Одежда быстро промокла, за шиворот стекали холодные капли, и я удручённо подумал, что, наверное, теперь заболею и ещё долго не смогу встретиться с Ленкой. Я часто болел, чуть промочу ноги – и всё, здравствуй, участковый врач.

Самым очевидным было перейти на другую сторону улицы и найти там остановку моей маршрутки, которая доехала бы до остановки второго автобуса и вернуться домой так же, как приехал сюда. Но что-то пошло не так.

Дорогу-то я перешёл. В неположенном месте, потому что ни светофоров, ни пешеходных переходов тут не нашлось. Даже дорожной разметки не было, просто асфальт, смоченный дождём, с дрожащим отражением фонарей в лужах. Остановки на той стороне почему-то не было, наверное, спряталась за углом. Я побрёл дальше по улице, хлюпая водой в кроссовках. Мне вдруг жутко захотелось есть, я был зол и замёрз, короче, хреновей настроения не придумаешь. Остановка нашлась, когда я прошёл пару домов, но обнаружилась новая проблема. На жёлтой табличке значилось больше десяти маршрутов, а поскольку я сел не в ту маршрутку, то и не знал, какой у неё был номер. Как назло, прохожих не встречалось. Конечно, кто будет гулять в субботу под таким дождём? С работы и то никто не поедет. Я остановился под столбом и стал ждать.

Дождь стал совсем невыносимым, лез в нос и глаза, и я поднял над головой рюкзак, чтобы создать хоть какую-то защиту. И, блин, как назло ничего не ехало. Машины и те проезжали редко, а денег на попутку или такси я с собой не захватил. В голове прозвучал мамин голос: «Никогда не выходи из дома без налички, мало ли что случится…». Ну прости, мам. Такой вот я тупица. Я даже не мог узнать, какая маршрутка мне нужна. Половина моих сегодняшних бед из-за того, что у меня вытащили телефон. Вот он, кошмар двадцать первого века! Остаться в незнакомом районе без смартфона – что может быть хуже? Таким беспомощным я ещё никогда себя не ощущал. А ещё подумал, что мне достанется от отца. Потерял дорогой новенький смартфон, подаренный только летом, на день рождения. Как дитя малое, ей-богу.

Я не выдержал и решил пройтись пешком до следующей остановки, не забывая оглядываться и смотреть, не едет ли какой транспорт. По большому счёту, мне было уже всё равно, какая маршрутка придёт, я мог бы спросить у водителя, как добраться до дома или попросить у него карту города.

Вдалеке светофор мигал одним-единственным красным глазом. Вместе с то гаснущими, то зажигающимися фонарями это напоминало какой-то убогий фильм ужасов, где точно знаешь, что вот-вот на героя выпрыгнет какой-нибудь зомби или маньяк. От этой мысли мне стало скорее смешно, чем страшно, но всё равно в голову закралось что-то противное. Я стал вертеться по сторонам, надеясь встретить хоть одну живую душу, хоть кого-то, кто мог бы мне подсказать, куда я попал и как вернуться домой.

Мать, наверное, с ума сходила, думала, куда я пропал. Звонила, а там… Либо тишина, либо бомж ей отвечал. Да уж, подкинул я головную боль родителям. Стыдно.

Странно, я шёл и шёл, но никакой остановки больше не видел. А может, тут даже не было таблички на столбе, а местные просто уже знали и подходили к какому-то определённому месту? Подсказать было некому. Я слонялся совсем один, потерявшийся и продрогший, мокрый до костей и чувствовал, как уже начинает саднить в горле. Заколдованное, мать его, место!

Наконец я решил спрятаться в первом попавшемся подъезде, чтоб хоть немного обсохнуть, ну и позвонить в любую квартиру и попросить помощи. Если подумать, то это до ужаса глупо и обидно, вот так потеряться в родном городе, это в нашем-то веке, где вся информация человечества доступна в одном устройстве. Которое я, к несчастью, умудрился потерять.

Я прочитал вывеску на углу, запоминая адрес и хотел шмыгнуть в подъезд, но столкнулся с новой проблемой. Я думал, что в таких старых трёхэтажках обычные двери, а тут оказались с кодовым замком. Кода я, естественно, знать не мог.

На стене, рядом с дверью, я заметил что-то странное. Кто-то нарисовал огромное птичье крыло, настолько большое, что оно тянулось через стену дома и заходило в подъезд, ныряло в закрытую дверь, будто кто-то изобразил птицу, которой прищемило крылья. Я остановился, разглядывая крыло.

