Зал недоумевал. Были слышны такие выкрики: «как так?», «как не герой?», «на видео всё видно!», «Шур, брось» и «ребята, здесь есть Wi-Fi?». Красноухин смотрел на часы, а Алиса Георгиевна с подарками в руках спросила чуть слышно: «Ты чего несёшь?»

– Да, я не герой, – продолжал Саша спустя небольшую паузу. – Я не сделал ничего такого. На самом деле настоящий герой, настоящий спаситель, первый, кто заметил пожар и забил тревогу – это Миша Брехунов! А я не заслуживаю звания героя.

– Да хорош уже, – донеслось из зала.

– Опять про Мишку гонит.

– Мишка не способен на такое.

– Мишка – врун.

– Не врун, а тролль.

– Трололо.

В зале начались жаркие споры. Этим воспользовалась Алиса Георгиевна, вручив подарки обратно Саше.

– Дорогие друзья, просто Коврижкин – очень скромный парень, ему непривычно внимание таких людей, – она посмотрела на Красноухина. Тот снова улыбнулся. – Саша ведь хотел поблагодарить Виктора Владимировича, правильно?

– Я благодарен и Вам, и, конечно, Виктору Владимировичу, но… – тут Алиса Георгиевна перебила его.

– И мы все благодарны! – она начала хлопать, и вслед за ней захлопали из зала. На этой волне слово вернул себе Красноухин.

– Спасибо, ребятки, спасибо. А теперь мне бы хотелось побеседовать в вашем кругу…

В этот момент на сцену выбежала директор ДК и позволила себе перебить мэра.

– Виктор Владимирович хочет с вами поговорить. Кто хочет задать вопрос самому мэру, пожалуйста, соберитесь в коридоре.

Зал начал стремительно пустеть. Журналисты, фотографы, операторы и все остальные тут же отбыли, учеников образцово вывели в коридор, Алиса Георгиевна направилась с ними, а директор ДК деликатно перекидывалась репликами с мэром, который шёл к двери.

– Даже как-то неудобно просить Вас об этом, Виктор Владимирович…

– Что Вы, полно-те, – ободрял он её.

– У нас занимаются многие, дом культуры всё-таки живёт, у многих молодость играет в крови… В общем, резвились ребята, ну и слова всякие нехорошие на стене писали. Их сотрут раз – на другой день они снова появятся, потом ещё раз, и так постоянно.

– Угу.

– И в один день мастера перестарались и до такой степени с корнём выдрали это, что…наша боковая сторона стала в несколько непрезентабельном виде, и нужен некоторый ремонт, понимаете…

– Я-то вас понимаю, – сказал Красноухин у самой двери. – Но это не решается за раз: чтоб из бюджета деньги вызволить, это надо усилия прикладывать. Я-то приложу усилия, как обычно умею, но нужно время, а за оставшийся срок наврятли даже документы направим. Так что… – теперь он деликатно намекнул, – если меня переизберут, то…

– Виктор Владимирович, я сделаю всё от меня зависящее, – заверила директор ДК.

– Ну, тогда и насчёт ремонта не беспокойтесь, – улыбнулся Красноухин и покинул зал.

***

В то время, когда зал покинули почти все, Саша опечалено сел на ступеньке лестницы, ведущей на сцену – одинокий и непонятый. Погрузившись в свои думы, он, казалось, никого и ничто вокруг не замечал. А между тем вокруг него собрались его друзья – Коля Никитин и Сергей Завитушкин.

– Ну, поздравляем, Санёк, с этим ценнейшим подарком, – подал руку Сергей, а вслед за ним Коля:

– Вот Барбосу будет чем играться.

– Это точно, спасибо, – Саша усмехнулся. – Вот, глядите, смотрите, – он протянул им мячик и грамоту.

– Солидно, Александр Егорович, солидно, – отозвался Сергей, мельком пробежав глазами по грамоте.

– Да и мячик тоже неплох, ну-ка, – Коля принялся играться с подарком.

– Тащишь, брат, затащил прямо, – одобрил Сергей. – А ты чего понурый сидишь?

– Да так, просто…

– Что ты там опять про Михана заикнулся?

– Ага, каким боком он? – поддержал Сергея Коля Никитин.

– Неудобно мне, понимаете? – оправдывался Саша. – Нехорошо как-то вышло.

– Сань, я всё понимаю, вот ровно всё, кроме одного – на кой ляд тебе-то его выгораживать?

– Эх, не поймёте вы никак…

– Да уж и точно. Ладно, мы за сигами до ларька сгоняем, у жёлтого дома встретимся. Может, на хату отнести подарки, что-то ты совсем никакой?

