— Это касается Трумана? — спросила Ева у Джеймса, сидя на диване в гостиной с книгой на коленях. Она решила, что стоит, порой, менять обстановку, дабы не возненавидеть тот кабинет окончательно и бесповоротно. Чтения у камина при тусклом освещении было чревато для зрения, но служило неплохой отрадой. В какой-то момент Ева даже начала получать удовольствие от того чтива, что ей пришлось штудировать. Джеймс предпочитал отвечать на её вопросы молчанием, пока углублялся в чтение очередной швейцарской газеты. Откуда он их брал — неизвестно, но при нём частенько был свежий экземпляр «Schweiz am Sonntag» или её франкоязычного аналога. Сейчас он вновь читал, методично перебирая страницы, и Ева предпочла дальнейшим расспросам молчание, просто чтобы не спугнуть это странное чувство спокойствия и умиротворённости, что вдруг возникло в ней.

***

Прошла уже неделя с тех пор, как они с Мориарти прибыли в Монако, и за то время не случилось практически ничего, кроме, разве что одной новости, что ознаменовала седьмой день обучения Евы. В восемь часов утра на её планшете высветлилось напоминание о новой статье на сайте «Forbes» с громким заголовком «Новая совладелица „Анемон групп“ трагически погибла». В ней значилось, что Луиза Клеман, которая всего несколькими неделями ранее потеряла мужа, Джулса Клемана, умерла вследствие автокатастрофы на выезде из Парижа. Причиной стали неисправные тормоза. Её сын, Лоренс, остался сиротой и перешёл под опеку своего дяди Филипа Клемана.

Ева с минуту молча смотрела на заголовок, пока не осознала: Луиза не была параноиком. Она оказалась права — Филип позаботился о том, чтобы убрать её, и теперь дело за малым — избавиться от потенциального претендента на долю в компании, то бишь, Лоренса Клемана. Ева ещё не забыла об обещании, данном Луизе. Среди вещей, на самом дне чемодана, нашелся тот самый конверт, который Клеман просила передать Джеймсу после своей смерти. Едва ли Мориарти будет влезать в чьи-то семейные распри. Судя по всему, ему откровенно плевать на то, что случится с Клеманами в будущем. Но попытка — не пытка, и стоит отдать ему тот конверт — именно так для себя решила Ева. Она нашла Джеймса в его комнате. Ожидая увидеть там очередную настенную инсталляцию, Ева сильно удивилась, осознав — это вполне заурядная спальня без излишеств и плодов маразма Мориарти.

— Доброе утро, — поприветствовала она открывшего ей дверь Джеймса. — Нужно поговорить.

— Это может подождать до обеда? У меня переговоры через полчаса.

— Нет. Прости, что отвлекаю, но это важно.

Он впустил её в комнату без лишних вопросов. Вопреки своему невыносимому нраву, Джеймс тонко понимал человеческую натуру и точно знал, когда стоит внять чьей-то просьбе. Он указал на небольшой диван у стены, и Ева присела, положив конверт на колени.

— Это касается Луизы Клеман, — начала она. — Прошу, я знаю, что вы с ней не особо ладили, но просто выслушай меня. А потом уже говори то, что думаешь по этому поводу. После смерти Джулса Луиза позвала меня на встречу. Она попросила меня передать тебе этот конверт после её смерти. Честно говоря, я считала её параноиком. После почтения той книги по психологии, я лишь убедилась в этом. Но, как оказалось, слухи о вражде двух веток семьи Клеман — вовсе не слухи. Луиза погибла вчера вечером на выезде из Парижа. Тормоза отказали, и она влетела в бетонный столб. И тогда всё стало настолько очевидным, что убеждать себя в обратном было просто глупо. Филип Клеман очень оперативно избавился от одной из своих проблем. Теперь активы «Анемон групп» полностью в его руках.

— Хм, быстрее, чем я предполагал… — задумчиво произнёс Джеймс.

— Так ты знал? — пораженно спросила Ева.

— О том, что Филип Клеман прикончит любого, кто помешает ему? По-моему, это достаточно очевидный факт. Остался только малыш-Лоренс, но убивать его сейчас рискованно и бессмысленно.

