- Целы, геологи?

   Погрузились и на базу, где мылом душистым отмытые, и в простыни, сероватые, но чистые, завернувшись, планы прикинули дальнейшие.

   - Я в синема сговорился сходить. Когда и с кем Иван сошелся, не выпадая из общих трудов, по приезду тема мудреная, но молодость умеет с временем играться и пространством. Было бы желание.

   - Когда расстарался?

   - Любопытной Варваре...

   - Что за фильм?

   - Новый привезли "Белое солнце пустыни" называется. Что-то приключенческое.

   - Ух, - буркнул Василий, задремывая, - сколько можно?

  Может в нахлынувших грезах ощутил он веяние неизбежного, спутать готового замыслы его и надежды, в неясных и непонятных целях, а к добру или худу... ?

   Долг благодарности

   Пророчица, в кибитке, из драных ковров устроенной, размышляла в полусне-полудреме, пребывая на Земле последние часы. Жизнь пролетела в странствиях таинственных, местности посещала странные, с дивными существами общалась. Научилась в жребии людские взглядывать, сроки прозрев и расстояния, но при условии, что не во власти ее в них вмешиваться. Мысль тревожная беспокоит старицу, стезю мешая земную закончить спокойно. Нищенкой, голодом заморенной, с тяжкой болезнью в груди, чадо любимое, на крыльце оставила жилища благородного дона, уповая на милосердие, и, с кончиной скорой согласившаяся, убежала. Выжила, но очутилась вдали от отчизны. Не сразу выведала, что вырос младенец ее полноправным сыном хозяина, а после загадала благодетеля отблагодарить.

   У господина дочь росла, девчушка со светлыми кудрями и голубыми глазками. Жили, но рознь... война... В неразберихе, под бомбежками, не усмотрели и пропала дочь.

  Разыскивал ее отец. На смертном ложе волю объявил свою, что сын обязан семейный кров оберегать, а как объявится сестра, ее владелицей признать.

  Ведунье не секрет, где эта девочка и почему она в отчий край не стремится, ей ведомо, что срок настал, определяющий грядущее. Сегодня объяснятся любящие и уедут, а тогда брат с сестрой во веки всех веков не встретятся. Влюбленным надо помешать. Надежда на разлучницу и на никчемную иглу.

   К подружкам Раиса присоединилась, собравшимся возле скамеечки под кроной могучей шелковицы.

   - Под кара-буран попали. Гостья к ним прилетела, так красиво - через пустыни раскаленные бабочки летят в поисках судьбы. ... - тараторила Иринка.

   - Да уймись балаболка - замахала шутливо Нина, - поподробней все расскажи, поспокойней.

   - Живы все и здоровы. В парикмахерскую тороплюсь.

   - Может и мы в кино сходим? - прыснула смешком Рая.

   - Да мне что-то не хочется - насупилась Нина. Любимого ожидала.

   Предположить не в состоянии была, что о бок стоит противница, а та страсть пряча к Василию, грязную игру затеяла.

   - Голова разболелась что-то, - томно прикрыла глаза, подкрашенными тушью длинными ресницами, Рая, пряча горевший в них кошачий азарт охотницы, готовившейся атаковать жертву, - а Иринка мне шепнула, что хлопцы в кино намылились. Весело ей с ними.

   - Не нагулялись, - делано рассмеялась девушка, смиряя тревожно застучавшее сердце, - может перепутал что-то, может не так его расслышала? Обещал же прийти.

  - Значит есть с кем смотреть.

  - Прогуляюсь...

   - Туфельки новые одень, - усмехнулась про себя Рая. Понимала, куда товарка ее гулять идти собралась, а на шпильках тропка долгая до кинотеатра.

   Подошла к подружке и косу ей расплела.

   - Сейчас так не модно. Ступай, - подтолкнула кулачком, распустив тугие пряди, на спине Нины покрывалом драгоценным золотым, легшие. Обостренным наговорами гадалки, инстинкты ее пробудившим, чутьем уловила девушка тонкое напряжение. В ветвях шелковицы стихии шальные прячутся, говорят легенды. Нельзя молодице под кроной ее с распущенными локонами расслабляться. Завлекут, закрутят, обманут...

   Чуть отошла девушка, как возлюбленный ее заявился. Оторопел, молодку усмотрев его поджидавшую. Красавица и так, повседневно, прелести умела преподнести девичьи платьицами откровенными, но в наступившую эпоху популярности мини, голыми ляжками особенно уже не удивишь, так сегодня расстаралась, тщательно все продумав заранее, нарядом новеньким, благо родичи в состоянии были дочку импортом стильным обеспечивать. В шортики короткие легонькие нарядилась и розовую шелковую, почти прозрачную майку на тоненьких бретельках.

   Наслаждалась модница смущением мужчины, полными устами, уже окрасившимися в фиолетовое, из ладошки, горстью сложенной, ягоды черные, выхватывая - Угощайся.

   - Кислая.

   - Зато я сладкая. Хочешь попробовать? - встала девушка страстная со скамейки, а ягоды, как случайно, в просвет промеж телом и одеждой, упали. Пятна чернильные тут-же расплылись по вискозе.

   Растерялась она, как искусно изобразила, - Ой, испортится кофточка! Спасай, - по лицу его пальчиками, липкими погладила, вымазав его соком. Василий от растерянности кинулся на выручку ...

  Зря....

  Не приметил, а девушка выглядела в переулке соперницу

   - Хай! - ручкой тонкой, вверх вздернутой.

   - Классно развлекаетесь, - взыграло ретивое.