— Почему мы уходим от людей, папочка? — наивно поднял яркие изумрудные глаза маленький мальчик, получая в ответ теплую улыбку.
— Потому что люди опасны, дитя мое. По отдельности они слабы, но если соберутся вместе… — Но ведь они такие хрупкие. — с искренним удивлением произнес мальчик, еще шире распахнув глаза. — Да. Они хрупкие. Но сломать их не так просто. Помни это, моя милая Немезида, и никогда не иди против людей. Сожрут и не заметят. Волшебник опустил взгляд, не смотря на мужчину, все тело которого было истыкано окровавленными штырями. — Прости. — чужие глаза смотрели все также светло, без тени злости или боли. — Я все же пошел против людей. Прости. И чародей покинул подсознание, не зная, что туда, где он стоял, еще долго смотрели полные сожаления и тоски глаза человека, которого он в прошлой жизни звал отцом. Комментарий к Глава 37. Моя юная Немезида Да, Гарри заточил Тенебриса в своем подсознании. У него был выбор — уничтожить разум Пустоты или заточить его в своей голове. Уничтожь он Тенебриса — и через пару миллиардов лет Пустота вновь обрел бы разум, как рождается младенец, но это было бы не перерождение, а полностью новая личность. А так Гарри обезопасил всех от Пустоты и освободил себя от обязанности убивать того, кто когда то вырастил его и оберегал. Нет, Гарри не воспылал внезапно горячей любовью к папуле. Это, можно сказать, дань уважения. Харальд Певерелл пошел против людей, и те, испугавшись, его убили. Тенебрис даже вмешаться не успел, и был обречен на одинокое существование без того, к кому успел привязаться. Харальд ослушался Тенебриса, пошел к людям, несмотря на многочисленные предупреждения. За это Гарри и просил прощения.
(Это я разжевываю для особо одаренных.)
====== Глава 38. Прекращай играть на струнах моей души ======
Едва вернувшись в реальность, Гарри Поттер первым делом сжал сильнее в пальцах все еще открытую сферу.
— Возвращайс-ся. — прошелестел на парселтанге маг, и с пару секунд ничего не происходило. Лишь ветер гулял по пустоши, оставшейся после огня.
Спустя еще секунду послышался дикий, леденящий душу рев. Еще секунда — и вдалеке показались первые язычки синего пламени, вокруг которого словно умирал малейший лучик света. По сути, так оно и было — Пламя Бездны сжирало все, включая воздух, и поглощало свет. Чародей даже не дернулся, когда огонь оказался всего в паре метров перед ним.
— Я с-сказал: возвращайс-ся. — голос его приобрел свистящие отзвуки, прямо как когда-то у Волдеморта, и сферой он коснулся на мгновение замершего пламени.
Огонь сопротивлялся недолго. Сама по себе сфера была мощным сдерживающим — который, к тому же, являлся сильнейшим ментальным — артефактом. Сам факт того, что однажды Пламя попало в эту сферу, был гарантом его подчинения. Само по себе Пламя разума не имело. Сфера, созданная Гарри из обычного камня, помимо сдерживания создала огню личность, вернее, ее шаблон, и лет через сто-что пятьдесят Пламя должно было стать по разуму равным кошке. С годами оно будет лишь развиваться, пока не станет равен человеку, а то и выше. И главное — предано оно будет именно Гарри Поттеру, как тому, кого его разум еще с самых зачатков воспринимал как создателя. И Пламя Бездны больше не будет принадлежать Бездне. Кому-то могло показаться, что Тенебрис был побежден слишком легко, но это совсем не так. Пламя сильно его ослабило, Гарри лишь заточил его сознание в свою голову. Маг сильно сомневался, что без Пламени смог бы хотя бы ослабить мужчину. Очень сильно сомневался. Стоило уменьшившемуся Пламени оказаться в сфере, как местность вновь сменилась. В Мидгарде уже наступал закат, но ничто вокруг не изменилось. Все также лежали груды железа, все также где-то под завалами находились разорванные тела. Чародей подошел к кровавой каше, что раньше была Тони Старком, и вновь провел пальцем по воздуху. Из открывшейся белоснежной линии в руку влетела Старшая Палочка. В подпространство улетела небрежно брошенная сфера с Пламенем Бездны. — Et eum mortuus est… Уже спустя пару минут вместо кровавой каши на земле лежал вполне себе целый, лишь слегка потрепанный Тони Старк. Еще спустя несколько минут, поднявшийся ветер, около сотни слов на латыни, ритуал воскрешения и тяжелый вздох Гарри Поттера Тони резко открыл глаза, глубоко вдыхая. Темные глаза нашли мага, прищурившись. — Я что, в раю? — прохрипел мужчина, закашлявшись, и сам же покачал головой. — Не, так хуево в раю не бывает. Ты все же реально можешь воскрешать мертвых? Я думал, ты шутил тогда. Гарри издал смешок, протягивая Старку руку, за которую тот тут же