Я сидела в оцепенении. Это он так извинился? Я никогда и подумать не могла, что однажды услышу извинения от альфы, да еще и от главы враждебного клана. Приятно, конечно, но страх и опасения никуда не делись. Странный он, этот Роман. Неужели рассчитывает, что из-за этих слов ему удастся все замять? Только теперь я заметила, что у меня немного трясутся руки. Я очень нервничала, хоть и пыталась скрыть это от альфы.

– Отец все равно все поймет, – ответила я, качая головой. Ни к чему играть в его игры.

– Не сомневаюсь, – бесстрастно отозвался Роман. Это обманчивое безразличие. Я чувствовала, что оборотень очень напряжен.

– И ты просто…отвезешь меня к отцу? – осторожно спросила я, пытаясь понять его логику. – Он же потребует казни твоих братьев…

– Все должно быть по закону, – резко перебил меня Роман. Повисла тяжелая пауза. Неужели он настолько чтит волчьи законы, что готов пожертвовать единокровными братьями, членами своей стаи? Это странно даже для альфы. Обычно волки бьются за своих до последнего, особенно за молодежь, которая часто оступается. – Расскажи мне все с самого начала, – попросил уже намного мягче. – Я хочу знать в подробностях все, что у вас произошло.

Меня покоробила такая постановка вопроса. Я не желала ввязываться во все это. Все случилось не по моей воле. Но теперь придется объясняться десятки раз, доказывая, что я никак не провоцировала Манкуловых.

– Я просто шла по лесу, – пожала плечами, отмечая, как мягко Роман ведет машину. Осторожно, не превышая скорость и очень аккуратно вписываясь в повороты. – Они выскочили, стали обвинять меня в смерти своих родственников. Я хотела уйти, просила их оставить меня в покое, но они решили связать меня. Я говорила им, что если они отпустят меня, я никому ничего не скажу, но твои братья хотели мести, – голос предательски дрогнул. Он и так звучал сипло и подавленно, а теперь и вовсе пропал. Пришлось отпить из бутылки, чтобы подавить вставший в горле ком и продолжить разговор.

– Идиоты, – разочарованно выдохнул Роман, осуждающе покачав головой. – Пойми, они потеряли отца в тот момент, когда очень нуждались в нем. Это серьезный удар для подрастающих самцов. Я пытаюсь заменить его, но, если честно, это невозможно, – за ироничной усмешкой пряталась гримаса боли.

– Я понимаю, – ничуть не слукавила я. Роман бросил на меня скептический взгляд, показывая, что он мне не верит. – Это правда. Убийство отца – страшное событие. Я не знаю, что я сама бы сделала, если бы моего папу кто-то убил. Это очень тяжело и больно. И бессмысленно. Вражда наших кланов, постоянные драки, кровь, убийства… – шептала я, не в силах скрыть свою боль и сожаление. Все мое детство было пропитано враждой с Манкуловыми. Вся стая жила этим противостоянием, дышала им и, кажется, просыпалась каждое утро лишь для того, чтобы сделать гадость соседнему клану. Гибли мужчины, лилась кровь, обрывались жизни, а все воспринимали это как нечто естественное.

Такая жизнь не для меня. Я не могу жить в постоянной ненависти. Едва мне исполнилось шестнадцать, я начала уговаривать отца отправить меня учиться в большой город. У оборотней так не принято. Девочки получают домашнее образование, выходят замуж и посвящают свою жизнь семье. Тратить время на учебу в университете считается бессмысленным, ведь все знания можно почерпнуть из книг, а работать все равно не придется. Женщине вообще не полагается покидать территорию клана. Благо, отец всегда любил меня и со скрипом, но все же согласился пойти на поводу у «каприза» младшей дочери.

– Оборотни живут ради семьи, – задумчиво протянул Роман, держа на руле лишь одну руку. – Мы самые заботливые отцы и самые верные мужья. Ты наверняка знаешь это и без меня, – скосил на меня глаза. – Но если семье угрожает опасность, оборотень становится страшнее самого лютого зверя.

