– Как так! Я узнаю, что выиграл Стрельцов и значит, что он будет драться с "Динамитом". А как же наш уговор?

– Уговор остаётся в силе. – ровным голосом ответил Михалыч.

Импресарио непонимающе уставился на него. На его розовом лбу выступили капельки пота ион полез за платком.

– Стрельцов не будет драться с "Динамитом". Завтра на ринг выйдет Биг Булл и всё пройдет как запланировано.

– Как так? – обмахивая платком лицо, переспросил Николай Борисович.

– Стрельцов недавно был арестован. И я думаю, он не скоро выйдет оттуда.

Импресарио открыл рот, но Михалыч перехватил его вопрос:

– Не спрашивайте, не знаю. Да я думаю это не имеет значение.

– Ну в общем-то да! – платок исчез в кармане.

– Да, кстати, можете – познакомиться. Биг Булл.

Всё внимание переключилось на сидящего в углу здоровяка.

Услышав что разговор вращается вокруг него, он попытался понять о чем речь. Михалыч, будто угадав его мысли, сказал:

– Я объясню позже. А сейчас, – он нажал небольшую кнопку на столе. С мелодичным звоном открылась дверца мини-бара вмонтированного в стену. – Давайте отметим нашу встречу. Он достал бутылку "Смирнофф" и три рюмки. Кивнул Марату.

– Сходи, передай тому олуху на верху у входа, пусть закроет дверь на замок и никого не впускает.

Потом немного помолчав, добавил:

– Мы .наверное, задержимся.

И взглянул на Николая Борисовича. Он снова полез за платком:

– Я вообще-то не пью, но за встречу можно.

Его рука потянулась за рюмкой. Михалыч улыбнулся краешком губ. Он всё же верно угадал его слабость.

Степан почувствовал резкий запах спирта. Не нужно было обладать особой проницательностью чтобы понять, что задержанный им человек пьян. Он едва ворочал языком.

–Что, ч-т-о-о Вы делаете? Чего вам от меня надо? – заикаясь от страха, с трудом выговорил он.

– Молчи, я из милиции! – ответил Степан, продолжая деловито рассматривать содержимое дипломата. Там было совсем не то, что он думал. Какие-то бумаги, чистая рубашка, бритва, письменные принадлежности. В небольшом кармашке лежала визитная карточка.

«Импресарио чемпиона профессиональной лиги "Динамита».

Степан с интересом взглянул на толстяка.

– Что вы делали в клубе в это время? – Как можно строже спросил он у него. Импресарио молчал.

– Кто таи остался?

– Тренер Биг Булла и он сам.

Буркнул он наконец хриплым голосом.

– А что они там делают?

– Не знаю!

Он пожал плечами. Степан дернул его за руку.

– Идем.

– Куда?

Импресарио присел от страха.

– Поможете мне проникнуть внутрь. Постучите и скажете, что что-нибудь забыли.

– Они не откроют.

– А Вы сделайте так, чтобы открыли.

Степан для ещё пущего устрашения достал пистолет. Увидев его у толстяка затряслась нижняя челюсть и он передвигаясь с ноги на ногу быстро засеменил обратно к выходу.

Охранник ещё не успел даже как следует усесться, как дверь вновь заходила ходуном, выругавшись, он поднялся и подошел к ней. Помня приказ Босса,он не спешил открывать. Заглянув в глазок, он увидел красную рожу толстяка, который только что вышел.

– Чего надо?

Сердито буркнул охранник. В глазок он увидел, как забегали маленькие поросячьи глазки у импресарио.

– Пустите! Я забыл кое-что забрать.

Пот ручьями стекал ему за шиворот. Он от страха еле держался на ногах. Сторож, видя, что ничего опасного, не стал долго раздумывать, а сразу же распахнул дверь. Он хотел ещё прикрикнуть на пьяного мужчину, но слова застряли в горле , когда на его месте он увидел крепкого мужчину с седой головой, в руке которого поблескивало дуло пистолета .Отшатнувшись, он попятился назад не зная что предпринять. Но седой мужчина одним прыжком догнал его и сходу провел короткую серию ударов по корпусу и завершающий в челюсть. Поддержав обмякшее тело, Степан посадил его в кресло, придав ему положение крепко спящего. Потом вернулся к двери. Там трясся от страха толстяк и не знал, что ему делать.