ухватился, поднимаясь и тоскливо оглядывая то, что осталось от Башни. Маг, заметив его взгляд, на мгновение задумался. — Я могу попробовать восстановить все здесь, но… магия и техника не очень дружат, придется чинить все электронн… — чародей вскрикнул, когда его резко подняли в воздух, сверкая сияющими глазами. — Да! Да, черт возьми, плевать на элетричество, там все мои наработки и документы! Даже поломанное можно восстановить! Гарри, дьявол тебя и твои магические штучки раздери, я тебя обожаю! Волшебник и сам не удержался от смешка, видя эти по-детски сияющие восторгом глаза, когда все вокруг медленно, нехотя начало подниматься в воздух и собираться буквально из пыли. Тони Старк никогда не верил в волшебство, даже когда появился Гарри Поттер. Не верил подсознательно. Но это было воистину волшебное зрелище. Кажется, на мгновение в нем проснулся ребенок, что каждую ночь втайне мечтал встретить настоящего чародея и поверить в радужных единорогов, срущих мармеладом. Все вокруг летало, некоторые обломки собирались, как пазл, прямо в воздухе, за некоторыми пластами тянулись дорожки пыли и мелочи, встающие позднее с шелестом на место. Тони восторженно выдохнул, глядя на совершенно целое здание Башни Старка, и перевел искрящийся взгляд на мага, опускающего Старшую Палочку. — Ты… Поттер, ты невероятен. — только и смог выговорить мужчина. — И много ты можешь этим своим волшебством? Маг пожал плечами. — Создавать и чинить труднее, чем разрушать. А вообще я могу все, я уже говорил. Возможности безграничны. Есть зелья, чары, артефакты, руны, тысячи разделов магии на все случаи жизни… То, что ты сейчас видел — простейшее заклинание восстановления, в которое я просто влил слишком много магии. Это даже не верхушка айсберга. Тони Старк, забыв обо всех обидах, лишь потрясенно расхохотался, понимая, какой потенциал для… да для всего на свете все это время находился рядом.
—…понимаете?! Он пошел один! Эта тварь возродилась из размазанного по асфальту слоя крови! Он опасен! А если Гарри уже мертв?! — надрывалась Наташа Романофф, смотря яростно на напряженного Фьюри, явно решающего, что делать с внезапно появившимся из ниоткуда существом невероятной мощи. — Мы должны срочно выслать подкре… — При всем уважении, Наташа, не думаю, что мне это пригодится. — потрепанные Мстители медленно перевели взгляды на опирающегося спиной о дверной косяк Гарри Поттера. Совершенно целого, живого и здорового Гарри Поттера, сбоку от которого стоял ухмыляющийся Тони Старк. Живой и здоровый ухмыляющийся Тони Старк. — Вечерок всем, мои не обремененные печатью высокого интеллекта безрассудные друзья. — Старк ухмыльнулся, глядя на ошарашенных людей. Гарри усмехнулся, отлипая от косяка и подходя к креслу. — Ты… — резко охрипла Наташа. — Победил. — кивнул мальчик, не выглядя особо этим гордым. — И мы даже не разъебали ваш драгоценный Мидгард, не волнуйтесь. Стив прокашлялся, смотря на Тони. — Ты ведь умер. Мы сами это видели. — Наш волшебник оказался с большим сюрпризом и ужасным чувством юмора. — ухмыльнулся Старк, совсем не напоминающий труп. — Ты был там? Гарри усмехнулся, когда град вопросов посыпался на наигранно польщенного таким вниманием Тони, и взгляд его пробежал по комнате, замерев на Локи. Бог Обмана неотрывно смотрел на мага совершенно нечитаемым для того взглядом, от которого по коже побежали мурашки. Гарри не шелохнулся, лишь с интересом склонил голову вбок, когда Бог встал со своего кресла, направляясь к нему, совершенно не замечаемый даже Фьюри, тайно прислушивающемуся к словам Тони. Стоило лишь трикстеру подойти к чародею, как оба оказались в незнакомой магу комнате, а Бог, все также неотрывно смотрящий на мальчика, прищурился, остановившись лишь в паре сантиметров перед лицом волшебника, отчего тому пришлось поднять голову, чтобы видеть асгардца. — А как же твои заморочки на тему моей смертности? — тихо выдохнул колдун, прекрасно понимая, что будет дальше. — Плевать, — рыкнул Бог, — Моя очередь сводить тебя с ума. И у чародея из груди будто резко пропал весь воздух, остались лишь чужие губы на его собственных. Комментарий к Глава 38. Прекращай играть на струнах моей души Лапули... Гарри не был Немезидой. Его так называл Тенебрис. И Том не был Немезидой. Он так назвал себя, чтобы Гарри в случае чего обратил внимание на столь выдающуюся фигуру. И Немезиды вообще не существовало в числе Высших. Немезида — это богиня справедливости, если я правильно помню, придуманная людьми в некоторых из миров. Может, она и была в реальности, но не более, чем мелкой сошкой в пантеоне Богов, вот и все.
