Ну, почти не сбил.

Потому что, чем больше она замедлялась в бою, тем наглее он облизывал ее глазами. Другая бы на ее месте уже давно бы поняла, насколько он сейчас ее хочет. Закушенная в гневе нижняя губа выпустила крохотную капельку крови и от этого его тоже слегка перемкнуло. Захотелось получить чуть больше, чем просто рассматривание гибкого тела и яростного оскала.

Игры кончились вообще.

В очередном движении всем телом он легко захватил ладонью ее кисть, и удачно дернув на себя, перетек за нее, довольно резко вывернул ей же за спину, попутно цепляясь второй рукой за талию. Рывок, и ведьма была переброшена через него на пол. Но вертлявая девушка успела извернуться и выставить колени. Предвидя подобный исход, выдернул свою лапу, сразу прижимая ее спиной к груди так, что она оказалась с заломленной рукой между двумя телами.

Этой же лапой сцапал ее за горло.

Но пальцы не сжимал.

Просто удерживал в таком положении, не сразу заметив, что ее свободная ручка ногтями впилась в его руку, пытаясь оторвать от своего горла довольно жесткую хватку. Пальцы жгло жаром кожи, но и боли не было и захотелось слегка проучить. Намерено сдавливая бедрами ее тело, давил всем корпусом, заставляя нехило выгнуться. От пальцев на тонком горле ведьма захрипела, будто ей больно было, но он почти не давил. Так, слегка, давая ясно понять, кто тут сильнее.

Кровь моментально прилила к паху, каменным стояком упираясь ей прямо в поясницу.

— Поймал.

Прошептал больше себе.

Но она умудрилась услышать.

И пока он силился удержать свои руки на месте, дабы не начать неистово шарить по всему сжатому в комок телу, внезапно расслабилась настолько, что он успел подумать, что ей действительно было больно, и она потеряла сознание.

Но это оказалось ловушкой. Зря он в тревоге ослабил захват.

Ведьма ловко сгруппировалась и попросту смогла вывернуться из-под него. Еще и врезала затылком ему по носу. Отскочила на приличное расстояние, но сразу напала, тяжело дыша. Два удара по лицу и пинок были как комариные укусы. Он теперь даже не пытался защититься, стоя как истукан перед ней. Взмыленная фурия тоже остановилась, глядя снизу вверх. Он предпочел просто постоять и поглазеть, раз уж не потрогать еще.

— Поймал, говоришь. Но уже упустил, сладенький. Устал, бедняга. Совсем загоняла я тебя.

От дерзости в ее глазах переклинило.

Он сам рванул к ней, наотмашь отбивая выставленные в защите ручонки. Инерции брошенного вперед тела хватило, чтобы повалить ее на спину и теперь его очередь была издеваться. Упертого прямо в живот колена и выставленных рук по обе стороны от ее лица хватило, чтоб она мгновенно застыла под ним. Ее лапки остались лежать на матах.

Хотел было впиться в приоткрытый в изумлении рот, но тихий шепот оглушил, затягивая в омут глубокой ямы ее глаз:

— Бен. Бен. Остановись. Я поняла. Ты сильнее.

Но было поздно.

Зверь уже вылез из клетки и с тихим утробным рычанием лизнул ей нижнюю губу и принялся обнюхивать кожу щек и шеи, совсем невесомо поводя губами по бьющейся жилке, лбом заставляя открыть побольше горло. Колено с живота убрал, но втиснул его между ног, заставляя раздвинуть их.

Еще и надавил посильнее.

Намеренно надавил.

Его стояк упирался ей в бедро, не оставляя сомнений в его намерениях и от выхваченных краем мозга стонов из запрокинутого горла его еще больше понесло. Жар горяченных ладошек обжег плечи, и ведьма принялась сама потираться пахом о его бедро, извиваясь под ним, выпрашивая большего. В нетерпении он убрал одну руку от ее лица, и схватив за коленку, заставил закинуть одну ногу на его пояс. Уже не таясь, открыто царапал зубами шею, сразу зализывая и зацеловывая укусы. Этой же рукой облапал попку и зацепился пальцами за резинку штанов. Слегка дернул, словно спрашивая, можно ли идти дальше.

Только вот этот рывок за штанишки привел ее в чувство.

— Бен. Остановись. Еще рано. Остановись.

