Негодование готово было захлестнуть Анну, и слова, которых лучше б вовсе не существовало, уже хотели сорваться с языка - но вдруг девушка заметила, что она окутана темнотой. Ночной темнотой.
Она посмотрела прямо перед собой и увидела стройный силуэт. Почувствовала его сбивчивое дыхание. Протянула руку, окутанную - как наяву - ласковыми язычками пламени - и вздрогнула от ощущения тепла, которым ее согрели яркие искры, слетевшие со встретившихся с ее ладонью пальцев.
А затем она услышала, как силуэт зовет ее по имени - и позвала его в ответ.
***
Это был самый чарующий сон в ее жизни - ведь она шла с ним под руку.
Это был самый прекрасный сон в его жизни - ведь он видел ее рядом с собой.
Одно виденье на двоих. Разве они в нем гости?
Нет, они - его единственные хозяева.
Хозяева своих снов.
И хозяева собственных жизней.
***
Бившие в плотные шторы рассветные лучи пытались достать до крепко спавших сновидцев, но безуспешно - они возвратились из мира грёз уже тогда, когда рассвет сменился закатом.
- Напиши мне его адрес, - попросил Эрик перед тем как покинуть ее дом.
Анна молча вынула фотографию из разбитой рамки, затем, бросив рамку в мусорное ведро, написала адрес на обратной стороне фотографии и протянула Валлейну.
- Надеюсь, ты не натворишь глупостей, - попрощавшись с ним до следующих выходных, произнесла Макконнел.
- Если только справедливость можно считать глупостью, - улыбнулся Эрик и, легонько коснувшись лба девушки поцелуем, отправился на железнодорожную станцию, решив следовать прямо по адресу.
Несколько часов спустя, натянув капюшон на самые глаза, он уже пробирался вглубь забытых богом и полицией трущоб, воображая, что он сделает с той тварью, которая посмела взять силой родную ночь. Ответ пришел на ум почти сразу же.
Целью проделанного пути был барак почти у самой черты города - Эрик никогда не был трусом, но ему пришлось набраться смелости, чтобы, дождавшись темноты, проскользнуть незамеченным мимо многочисленных шаек, выползших на ночные улицы, уйти от голодного кабысдоха целым и отвязаться от пьяных бездомных.
Валлейн сверился с адресом. Да. Вот он - этот барак. А в окно, полузаколоченное фанерой, виден роковой силуэт, не дававший покоя Анне долгие ночи. Эрик на цыпочках подкрался к окну - и увидел перетянутую ремнем конечность с выпиравшими на ней хлипким венами. Вхождение грязной иглы наполненного мутной дрянью шприца сопровождалось нетерпеливым постаныванием. Валлейн отвернулся, кривя губы от отвращения.
Дождавшись, когда сотрясаемое экстазом тело осядет на пол, Эрик несильно пнул дверь, вышибая ржавую щеколду, и переступил порог заваленного стеклом, сломанными шприцами и использованными презервативами дома.
- Она была... - просипело безвольное тело у стены, - ...моей мечтой...
Валлейн плюнул в сторону подавшей голос твари и огляделся. В такой халупе не может не быть газового баллона - должна же эта одурманенная туша на чем-то себе готовить.
Взгляд Эрика наткнулся на сваленные в кучу для розжига стопки книг - "Фауст" Гёте, "Властелин колец" Толкиена, "Мудрец из страны Оз" Баума...
Эрик посмотрел на наблюдавшего за ним из-под полуопущенных век отца Анны.
- Сновидец, проигравший битву с реальностью, - заключил Валлейн. Этот вердикт не пробудил в нем жалости к истекающему слюной обрюзгшему телу, так что, отыскав наконец баллон, Эрик пустил газ и оставил зажженной конфорку загаженной старой плиты.
***
Когда на крыльцо легла сегодняшняя газета, Анна уже знала, какая новость ее ожидает.
"Взрыв бытового газа в одном из беднейших районов Уэльса", - беззлобно прочла Макконнел и отложила утреннюю газету в сторону.
- Доброе утро, - поприветствовала она вернувшихся родителей и - чем немало удивила отчима - помогла разгрузить машину.
- Опять всю ночь не спала? - буркнул Седрик, подозрительно оглядывая с ног до головы падчерицу, по неведомой причине вышедшей к родителям в самом опрятном виде.