— Луиза дала мне этот конверт, потому что боялась за сына. Я знаю, что ты не любишь вмешиваться в чужие семейные дела, но дело не только в Лоренсе Клемане. Здесь то, что должно быть важным для тебя. Не знаю, может, это компромат на Филипа или ещё что-то. Просто взгляни, что там, — Ева протянула Джеймсу конверт. Мориарти стоял неподвижно слишком долго. Ева была уверена, что вот сейчас он пошлёт её ко всем чертям и прогонит, но этого не случилось. Джеймс взял конверт. Он покрутил его в руках, взглянул против света и даже понюхал, что показалось странным.

— Можешь идти, — сказал он Еве, продолжая рассматривать конверт.

Она сделала то, что должна была, исполнила свою партию в их с Луизой договоре. Теперь ей оставалось лишь дочитать одну занятную книгу по маркетингу и пройтись по биографии Трумана. Совсем скоро это странное обучение закончится, и Еву ждёт встреча с Ларсом Труманом. Это волновало её куда больше, чем судьба одного осиротевшего мальчишки.

***

В день, когда Ева перечеркнула последний пункт из списка литературы, было на удивление холодно. Она проснулась утром от того, что озноб пробивал тело. Она выбежала из комнаты, укутавшись в тёплую кофту, когда услышала стук, что доносился с первого этажа. Источник шума обнаружился быстро — это был молодой паренек с корзиной дров, что шёл в гостиную.

— Кто вы? — спросила Ева.

— Я — Энзо, мадмуазель, — отозвался он на ломаном английском. — Ваш дворецкий. Месье Мориарти попросил меня остаться и растопить камин, пока у вас проблемы с отоплением.

В гостиной оказалось куда теплее, чем в остальных комнатах. Камин был спасением от невыносимого холода, и Ева предпочитала листать последние страницы биографии Трумана поблизости к нему. Джеймс спустился позже обычного, что удивляло, ведь он всегда был слишком пунктуальным.

— Кофе остыл, — сказала ему Ева. — Я могу сделать новый, если хочешь.

— Не стоит. Я ненадолго.

— В каком смысле?

— Сегодня вечером у меня самолет. Мне нужно улететь на какое-то время в Швейцарию. Есть кое-какие дела, что нужно уладить.

— И надолго ты туда?

— Всё зависит от обстоятельств.

Ева ощущала панику, что поглощает её. Она едва-едва смирилась с тем фактом, что ей придётся встретиться с Труманом, как вдруг единственный человек, кто мог бы ей помочь в этой ситуации, покидает её на неопределённый срок. До этого момента Ева не осознавала, насколько важно для неё присутствие Джеймса во всей этой катавасии. Наивно полагая, что он будет с ней только потому, что так правильно, так необходимо, Ева постепенно забывала о натуре Мориарти. Его не заботят чужие трудности — только собственная выгода.

— Так тебя не будет здесь, а вся эта подготовка, — она глянула на стопку бумаг, — всё это для того, чтобы я могла справиться сама. Мило.

Она сжала кулаки так сильно, что ощущала впивающиеся в ладонь ногти. Отвлечься от нарастающего бессилия не удалось. Ева ощущала, насколько жалка в одиночестве и как мало весит её персона против тех, с кем имеет дело Мориарти. Легкая паника преобразовалась в глубокую саднящую рану страха и бессилия. В свое время Еве пришлось работать с террористами, она пережила несколько допросов с пристрастием в подвалах MI-6, формально умерла, но так и не смирилась с собственной слабостью. И только страх напоминал ей о том факте, что она уязвима и, в сущности, бессильна против обстоятельств. Но Джеймсу не сдалась её слабость.

Он давал ей последние установки, пока Ева стойко пыталась удержать уверенное выражение лица и не углубиться в собственные сомнения и страхи. Нечто из слов Мориарти проскользнуло мимо её ушей, но кое-какие факты Ева запомнила. Труман — педант и страдает нездоровым перфекционизмом. По части общения с людьми и переговоров он строг и прагматичен, отчего редко кто выдерживает больше часа с ним один на один. Стоит смириться с тем, что он всегда спешит и редко тратит больше пяти минут на беседу с кем-либо. Нужно говорить уверенно и конструктивно, хотя у Евы никогда не было проблем с переговорами. Джеймс оставил ей все нужные документы для Трумана вместе с большой черной коробкой, что лежала на столе в её кабинете. Там оказался деловой костюм от Westwood и записка. «Он ненавидит платья».