Распаленный мозг уловил только одно слово: рано. Но этого хватило за глаза. Это слово моментально вышвырнуло его в реальность. Тут же клюнула в разум клятва, отчего он в одну секунду отпрыгнул от лежащего под ним тела.

— Беги.

Ей тоже хватило одно резкого слова. От его приказа она сразу рванула на выход. Сбежала, не оглядываясь, а его на месте удержала клятва. Которую он уже успел нарушить.

Все пошло по наклонной и виноват был только он.

Остаток ночи дрочил у себя в комнате, как невменяемый. Было уж пофиг, что она потом бы это все увидела. Дрочил и, как в беспамятстве, раздумывал. К утру кожа на члене горела, но он принял решение.

Еще никто не срывал ему так крышу.

Никто и ничто. И его все еще несло.

Всегда считал себя прожженным циником, но теперь ему хотелось иного. Ведьма делала его мягкотелым и слабым. Но он уже принял решение.

Одна жизнь, больше шансов не будет.

Шанса почувствовать себя живым и настоящим.

Он не отступится.

Пусть его после этого грохнут и закопают где-нибудь на свалке. Пусть она будет последней женщиной в его жизни. Настоящей женщиной, которую он будет обнимать и целовать как положено.

Его этот вариант более чем устраивал.

Полусонный добрался до душа, и только после вытер лужицу спермы у кровати и завалился спать.

Дрых почти до обеда и хотя спал довольно долго, был разбитым и несобранным. Дом встретил обычной тишиной. Даже на кухне постоянно бормотавший телевизор был отключен. Легкое беспокойство уже успело влезть в душу, как чертиком из табакерки выскочила его ведьма. Он пытливо уставился на нее, уже собираясь открыть рот для извинений.

Не успел.

— Ну наконец ты вылез из своей берлоги. Собирайся, мы едем по магазинам. Собери все свою силу духа, Бен. Тебе предстоит очень трудный день.

Ведьма вела себя, как ни в чем не бывало. Будто не он ее ночью завалил на обе лопатки и чуть не изгрыз шею. Со смехом бросила на стол набитую под завязку наличкой мужскую барсетку и вприпрыжку убежала.

Ну… по магазинам, так по магазинам.

Появившийся Люк с явным сочувствием смотрел заплывшими глазами, пока он доедал свою яичницу. Это сочувствие почему-то даже не бесило, хотя обычно ему очень сильно не нравились подобные эмоции в свою сторону. Но жалость босса была ему понятна. Мало того что с неуравновешенной психопаткой весь день рядом возиться, так еще и по магазинам таскаться. Нестабильная девчонка с кучей бабла в магазинах. Былое воодушевление от похода за покупками начало сдуваться, уже и выходить никуда не хотелось.

Но надо, так надо.

Люк с его разбитой мордой только проблем принесет. Первый же коп до него докопается. Значит, поедет только он и она. Возможно, целый день только они вдвоем. Это умаляло предстоящее представление под названием Бен с кучей пакетов в качестве носильщика. Едва он переоделся в свежую одежду и вышел к входной двери, к нему припрыгала ведьма и протянула барсетку.

— Финли, оказывается, пригнала одну из машин. Чур, я за рулем.

Видимо, она не раз водила именно этот огромный Кадиллак Эскалейд. Отработанными движениями подвинула и приподняла водительское кресло, подстраивая под себя. Смотрелась она в этой машине как червячок в огромном ведре. Как по нему, эта тачка была чересчур громоздкой и броской.

Но в кои-то веки сиденье его спокойно уместило. И руки-ноги не торчали во все стороны. Похоже, его следующей тачкой будет именно вот такой внедорожник.

Впрочем, ведьма водила весьма и весьма уверенно. Он бы даже не удивился, узнай, что у нее и права в полном порядке. По дороге старался не пялиться на ее слишком откровенный вырез мешком висящей майки. Словно ему назло, его ведьма не одела лифчика.

Мог своим членом поклясться, что и трусов на ней наверняка нет.

Слишком много открывала эта чертова майка. И слишком короткая была эта гребаная майка, будто походя отрезала вкривь вкось ножницами подол. Он слишком хорошо помнил, какова на ощупь кожа на ее животике. Климат-контроль в машине был отменный, только нихрена не помогал остыть. На очередном светофоре не выдержал, раскрыл рот, чтобы хоть как-то разбавить напряжение в машине.