Стас был в бешенстве. Я запомнила, как он схватил меня за руку и потащил к парковке, наплевав на приличия и прощание с хозяевами, как дёргал автомобиль, пока добирался до дома, как рывком выдернул из машины и больно швырнул к двери, но всё проходило, как в тумане. Больше всего я боялась того, что будет дальше.

– Мразь, – шипел он, выдергивая галстук из-под воротника и откидывая его в сторону, – потаскуха!

Пальцы уже высвободили ремень из петлиц брюк, и я напряглась, понимая, что побоев не избежать. Бесполезно оправдываться, Стас сейчас не хочет слушать оправдания. Нельзя провоцировать, я так боюсь, что в моем испуганном взгляде он прочитает вызов. Это взбесит его еще больше.

Успела сжаться при первом хлестком ударе ремня и даже сдержала крик. Больно… Чертовски больно! Но я потерплю, может сегодня все закончится быстро…

– Значит, вот чем ты занимаешься на приемах? Обсасываешь члены всяким ушлепкам?

Я непроизвольно усмехнулась, зная, что Стас не увидит, но он услышал и в следующее мгновение схватил меня за волосы и рванул к себе. Я вскрикнула, вскинула руки, пытаясь ослабить хатку, и тут же задохнулась, получив коленом в живот.

– Грязная мразь…

Стас отпустил волосы, и я согнулась пополам от боли и накатывающей тошноты. На спину снова опустился ремень, и еще раз, и еще… Я уже не слушала, что муж кричал надо мной, а зажималась, корчилась на полу, пряча лицо от ударов. Никто не знает, как я живу в этом доме уже пять лет… Никому нет дела, как выживаю… Но это лучшее, что я могу получить. Это единственное возможное будущее: не перечить, слушаться, терпеть…

– Сучка!

Последний пинок под ребра, от которого я заваливаюсь на бок, и руки опускаются, в попытке прикрыть живот от следующего удара. Стас видит мое заплаканное лицо и размазанную косметику. Стас не выносит уродства, я знаю. Как знаю и то, что теперь истязания продолжатся.

– Грязная шлюха, – зло выплевывает муж и поднимает меня за волосы на колени. Уже в следующее мгновение я получаю по лицу, но не заваливаюсь, он продолжает удерживать меня за рассыпавшуюся прическу.

Я ничего не чувствую, или чувствую так много боли, что не могу на ней концентрироваться.

Случайно оставшаяся в волосах шпилька впивается в кожу головы, щёки горят от удара, лопнул уголок губы и, кажется, потекла кровь. Глаза заплыли от слез, и я только по звуку догадываюсь, что Стас снимает с себя брюки…

О, нет… Я не хочу секс. Я не смогу, не готова…

Но его палец уже надавливает на подбородок, заставляя открыть рот. Я чувствую головку, прижатую к губам, и нервно сглатываю. Во рту пересохло, а в нос ударил странный запах. Не его. Её.

Я брезгливо уворачиваюсь и снова получаю удар по лицу.

– Соси мне так же, как сосешь этим выродкам. Ну же!

– Та соска недостаточно постаралась? – выдавливаю я, морщась от боли разбитых губ.

– Что ты тявкаешь, мразь?

Ударь, ударь так, чтобы я отключилась! Он швыряет меня, и я сползаю по стене. Спасительная темнота так и не накатывает, зато я не могу сдержать тошноту, и меня выворачивает.

– Сука, – рычит Стас и бегом поднимается на второй этаж в спальню, бросая меня в прихожей.

Рот жжет, зато с бегством мужа приходит счастливое отупение. На сегодня истязания закончены. Секс откладывается на… Наверное до утра. Как же я не хочу идти к нему в спальню. Как я не хочу наступления утра…

Не знаю, сколько я просидела на полу прихожей, медленно перебирая мысли, как же мне вытерпеть свое семейное счастье. Но настойчиво, круг за кругом, возвращалась только к одному: бежать. Плевать на угрозы Стаса, что от него не спрятаться, что он из-под земли достанет. Бежать.

И я очнулась. Прислушалась – тихо. Отогнала от себя страх перед неизвестностью – куда я пойду, на что буду жить, где спрячусь. Нужно сосредоточиться на том, чтобы взять по максимуму и унести с собой.

