Смыв с лица остатки пены, он ухмыльнулся. Теперь больше был похож на человека, хотя шрам еще ярче проступал на загорелой коже. Этакий пират – разбойник, как его однажды окрестила маленькая девочка в магазине, куда он наведывался порой за продуктами. Тогда Сет прищурился, оскалился, чем напугал до усрачки мамашу девчонки, а ребенок только радостно хихикал и хлопал в ладошки. Все-таки дети чувствовали людей по-настоящему, а не заморачивались на оболочке.

Бросив в корзину использованное полотенце, Сет натянул прихваченное белье и в таком практически обнаженном виде прошлепал по своему логову. У него язык не поворачивался назвать это место домом. Второй этаж над мастерской представлял собой несколько жилых комнат, включая душевую, туалет, кладовку, кухню, небольшую спальню и широкую гостиную. Хотя гостиной он никогда не называл это место.

Войдя в эту комнату, Сет огляделся. Да, ему стоило немного прибраться. На столике около потертого дивана куча пивных банок, пепельница переполнена.

– Ну и свинья, – хохотнул он, заворачивая на кухню.

Тут дела обстояли еще хуже. Сет тяжело вздохнул, но приблизился к холодильнику. В животе жадно заурчало.

– Что за срань! – выругался он, понимая, что жрать то нечего.

Осталась пара банок пива, заплесневелый кусок сыра, который притащил Тёма. Еще три закрутки от жены Петровича.

К соленьям Сет решил не притрагиваться. Он ничего против не имел кулинарных талантов супруги его второго помощника, но как-то странно выглядело бы, если бы он завтракал солеными огурцами и квашеной капустой. Вроде, таким обычно закусывают. И явно не пиво.

С отчаянием захлопнув дверцу холодильника, Сет позже глотал пустой чай и намеревался затариться продуктами в ближайшем к его берлоге супермаркете. То самое место, где мало бывает народу по утрам. И продавцы его помнили в лицо, чтобы не шарахаться каждый раз.

Натянув наспех черные джинсы и майку, Сет подхватил бумажник, солнечные очки и ключи от его Мустанга, и спустился вниз.

До магазина он добрался быстро, и, оставив машину на парковке перед входом, обошел ровные ряды из пары десятков машин. Народу было, как он и предполагал, мало. Не рассматривая машины, он зацепился случайно взглядом за подержанную, но добреханькую Тойоту. Сердце екнуло. Где-то он уже видел такую машинку. Хотя нет, ему вновь померещилось. Как и в баре.

Сет начал подозревать, что попойки, воздержание и работа, отнимающая все силы и время, до добра не доведут. Поэтому дернув головой, он поторопился зайти в магазин. Подхватывая свободную тележку, он направился сразу к продуктовым стеллажам, намереваясь на обратном пути взять еще выпивки. Она ему понадобится, а полагаться на Тёму с его бодягой он больше не хотел.

Скидывая в тележку все, что можно было приготовить без проблем, или вовсе не требовало готовки, Сет обходил магазин и ловил на себе внимательные, порой смущенные, и даже с признаками неприкрытого отвращения, взгляды. Да, его тело внушало страх и желание отвернуться. Так вот пусть и отворачиваются, ему-то какое было дело, что он не нравился им. Не обязан. Свою мужскую красоту он потерял в день аварии.

Обходя стеллажи с кондитерской продукцией, он невольно замер на месте и покосился на стоявшую там девушку. Перед ней была тележка, засыпанная продуктами. Но когда Сет присмотрелся к содержимому, чуть не заржал в голос. Девчонка в платьице и собранными в высокий хвост белокурыми кудрями сметала с полок сладости.

«Вот же ребенок», – подумал Сет, рассматривая девушку.

Со спины она казалась невысокой, с тонкой талией, но вполне аппетитной задницей. Сет поморщился. Ему нужна баба, и как можно скорее. Иначе он сорвется. А эта девчонка еще подросток, на таких на законодательном уровне запрещено мастурбировать. Не то, чтобы трахать их по темным туалетам.

Сет толкнул тележку, и металлическое колесико жалобно засвистело. Девушка вздрогнула и обернулась. И в тот момент Сет понял, что нихера он не ошибся.

Это ее Тойота стояла на парковке. Это маленькая блондиночка в летнем сарафанчике и белокурой шевелюрой была Белла. Мать его, Изабелла, которую он отчаянно желал выбросить из головы и также отчаянно искал в любой девице.

