкий женский голос.

– Давление критическое. Чёрт асистолия, вводим атропин 1 мг, не помогает, давайте вводим эпинефрин 1 мг. Чёрт и это помогает, делаем разряд, заряжай на двести. Всем отойти раз, два, три, разряд. Рома мать твою, что стоишь? Давай массаж сердца.

Меня пронзает словно удар молнии, осознание того, что я нахожусь в операционной, что передо мной лежит человек, пока ещё живой человек, которому я вырезаю опухоль. Чёртову, хреновую опухоль. Как же я мог? Так отключиться чёрт нафига я вчера столько пил.

– Оля, что с ним?

– Ты серьёзно? У него не выдержало сердце. Мы слишком долго держали его под наркозом.

– Сколько мы в операционной?

– Почти семь часов, я же тебе говорила, что ЭКГ у него не «фонтан» но тебе же пофиг это ты же у нас светила нейрохирургии.

Я перевожу взгляд на пациента это парнишка ему только семнадцать и я ему обещал, что у него впереди целая жизнь кто бы мог подумать, что не выдержит сердце у такого молодого парня. А самое хуевое, что я даже не помню, как смотрел ЭКГ этого парня. Видно, состояние похмелья серьёзнее, чем я думал. Мне нельзя было сегодня оперировать эту опухоль. Но чувство всемогущества выбило во мне всё  человеческое, что во мне было.

– Давайте ещё раз, заряжайте на 300, всем отойти от стола Раз, два, три, разряд. Нет чёрт снова ничего. Все мы, его потеряли, Рома фиксируй время смерти.

Словно на автомате, произношу – время смерти 15:35.– Снимаю халат, перчатки и направляюсь прямиком в душевую.

– Рома, Рома, Роман Алексеевич!– Кричит меня, моя верная подруга и лучший реаниматолог Ольга.

– Что тебе?– Смотрю на неё невидящим взглядом – Ты понимаешь, что у меня умер пациент, первый пациент за всю мою карьеру. Я не знаю, как себя вести и что мне делать. И самое дерьмовое, что это я виноват в том, что он умер.

– Вот именно Рома, умер и я с тобой абсолютно согласна, что возможно, в этом есть и твоя вина тоже, но ты не Господь, ты живой человек и как все мы не застрахован от ошибок. Тебе ещё повезло, что за всё время ординатуры и работы у тебя не умер ни один пациент и это с твоей-то специализацией.

– Умер Оля, умер первый раз, и я не хочу, это обсуждать ни с тобой, не с кем-либо другим.

– А как же его родственники. Им нужно сообщить.

– Сделай, это сама, я не хочу никого видеть.

Оля ещё что-то кричала мне вслед, но я уже ничего не слышал, словно на автомате я зашёл в душ холодные потоки воды медленно, стекали по моему обнажённому телу, чем дольше я стоял под холодными потоками воды, тем более ясными становились мои мысли. Я уже давненько начал прикладываться к бутылке с алкоголем. Сначала это были посиделки после сложных операций потом просто каждый вечер походы в бар, заканчивающиеся бурным сексом с очередной красоткой. Девки, меня любили за мою внешность Аполлона, накаченный торс, светлые волосы, всегда уложенные в модную причёску. Голубые глаза всегда смотрят холодно,  с презрением не знаю почему, но красоткам безумно нравятся мои глаза циничного засранца, но и не маленький банковский счёт, видно, завершает мой несравненный образ Донжуана. Коллеги всегда меня боготворили за смелые операции за всегда успешный исход операций. Всё это вселило в меня веру в то, что я всемогущ. Сначала я просто приходил и оперировал после бурной ночи. Потом стал похмеляться на работе. И вот сегодня, я первый раз в клубе решил попробовать наркоту, пришёл на работу под кайфом вот и итог смерть подростка на моей совести. Я просто стоял и ничего не делал. Боже, а я думал о голых девицах во время операции. Ведь было время, когда операция для меня была лучше, чем секс. Как я докатился до такой жизни, ведь я даже не помню лицо этого парня, а я обещал ему долгую и счастливую жизнь. Я всем это обещаю и всегда до сегодняшнего дня, всегда исполнял своё слово. Что теперь будет? Нужно срочно выбираться из душа и вообще из больницы нужно пойти в бар освежить мысли нужно срочно придумать, как мне быть дальше. Родственники этого парня наверняка потребуют вскрытия, чтобы узнать причину смерть. Вот если бы он умер от кровоизлияния или от тромбоза тогда не будет моей вины. Но если окажется, что сердце не выдержало долгого наркоза, вот тогда я попал. Выйдя из душа, стараюсь не попадаться на глаза коллегам. Нужно сбежать из больницы самое интересное заключается в том, что это мне с лёгкостью удаётся. Бросив машину на стоянке, отправляюсь в бар и заказываю сразу пару бутылок виски. Всё, что мне сейчас нужно, словно по волшебству передо мной возникает очередная длинноногая красотка. – Ну что за тебя, моё сокровище! Произношу уставшим от жизни голосом.

– Ты даже не спросишь, как меня зовут?– Удивлённо спрашивает красотка. – А мне без разницы, как тебя зовут. Если что-то не устраивает, то проваливай.– Но, как всегда, она осталась. Они все всегда оставались несмотря на всё моё засранское поведение.

Просыпаюсь, от ослепительно яркого солнца светящего, прямо мне в глаза. С трудом пытаюсь вспомнить, что вчера, было оглядываюсь рядом тихо посапывая, спит вчерашняя дева. Толкаю её вбок со словами – солнце вставай тебе пора, ты и так задержалась дольше положенного.

Всегда с самого начала нужно дать понять, что это ночь ничего для меня не значит. Чтобы даже не рассчитывала на продолжение.

– Вот ты мудак! Мог бы, для приличия сначала накормить меня завтраком ведь ночью нам было так хорошо вдвоём.

– Я рад, что тебе понравилось, но у меня нет времени на пустые обещания и действия мы оба знаем, что продолжения не будет. Тебе действительно пора, всё, что я могу для тебя сделать, это вызвать такси.

– Пошёл ты,– сказав это, красотка вскочила, собралась, свои вещи и отправилась восвояси.

– Я знал, что ты меня поймёшь,– крикнул вслед. А сам даже не мог вспомнить, как её зовут вот так всегда только тупой, животный секс и никаких чувств. Может я и скотина, зато честный. Вспоминаю всё, что вчера было и тут меня накрывает могильной тяжестью осознание того, что вчера у меня умер пациент.

– Боже, что я натворил, как же мне теперь жить дальше.

Тут раздался звук мобильного телефона, смотрю на дисплей телефона написано глав. Врач, трясущимися руками беру телефон и провожу по зелёной кнопке.

– Да. Я слушаю,– осипшим от волнения голосом, отвечаю я.

– Рома, чёртов подлец ты, что вчера натворил? Я весь вечер пытался до тебя дозвониться, но так и не смог. Я расспрашивал Ольгу, но она тоже не знала, куда ты вчера сбежал. Даже не соизволил объявить родственникам, что их сын умер. Ты понимаешь, что это не по-человечески. Я уже просто молчу о том, что это твоя прямая обязанность, как лечащего врача. Кстати, объясни мне, что произошло?

Напрягаю мысли, чтобы ответить на все эти вопросы, но в голове только пустота и сплошное разочарование. Но отвечать мне всё-таки нужно потому, что нельзя не отвечать на вопросы главы отделения нейрохирургии.