“Доброе утро, Сандро. Я уехала на работу. Если не дождёшься меня — пожалуйста, брось ключи в почтовый ящик, когда будешь уходить”.
Какое там — “дождёшься”! Ему было нестерпимо стыдно оставаться здесь ещё хотя бы пять минут. Он не стал ни завтракать, ни принимать душ — только ополоснул лицо, чтобы как можно быстрее сбежать из этого гостеприимного дома (как оказалось — навсегда), боясь встретиться лицом к лицу с радушной хозяйкой и посмотреть ей в глаза.
Из-за этого жгучего стыда он так и не пришёл к ней больше ни разу. Просто не смог себя пересилить…
2019 год, Москва
Судя по незамутнённому, открытому взгляду Кетеван, она была не в курсе той давней истории. Значит, тётя Нателла ничего не рассказала племяннице о его позоре, о безумной пьяной истерике… У него немного отлегло от сердца.
— Тётя — твой огромная поклонница, ты не в курсе? — радостно щебетала между тем Кетеван. — У неё есть полная коллекция твоих фильмов на дисках, а ещё она бывает почти на каждом спектакле с твоим участием…
Ему словно влепили с размаху пощёчину.
— Тётя Нателла ходит на мои спектакли? — переспросил он в замешательстве. — Ты… уверена в этом? За все годы она ни разу не показалась мне на глаза.
— Должно быть, не хочет, чтобы ты чувствовал себя неловко, боится смутить и разбередить душу старыми воспоминаниями, — Кетеван пожала плечами. — Вот и не беспокоит тебя понапрасну.
— Она ни разу не показалась мне на глаза, — с горечью повторил Белецкий, всё ещё осмысливая эту информацию. — Ни разу не подошла — хотя бы на поклоне…
— Вообще-то, она обычно берёт билеты на балкон, — Кетеван словно пыталась извиниться за тётино поведение, как-то оправдать его. — Пенсия у неё не очень большая. Сам понимаешь, она не всегда может позволить себе даже амфитеатр, не говоря уж о партере… Так что любуется тобой и твоей игрой в основном издали.
Ему снова стало нестерпимо стыдно и горько, словно в этом тоже была его вина.
— Передай тёте, пожалуйста, — произнёс он глухо, — что с сегодняшнего дня я всегда буду оставлять у администратора проходки на её имя. На каждый свой спектакль, в партер.
Кетеван округлила глаза, пытаясь что-то сказать, но, на счастье, этот до крайности неловкий момент был прерван звонком его мобильного. Белецкий схватился за телефон с радостью, как за спасательный круг.
Однако звонивший не нёс с собой приятных вестей…
1995 год, Москва
Кетеван позвонила рано утром, подняв его с постели.
— Сандро, мне нужна твоя помощь, — жарко зашептала она в трубку. — Вопрос жизни и смерти!
— Что случилось? — зевая, спросил Белецкий, не принимая её болтовню всерьёз, поскольку прекрасно знал способность девушки всё драматизировать.
— Я сейчас передам трубку тёте, и ты отпросишь меня из дома на три дня! К себе на дачу, — выпалила она всё так же, шёпотом.
— Чего-чего? — он даже рассмеялся. — Это ты сейчас так ненавязчиво себя пригласила? Нет, ну я так-то не против, просто надо было хоть заранее…
— Да замолчи ты! — перебила она с досадой. — Нет времени объяснять, всё потом. Тётя сейчас выйдет из ванной, и ты скажешь ей то, о чём я тебя попросила. А потом, когда она уйдёт на работу, я тебе перезвоню и всё объясню… Ни на какую дачу я с тобой, конечно, не поеду, но тётя не должна об этом знать.
Ему ужасно не понравились эти тайны мадридского двора.
— Но, послушай… — начал было он, внутренне закипая, — я так не могу. Скажи прямо, что ты задумала? Куда собралась?
— Тс-с-с, она идёт! — зашипела Кетеван. — Сандро, я буду твоей вечной должницей… Пожалуйста!..
И через мгновение Белецкий услышал в трубке голос тёти Нателлы.
— Э-э-э… доброе утро, — поздоровался он, изо всех сил оттягивая момент исполнения просьбы.
— Сандро, — откликнулась она несколько озабоченным тоном, — признаться, я слегка ошарашена. Вы вот так внезапно срываетесь из города на дачу, да ещё и на несколько дней…
— Да, — отозвался он растерянно, чувствуя себя при этом совершенным идиотом. — Просто… спонтанно собрались.