– Сет, – она прошептала губам, но он понял, что не только помнила его имя, но назвала его так. Пусть это было лишь прозвище, ставшее за последние годы вторым именем. Даже более родным чем то, что дали ему предки. И которое значилось в официальных документах.

Он кивнул. Словно поздоровался и намеревался заставить себя отвернуться и уйти, но Белла шагнула в его сторону. Сет тяжело задышал. Ей лучше не приближаться к нему. Не смотреть своими кристально чистыми глазами на исполосованную морду. Но она улыбнулась ему, и тогда мужчина глубоко вдохнул. Он ощутил, как тело завибрировало от нарастающего желания. Поморщился, ему нужно думать о чем угодно, а не о ее тонкой талии, которая поместится в его лапищах. Не о ее длинных ногах, или округлой попке. Черт, даже грудь у нее было сочная. Не малолетка, как ему показалось сначала. А вполне себе взрослая созревшая девица. И он до одури хотел бы ее трахнуть. Забраться в ее трусики. Отчего-то Сету казалось, что на ней не шелковое кружевное бельишко. А обычные скромненькие белые трусики. Он бы с превеликим удовольствием смял бы их в руках, сдирая хлопок с белой кожи.

Черт, он думал не о том. Ему валить надо, а не наблюдать, как девушка приближалась к нему, толкая тележку.

– Доброе утро, – она мягко улыбнулась ему.

– Не доброе, – прорычал Сет, вцепившись в пластиковую ручку. Сжал ее до боли, чтобы костяшки побелели от перенапряжения.

– Неожиданная встреча, – пробормотала она смутившись. Уловила его тон, но постаралась сохранить лицо, когда он не намеревался играть в доброго дядьку.

– Точно, – кисло отозвался он, продолжая сжимать ручку тележки. Чертово колесо, и какого хрена оно скрипнуло. Сейчас бы прошел мимо и не столкнулся бы с ней.

– Я тут в первый раз, – пробормотала девушка, рассматривая его тележку.

Смутилась, потянув свою тележку на себя.

– Кажется, я сорвалась немного, – она невесело рассмеялась.

Губы Сета дрогнули. Сорвалась? Да у нее в тележке толок шоколадки да конфеты.

– И как часто срываешься? – он все же остыл. Она позабавила его, заставила выдохнуть и перестать думать о сексе. Сет будет думать о ней иначе, как о ребенке.

– Впервые, – она улыбнулась. – Никогда не покупала столько шоколада. Меня бы домой не пустили.

Она звонко рассмеялась и тут же прикрыла ладошкой, осматриваясь по сторонам. Ее щеки залились румянцем, и Сету захотелось дотронуться до нее. Он одернул себя и велел отвернуться.

– Мои родители не терпят вредную пищу. И шоколад туда входит, – пожала плечами, будто оправдываясь.

Ее родители? Так эта малышка еще с предками живет? Интересно, сколько ей лет? Может точно ребенок, а он тут фантазировал, как бы ее нагнул. Чертов извращенец. Ублюдок. Сет захотел зарычать, отшвырнуть девчонку и уйти, но ее слова заставили его удивленно взглянуть на девушку.

– Наверное, смешно звучит. Я про родителей. Мне двадцать пять, а я с родными живу, – она горько усмехнулась и отвернулась. – Простите меня, я разболталась, – она чуть слышно пробормотала.

Сету показалось, что в глазах девушки застыли слезы. Рука дрогнула, невольно потянулась к ней.

– Эй, за что? – он все-таки вынудил себя остановиться. Рука повисла в воздухе, а после опустилась вдоль тела.

– За то, что произошло тогда. И за Марину. Она не должна была с вами говорить.

– Я же вроде все ей объяснил, – Сет постарался говорить спокойно, но его голос дрогнул, срываясь на сиплый хрип. – Мне все равно, что за тараканы у тебя в башке. Просто не попадайся у меня на пути, и не пялься, как ненормальная.

Ненормальная.

Слово эхом звучало в голове Беллы.

И зачем она приехала сюда? Зачем впервые в жизни изменила собственным правилам и распорядку дня и рванула путешествовать по городу? Она ощутила покой и радость, просто гуляя по незнакомым местам, и никак не ожидала, что в дальнем от центра города магазине сможет встретить Сета. И какова вероятность того, что они увиделись бы?