– Лады. Да нормально всё.

– Ну, давай тогда, у жёлтого дома.

Друзья ушли, и с их уходом зал совершенно опустел. Саша остался один на один со своими мыслями. Из коридора доносился нескончаемый гул, а здесь была гробовая тишина.

Медленно встав со ступенек, Саша неспешно побрёл к выходу, как вдруг в зал вошёл молодой человек с ручкой и тетрадью в руке и направился к нему навстречу.

– Если не ошибаюсь, Саша Коврижкин, так Вас зовут?

– Да, Саша, даже почти Александр Егорович.

– Неплохо. В первую очередь хотел бы выразить искреннее восхищение поступком…

– А, извините… – начал было Саша.

– Да, я Пётр Криворучкин, корреспондент газеты «Уездные известия». Можешь звать меня простой Петей.

– В таком случае я просто Саша, Саня.

– Очень приятно, – они пожали руки. – Для статьи в «Уездные известия» я уже сделал наброски, если хочешь, можешь посмотреть.

– Спасибо, но мне это не интересно.

– Понимаю, – Криворучкин ни капли не обиделся. – Статья статьёй, а я бы хотел спросить…узнать у тебя кое-что. Тут многое говорилось, как это произошло, но…я буду с тобой откровенен: я чувствую, что здесь не всё так гладко.

Саша насторожился.

– И потому, – продолжал Петя, – я хотел бы узнать не для статьи и прочего, а для себя – как всё было на самом деле, в том числе и про этого Мишу Брехунова. Ты мог бы рассказать всё, как происходило на самом деле?

Задумавшись на несколько секунд, Саша ответил:

– Да ничего такого и не было… – и он смолк.

– Но справедливость должна восторжествовать, ведь так? – Журналист попал в самую «десятку».

– Всё так, – согласился Саша и настороженность, казалось, отступила. – Но тут история такая…

– Без вопросов. Я – могила, – заверил Петя.

– Тогда… тогда вот что, – и Саша начал вспоминать всё, начиная с самого начала. – Так-то ничего необычного не было. Жили, как жили, всё по-старому…

День начинался обычным порядком.

Заяц-гигант бегал по полю, собирая одуванчики. Саша охранял поле. У него в руках пистолет. Задержав дыхание, он выстрелил. Заяц побежал, Саша за ним. Он браво мчался вперёд, к оранжевому закату, который почти весь закрывал убегающий заяц. Вскоре поле закончилось, и Саша увидел, как с обеих сторон выбегали такие же зайцы с одуванчиками в лапах. Они бежали прямо на развалины старого завода. Саша, не страшась превосходства врага, бросился в погоню. Один заяц юркнул вправо, Саша за ним. Пробежав по пустынному цеху, он добрался до лестницы, по которой поднялся на крышу.

«Вот здесь отличный обзор» – подумал Саша. Но, поднявшись на высоту 3 этажа, он увидел, как прямо на него надвигались десятки зайцев-гигантов. Они перешли в контратаку, заходили со всех сторон. Саша отстрелял всю обойму, но безрезультатно. Подошло подкрепление в виде ещё двух десятков зайцев-гигантов. Несколько зайцев уже лезли по пожарной лестнице. Вставив новый магазин, Саша отбил атаку, но тут же обнаружил, что с другой стороны зайцы уже залезли на крышу.

– Мама, – прошептал он, и начал отступать. Солнце алело сквозь чёрные тучи, поднимался ветер. Зайцы приближались со всех сторон. Саша отчаянно начал кидать в них лежавшие рядом камни и ветки. Только сейчас он заметил у них в лапах те самые одуванчики, которые они растянули, как верёвку, между друг другом. Вне сомнений, они хотели связать его и взять плен. Но Саша не собирался сдаваться зайцам-гигантам. Саша вынул магазин. Там был лишь один патрон.

– Последний, – сказал он себе.

Между тем зайцы, обхватившись одуванчиками, подступали всё ближе и ближе, желая взять Сашу в кольцо и связать.

– Я тебе в последний раз говорю, – услышал он, как с небес, голос, похожий на мамин. Вокруг было одуванчиковое оцепление. Между зайцами был лишь стебель одуванчика. Саша прицелился и последним патроном проделал брешь и в считанные секунды пробился сквозь строй. Вот он оказался у самой крыши. Один шаг – и он будет парить в воздухе. Саша закрыл глаза и спрыгнул – он летел навстречу земле. Вдруг яркий свет ослепил глаза. Летя, Саша протёр их и потом неохотно открыл.