Свидетельство, выданное графу А. В. Орлову-Давыдову на недвижимое имущество: имения в Сызранском уезде Симбирской губернии, закрепленные за ним 5 октября 1882 г. по духовному завещанию, утвержденному Санкт-Петербургским окружным судом. Свидетельство удостоверено подписью симбирского губернатора В. Н. Акинфова. 1895 г.[174]
Герб Орловых-Давыдовых
В. П. Орлов-Давыдов
А. В. Орлов-Давыдов Художник К. Е. Маковский
Знаменитые в России графские роды Орловых и, в дальнейшем, Орловых-Давыдовых на протяжении нескольких столетий владели обширными поместьями в нескольких губерниях империи, но родовая вотчина Усолье была в Симбирской губернии. Широкой известностью в XIX столетии пользовался В. П. Орлов-Давыдов, ставший основателем рода Орловых-Давыдовых. Получив хорошее образование, он выделялся среди современников эрудицией, его имения в селах Отрада и Усолье являлись образцом рационального хозяйствования, были культурными центрами. Был автором 79 научных работ по различным отраслям знаний, выступал за отмену в России крепостного права. Много внимания уделял благотворительности. Только в Симбирске он учредил именную стипендию для учащихся мужской классической гимназии, подарил Симбирскому Спасо-Вознесенскому собору башенные часы-куранты, учредил ремесленное училище и пожертвовал на его уставный капитал и на развитие около 200 тыс. рублей. В 1866–1868 гг. был предводителем дворян Петербургской губернии.
Один из его сыновей, Анатолий Владимирович, чей документ помещен выше, сделал хорошую военную карьеру, был определен в свиту Александра II. Вскоре стал обер-гофмейстером и президентом Московской дворцовой конторы. В годы царствования Николая II продолжил успешную карьеру при его дворе. Именно он стал основным наследником родового состояния Орловых-Давыдовых. При этом сохранял традиции благотворительности.
Так, в Сенатском Указе от 18 апреля 1749 г. «О выдавании иностранцам доходящих им по наследству имений по предварительно учиненной им и в верности подданства присяги» было признано право иностранцев наследовать имения, находящиеся в России, но при условии принесения ими присяги в верности российскому императору[175].
В Сенатском Указе от 1 августа 1880 г. «О взыскании доимки податей с иностранцев при увольнении их из городового общества и о считании имущества иностранцев вымороченным, когда родственников их по вызовам в чужих краях не отыщется» устанавливалось, в том числе, обязательство для иностранцев, вывозящих из города имущество, доставшееся им по наследству, уплатить десятую часть от стоимости имущества; а если наследников нет, то имущество иностранца считать вымороченным[176]. А в Своде законов в ст. 1106 указывалось, что иностранцы не отстраняются от наследованию по закону; им также не запрещалось составлять духовное завещание (ст. 1047). Эти положения свидетельствуют о том, что право иностранцев наследовать в Российской Империи признавалось, но с некоторыми ограничениями.
Для урегулирования процесса наследования имущества иностранцами в России и российскими подданными за рубежом заключались также двусторонние международные договоры, специальные конвенции о наследстве: с Францией (от 1 апреля 1874 г.), с Италией (от 28 апреля 1875 г.), с Испанией (от 26 июня 1876 г.) и др. В таких договорах устанавливалось общее правило относительно наследования: наследование недвижимого имущества подчинялось законам страны нахождения этого имущества; движимое имущество подчинялось законам страны наследодателя. Российские подданные, находясь за границей, могли тоже составлять завещания, которые для утверждения и ввода наследников во владение направлялись через Министерство иностранных дел в окружные суды.
Проследим, как происходило оформление наследства в случае смерти российского подданного за границей, на примере подлинных документов В. Л. Ивановского.
Российский подданный гражданский инженер, архитектор Симбирского губернского управления Виктор Людвигович Ивановский скончался от болезни сердца в г. Ницца (Франция) 22 февраля (7 марта по новому стилю) 1914 г. Этот факт был зарегистрирован и подтверждается выписью из метрической книги православной Николаевской церкви в г. Ницца (на русском языке) и выпиской из реестра актов смерти г. Ницца (на французском языке) (см. ниже). Напомним, что вплоть до советского периода регистрация рождения, смерти, бракосочетания российских подданных осуществлялась в церковных приходах, в т. ч. и находящихся за рубежом.
Выпись за № 14 из метрической книги православного храма в Ницце об умершем 22 февраля 1914 г. надворном советнике В. Л. Ивановском. 10 марта 1914 г.
Свято-Николаевский собор в г. Ницце
Дорогу в Ниццу российские подданные протоптали с начала XIX столетия. Изумительная природа, благотворный климат, близость к центрам европейской культуры той эпохи привлекали сюда многих. Здесь, к примеру, в разные годы работали над книгами Н. В. Гоголь, А. И. Герцен, И. С. Тургенев, А. П. Чехов, И. А. Бунин, бывали и другие известные русские деятели. Но излюбленным местом отдыха и лечения для многих людей из России Ницца стала с середины XIX в., когда сюда в 1856 г. вместе с сыновьями приехала вдова императора Николая I Александра Федоровна. Русские аристократы стали приобретать здесь дома, построили театр, казино, дороги и др. Мода на отдых в Ницце охватила Европу.
Так вышло, что в начале века ХХ здесь оказался и надворный советник, известный архитектор В. Л. Ивановский (1855–1914), по проектам которого было построено не одно оригинальное здание, среди них храм Александра Невского и кирпичная пятиглавая церковь Всех святых в Симбирске. Однако здоровье 59-летнего архитектора не выдержало южного солнца. После кончины начались юридические действия по урегулированию его имущественных дел.
Регистрационная запись[177] за № 778 о смерти 22 февраля 1914 г. В. Л. Ивановского, выданная мэрией Ниццы за подписью исполняющего обязанности мэра г. Фигнера, подпись которого удостоверена печатью Императорским российским консульством.17 апреля 1914 г.[178]
Далее душеприказчиками В. Л. Ивановского была получена копия отчёта «DeutscheBank» в Берлине о состоянии его счёта на день смерти. Из отчёта следует, что наследодатель имел облигации Мексиканского, Аргентинского, Бразильского займов, займа Рио де Жанейро, займа Буэнос-Айроса и наличный капитал. Отчёт был составлен на немецком языке, а потом переведён на русский язык.
На основе этого отчёта о состоянии счёта душеприказчикам В. Л. Ивановского Императорским российским консульством в Ницце было выдано удостоверение об оставшемся после умершего имуществе в виде облигаций и наличных денег.
Счет-свидетельство[179] «DeutscheBank» в Берлине о состоянии счёта В. Л. Ивановского по день его смерти, заверенное Генеральным консулом Императорского российского консульства в Берлине.