Кабинет на первом этаже, а там в сейфе лежат мои драгоценности и немного наличности. Одежду взять не смогу, но найду смену в супермаркете. Еще телефон. Да, мне нужно сменить телефон и опустошить все кредитки, ими я пользоваться больше не смогу.

Документы… Черт, а как же документы? Они хранились в спальне во втором сейфе, но туда я идти не рискну. Как же я боюсь сбегать, но оставаться боюсь еще больше. Пусть он меня никогда не найдет. А если найдет, пусть лучше я умру…

Утром следующего дня проснулась в самом дешевом номере самого непритязательного отеля, где не нужно предъявлять паспорт. Полежала в постели, перебирая в голове планы на день и впервые задумываясь, что мне придется восстановить паспорт и найти работу.

Умываясь, осмотрела спутавшиеся волосы, разбитые губы и потухший взгляд. Да уж, я вылитая трудяжка без планов на личную жизнь, без детей, с головой на плечах и страшная. Идеальная кандидатура для… Бергера, кажется? Если бы он не передумал насчет пола. Жаль, что я не могу стать парнем. Как кардинально поменялась бы жизнь!

Я была бы изолирована от внешнего мира и собственного мужа, а у Бергера появилась самая преданная личная помощница.

Вот только ему нужен помощник.

– Вы выглядите моложе. Опыт, указанный в резюме, соответствует действительности?

– И опыт, и возраст в резюме и анкете соответствуют.

Последний этап собеседования с собственником на вакансию «личный помощник». И претендент на должность невысокий щуплый парень, который прошел несколько тестов, в том числе проверку службы безопасности.

– Мне понравились результаты ваших тестов, и по квалификации я ищу именно такого специалиста, но есть несколько вопросов.

– Задавайте.

– Мне нужен личный помощник, что подразумевает работу 24/7, с проживанием в моём доме.

– Да, это указано в описании вакансии, и я готов.

– К переезду тоже?

Парень кивнул, но потом решил пояснить:

– Я недавно закончил институт, и мне необходимо найти жильё и работу. Ваше предложение стало бы счастливым билетом для моей карьеры.

Я поморщился, находясь в щекотливом положении. С одной стороны, кандидат подходил по профессиональным параметрам, но совершенно не вписывался по физическим. Молод, даже слишком. Ухожен и опять слишком. Чистая кожа, аккуратный маникюр и удлиненная стрижка. И это лучшее, что смог найти Виктор?

– Единственный! Единственный кандидат, подходящий под все условия. Не студент, бездетный, нацеленный на карьеру.

– Он похож на гея! – прорычал я в трубку, еле сдерживаясь.

– Зато точно не окажется старой девой.

Я бы уволил Виктора к чертям, но расхохотался от последнего аргумента. И вот теперь рассматривал кандидата и не мог понять, что меня в нем смущает.

– Вы рассматриваете моё предложение как временное? – уточнил я.

Он заметно побледнел, сцепил пальцы, но ответил уверенно, не дрогнув:

– Я понимаю, что часто менять личного помощника крайне проблематично, так что настроен на долговременное сотрудничество. И очень надеюсь многому научиться у вас, Алексей Валентинович.

Я кивнул, удовлетворенный ответом и тут же внимательно вцепился взглядом:

– Вам двадцать три. Девушка есть?

Теперь соискатель покраснел:

– Н-нет…

Тема определенно его взволновала.

– Планируете отношения?

– Э-ээ, прямо сейчас – нет.

– А вообще?

Я подмечал каждое движение, сужение глаз, дрогнувший уголок рта.

– Пока работаю на вас – нет, – твердо произнес кандидат.

Я откинулся на спинку кресла, потрясенный всплывшим контекстом. В двадцать три года парень выглядел слишком женственным, вот что меня напрягало с самого начала собеседования. Даже парфюм сильно уклонялся от унисекса в более женственные нотки. Но юнец все же не закомплексованная девушка, чтобы строить на меня какие-то планы!

– Работа не предполагает никаких интимных контактов. Более того, предыдущий личный помощник уволен по причине неумения разграничивать личную жизнь с рабочими обязанностями.