– Я не причиняла вреда твоему клану, – покачала головой, отводя взгляд в боковое окно, – но твои братья повели себя как звери, – я хотела сказать еще что-то, но стоило посмотреть в лобовое стекло, и в горле резко пересохло. Сердце начало учащенно биться, к горлу подкатила тошнота, и я, кажется, вновь оказалась на грани обморока. Мы проехали развилку. Чтобы попасть мою стаю, нужно было свернуть направо. Но Роман спокойно и уверенно повернул налево, выехав на дорогу, которая вела в стаю Манкуловых. Горло, язык, губы будто окаменели. Я сидела, ни в силах пошевелиться от страха. Он же сказал, что отвезет меня домой! А я, дурочка, и вправду в это поверила.

Роман

Ваниль. Роман никогда не любил ванильный аромат, но запах этой девчонки сводил с ума. Едва выйдя из машины, он почувствовал разлитый в воздухе сладкий аромат, словно кто-то решил сварить посреди леса целый чан крема для торта. Довольно быстро Роман понял, что запах отдает горечью, словно в чан вылили стакан горчицы. Это омрачало все наслаждение.

Выйдя на поляну и увидев связанную, измученную девушку под прямыми лучами раскаленного солнца, альфа обезумел. Впервые в жизни он ударил братьев. Впервые вышел из себя настолько, что причинил вред членам собственной стаи. Не сдержался, не смог совладать с собой.

Спустив пар, бросился к лежащей на камне девушке. С каждым шагом ее аромат сгущался и ощущался все острее. Роман никогда не думал, что запах Капуловых может быть настолько сладким и вкусным, что рот в буквальном смысле наполнялся слюной. Возникло странное желание лизнуть девушку, попробовать ее на вкус. Но, прежде всего нужно, конечно же, напоить ее.

Усадив девчонку к себе в машину, альфа включил вентиляцию салона на полную мощность. Выносить этот пьянящий аромат ванили и оставаться в трезвом уме было невозможно. Он напоил Юлю водой из бутылки, что вечно валялась на заднем сидении. Почти сразу горечь начала исчезать из ее природного запаха, но не ушла окончательно. Губы налились алым, на щеках заиграл слабый румянец. Приходит в себя. Отлично. Теперь главное не напугать ее и выполнить свой план с максимальной осторожностью. Совесть заела. Роман чувствовал свою вину перед Юлей и перед стаей. Он альфа, он отвечает за младших. Как мог недоглядеть настолько, что упустил парней?! Должен был увидеть в них неадекватное желание мести и готовность нарушать вековые законы. Но не увидел…

Он отвлекал ее разговорами, даже принес свои извинения. Альфа пребывал в напряженном состоянии, понимая, что еще немного, и его лукавство раскроется. Если бы девчонка заранее знала, что он намерен сделать, то никогда не села бы к нему в машине. Впрочем, особого выбора у нее не было… Проклятье! Он фактически похитил Юлю! Его братья напали на нее, связали и напугали, а он увез девушку, обманом заставив сидеть в его машине. Вот он, главный поворот. Шумно втянув воздух, он повернул руль влево, сворачивая в сторону своей стаи.

Роман кожей чувствовал, как окаменела сидящая рядом с ним девочка. Стоило свернуть в сторону его родной стаи, как Юля побледнела, замолчала, растерянным взглядом уставившись в лобовое стекло. Совесть заворочалась в душе, неприятными ощущениями напоминая о себе. Юля все поняла. Осознала, что он не собирается везти ее к отцу.

Но разве Роман обещал ей это?! Он всего лишь сказал, что «отвезет ее домой». Это же не означает, что именно к ней домой. Нет, альфа имел в виду свой собственный дом и свою стаю. Пока он ехал сюда, все пытался придумать, как выйти из этой ситуации с минимальными потерями. На ум пришло лишь одно решение, но оно настолько рисковое, что ему самому не верилось в исполнение столь дерзкого плана. С другой стороны, ничего другого не оставалось. Братьям грозит смерть. Роман готов изгнать их из стаи, если это сохранит жизни малолетним дуракам. Теперь осталось лишь устроить девчонке гостеприимный вечер, аккуратно подводя ко всем ритуалам, соблюдения которых требуют традиции.

– Не нужно сидеть с таким видом, словно я везу тебя на верную смерть, – не выдержал он витавшего в воздухе напряжения. Теперь с ванилью смешалась неприятная кислинка. Так пахнет страх. Девушка молчала. Сидела ни жива ни мертва, кажется, даже не дышала. Инстинкты Романа мгновенно активизировались, внутренний зверь беспокойно заворочался. Вид испуганной самки лишил его самообладания. Природа оборотня требовала утешить молодую девушку, которая так сладко пахла ванилью.