– Идите в машину и не вздумайте куда-нибудь уехать. Ждите меня.

Приказал ему Степан и пригрозил кулаком. Тот тряхнул головой и скрылся в темноте.

"Ну а теперь вниз!" – подумал Степан и проверил обойму. В правом кармане лежали наручники. Хлопнув по ним, он ясно почувствовал их тяжесть.

В спортивном зале стояла кромешная темнота. Степан медленно перебирал ногами, держа в одной руке пистолет, а другую, выставив вперед, чтобы не налететь на что-нибудь. Путь его лежал к узкой полоске света пробивающейся сквозь плотно прикрытую дверь кабинета. Нащупав дверную ручку, Степан резко толкнул её от себя и вышел из темноты. Если он рассчитывал произвести впечатление, то это ему удалось.

Михалыч застыл с чуть приподнятыми руками и удивление уставился на вошедшего. Он уже собирался уходить, поэтому держал кожаный дипломат.

– Плохие у вас охранники! – выговорил Степан, разглядывая помещение, пытаясь запомнить каждую мелочь. – А что это у Вас в дипломате?

Он сделал шаг вперед. Нервы его были напряжены, и он успел заметить боковым зрением движение в углу. Мгновенно обернулся и увидел, как лысый парень выхватил из-за пояса пистолет. Это не выдержали нервы у Биг Булла. Он нажал на спусковой крючок . Раздался глухой выстрел. Тяжелая свинцовая пуля вырвала клок мяса из плеча следователя и с силой бросила его на стену. Уже скользя по ней, Степан дважды выстрелил в ответ. Всё это заняло всего несколько секунд, три выстрела практически слились в один. Комната наполнилась грохотом и пороховым дымом. Сразу Степан не почувствовал боли. У него лишь заложило уши, и к горлу подступил тошнотворный комок. Он увидел как у Марата на рубашке, как раз между двумя пуговицами появились одно за другим красные пятна, а Марат сделал удивленное и немного обиженное лицо, как у трехлетнего ребенка, глядя на эти расплывающиеся пятна, и вдруг широко открыл рог. Степан понял, что это он кричит, но ничего не слышал. Марата выронил пистолет и начал медленно оседать.

В этот момент Степан почувствовал как что-то горячее бьет ему в шею и стекает за ворот. Он повернул голову и увидел рваную рану из которой хлестала алая кровь. Наконец он почувствовал боль и понял что теряет сознание.

Михалыч, который так и не двинулся с места, предстал перед ним в негативном изображении .Он как-то странно шевелил руками, видимо что-то говорил и слегка тряс ими. Огромным усилием воли Степан справился с тошнотой. Негатив отступил. Он, собрав силы, встал на шатающиеся ноги. В раненом плече стал вырастать огромный огненный шар, который нещадно жег всё тело и его красные языки пылали перед глазами, застилая изображение. Степан пошевелил руками и понял, что они с трудом, но подчиняются ему. Полез в карман за наручниками, достал и кинул ошарашенному хозяину кабинета.

– Лови! – крикнул он и не услышал своего голоса. Михалыч поймал стальные браслеты и с испугом, глядя на направленный на него пистолет, снова зашевелил губами.

За его спиной в углу проходила труба отопительной системы. Степан успел разглядеть её, как только вошел.

– Положи дипломат на стол и пристегни себя к трубе! – приказал он. Где-то в середине фразы глухота вдруг отступила и он понял, что орет, причем чужим глухим голосом. Щелкнули наручники. Степан сделал ещё несколько неуверенных шагов к столу. Негатив снова наплыл на глаза и снова он усилием воли справился со слабостью. Неловким движением подцепил крышку дипломата и откинул её. Увидел содержимое, подвинул к себе телефон и набрал "02".

Воскресная служба в церкви только что закончилась. И уже потянулась к автобусной остановке вереница из мирных прихожан. Бабушки в чистеньких белых платочках, пожилые и не очень пожилые мужчины, было много молодежи.

За ними с интересом наблюдал из окна серой "Волги" с тремя фонарями на крыше седой мужчина с бледным лицом, который держал правую руку на перевязи. Это был, конечно, следователь уголовного розыска Степан Андреевич Грозный.