— Если бы я узнала об этом хотя бы накануне… я приготовила бы вам с собой чего-нибудь вкусненького! — завела тётя Нателла свою любимую песнь.
— Да перестаньте, — сказал он, сам не узнавая собственный голос. — Мы всё сами там приготовим.
— Ну, ладно… — слышно было, как она вздохнула. — Когда Кети с тобой, я за неё абсолютно спокойна. Только тебе я и могу доверять!
А вот сейчас он ощущал себя последней сволочью, обманывая эту милую женщину, и мысленно проклинал последними словами Кетеван, втянувшую его в столь дикую и нелепую авантюру.
— Позаботься о моей вертихвостке, пожалуйста, — ласково попросила она напоследок, точно вбивая гвозди в крышку его гроба. — Проследи, чтобы она нормально ела, и не ходила по вечерам в слишком лёгкой одежде, и чтобы на жаре не пила холодной воды, она так легко простужается!
— Хорошо, тётя Нателла… — еле слышно пообещал он. Отказаться бы, пока не поздно, признаться ей во всём! Но в ушах всё ещё стоял умоляющий голос Кетеван. Он просто не мог её подвести…
Распрощавшись с женщиной, он сам не свой опустил трубку на рычаг и схватился за голову. Что, чёрт возьми, происходит? Куда собралась эта взбалмошная девчонка, и, главное, с кем?!
Почему-то самый простой, самый очевидный ответ так и не пришёл ему в голову, хотя всё лежало на поверхности…
Через полчаса Кетеван перезвонила, как и обещала.
— Что ты творишь? — возмутился он в трубку. — Во что меня впутываешь?! Так мерзко я себя ещё никогда не чувствовал. С кем и как далеко ты едешь? С Анжелкой?..
— Да не психуй ты, — отозвалась она счастливым голосом. — И спасибо, что прикрыл… А ты разве сам ещё не догадался? Ко мне Аслан приехал!..
От ненавистного имени в ухе зазвенело. Белецкий в ужасе отдёрнул трубку и с отвращением взглянул на неё, точно она была виновата во всех его несчастьях.
— Алло, Сандро, куда ты пропал? — призывала его Кетеван. Ответить он смог далеко не сразу. Зато когда нашёл в себе силы — заорал на неё так, что его, наверное, было слышно даже на лестничной клетке.
— Ты совсем спятила? И куда ты с ним собираешься? Вконец мозги отключились, не соображаешь, что делаешь?! Да никуда я тебе не отпущу, даже не думай! С чужим, практически незнакомым парнем…
— Он не незнакомый и не чужой! — до слёз оскорбилась Кетеван. — Он самый близкий мне человек. Я его чувствую, как никого больше, понимаешь?
Нет, дело было вовсе не в ревности. Он вдруг по-настоящему испугался за неё.
— Куда вы с ним направляетесь? — спросил он по возможности спокойным тоном. — Оставь мне, пожалуйста, точный адрес и телефон, если есть. Я должен быть уверен, что в любой момент смогу тебя найти, как-то связаться…
— Адреса я не знаю, — беззаботно откликнулась эта дурочка. — Аслан сказал, что кто-то из московских друзей предложил остановиться у него на несколько дней.
— Ты ненормальная… нет, просто вконец чокнутая, — застонал он в бессилии. — Собираешься ехать на квартиру неизвестно к кому… неизвестно с кем… Да ты представляешь, что там могут с тобой сделать?!
— Ай, не нагнетай, пожалуйста, Сандро, — недовольно протянула она. — Всё будет хорошо. Просто не может быть иначе. Мы же любим друг друга… по-настоящему любим.
— Ты хоть понимаешь, глупая, зачем он тебя позвал пожить в квартире своего друга и что ему от тебя надо? — горько спросил Белецкий. Судя по её довольному смеху, раздавшемуся в ответ — вполне понимала и отдавала себе отчёт в действиях…
— Ты вынуждаешь меня всё рассказать твоей тёте, — выдохнул он.
— Ты что, Сандро?! Не смей! — моментально взвилась она. Голос её звенел от гнева. — Даже не думай об этом! Я тебе никогда этого не прощу!
— А я никогда не прощу себе, если с тобой что-нибудь случится! — закричал он, пытаясь до неё достучаться. Бесполезно… она была глуха и слепа сейчас.