Рисовали явно не вандалы. Чувствовалось мастерство и рука опытного художника. Крыло будто бы принадлежало мёртвой вороне, потому что перья были чёрные, а кое-где их недоставало, обнажались кости и полусгнившая плоть.

В нескольких местах было видно, что крыло пытались закрасить, но… то ли передумывали и тщательно обходили его кистью, то ли… чёрт, это странно прозвучит, но оно будто само проступало сквозь слой краски. Я потряс головой. Да ну, бред. Даже бледнее не становилось, так не бывает.

Я бы ещё долго стоял и любовался, но вдруг мне улыбнулась удача. Дверь открылась изнутри, из подъезда вышел какой-то мужик в тёмной куртке, и я поспешил выставить ногу, чтобы дверь не захлопнулась. Мужик странно на меня посмотрел, но не стал ничего говорить. Да уж, я даже на грабителя не тянул: тощий, в мажорских брендовых шмотках, купленных на родительские деньги… От собственной лощёности стало тошно. Она была слишком чужой на фоне старых обшарпанных малоэтажек и особенно странно смотрелась рядом с изображением разлагающегося крыла на щербатой кирпичной стене.

Я протиснулся в подъезд и едва не застонал от облегчения. Тут было сухо и тепло, даже душновато, и мне в моём положении убогий подъезд показался чуть ли гостиничным номером класса люкс. Ладно, вру, не люкс, но на хороший эконом точно тянуло по ощущениям.

Лампочка мигала, как припадочная, и снова у меня возникли нелепые ассоциации с фильмом ужасов. Но тут, конечно, не могло быть никаких маньяков и уж тем более зомби. Таких подъездов по стране – несчитанное множество, и везде живут обычные люди, которым только и надо для счастья, чтоб была крыша над головой и горячий ужин на плите.

Я прислонился спиной к стенке и увидел, что крыло будто заходит в дверь и тянется дальше по подъездной стене, взбирается по лестнице и ведёт наверх. Не пытаясь сопротивляться любопытству, я поднялся на второй этаж. Крыло обрывалось у двери одной из квартир. Чем ближе к двери, тем реже были перья, чаще обнажались кости и потемневшее мясо. Кое-где художник даже изобразил мерзких белых червей, копошащихся в гнили. Меня передёрнуло. Кому понадобилось рисовать такую жуть, да ещё и так правдоподобно? Почему местные не закрасят его? Неужели им приятно каждый день ходить мимо этой гнили, пусть и нарисованной?

Мне стало мерзко, и я вернулся на первый этаж, к мигающей лампочке. Это крыло стало на меня давить, оно было повсюду, неестественно длинное, завивающееся лентой от второго этажа до самой улицы. Ну у какой птицы могли быть такие крылья? Внезапно мне показалось, что я даже чую сладковатый запах гниющего мяса. У меня закружилась голова, и я, нажав на задвижку, выскочил на улицу, снова под холодный дождь.

Мне навстречу шёл тот самый мужик, который выходил из подъезда. Он нёс пакет с продуктами, и я буквально кинулся незнакомцу под ноги.

– Извините! – крикнул я почти жалобно. – Где здесь остановка? Я заблудился, мне нужно домой.

Мужчина стянул капюшон и подозрительно оглядел меня. Я, наверное, выглядел ужасно жалко. Мужик усмехнулся.

– Да уж, ты явно неместный. Как к нам занесло, парниша?

Я поведал ему свою душещипательную историю. Мужик посмеялся надо мной, качнул головой в сторону и повёл куда-то. Я послушно шёл за ним. Выбора у меня не было.

– Голодный? – спросил мужик.

– Угу, – буркнул я.

Он протянул мне пакетик чипсов. Невесть что, но я вцепился в угощение, как утопающий – в спасательный круг. Мужик снова хохотнул, видя, с каким наслаждением я запихиваю в рот сухие картофельные ломтики. Дождь успокоился, мужик довёл меня до остановки и показал по картам в своём телефоне, как мне добраться до дома. Я поблагодарил его так горячо, как только смог. Он ушёл, а я остался ждать маршрутку. Потом я подумал, что надо было спросить у него номер и скинуть потом хотя бы пятьсот рублей в знак благодарности. Не догадался. Говорю же, тупица.