Напрасно я вскрикнула – колдун услышал меня. В коридоре раздались неторопливые шаги. Так уверенно мог идти только сам хозяин дома. Потом повернулась ручка двери, и вот я, перепуганная, испачканная в грязи, босая и жалкая, предстала перед Тёрном.

Колдун всегда был немногословен, он и сейчас лишь кивнул, оглядев свою пленницу. Он молчал, и я молчала тоже, однако, хоть сердце скакало в груди испуганным зверьком, решила во что бы то ни стало не отводить взгляд.

Впервые мне предоставилась возможность как следует разглядеть Тёрна. Обычно вид колдуна был мне так неприятен, что я торопилась пройти мимо, опустив голову. Я никогда не задумывалась, сколько лет этому человеку. Почему-то он всегда казался мне жутко старым, воображение дорисовывало морщины, которых на самом деле не было. Удивительно, но колдуну, стоящему сейчас передо мной, едва ли можно было дать больше тридцати лет. Такое ощущение, что с того момента, когда меня, сонную малышку, показали ему в доме моего отца, он не состарился ни на один день. Хотя чего ожидать от колдуна? Ему могло быть сейчас и тридцать, и пятьдесят, и сто пятьдесят лет.

Выглядел Тёрн довольно небрежно. Было очевидно, что он не слишком старается следить за внешностью. Волосы отросли до плеч, на лице двухдневная щетина, плащ помят, на рукаве я заметила наспех сделанную латку. Кто штопает его одежду? Кто готовит еду? Колдун и его дом пользовались такой репутацией, что едва ли нашлось много желающих наняться в служанки.

На груди Тёрна поверх одежды висел медальон на толстой цепи. Синий камень в центре пульсировал, точно сердце. Магическая вещица, сразу ясно. Колдун был бледен и казался страшно усталым, лишь темные глаза на его лице светились умом и силой.

В глаза я посмотрела в последнюю очередь, когда набралась решительности. А Тёрн разглядывал меня с совершенно непроницаемым лицом.

– Я все равно убегу, – прошептала я.

– Нет, – ответил Тёрн. – Не убежишь.

Он вздохнул, как человек, которому предстоит долгое, нудное, но необходимое дело. Видно, таковым он считал разговор со мной. Ему, затворнику, не привыкшему зря растрачивать слова, каждая фраза, вероятно, давалась с трудом. В глазах, обращенных ко мне, не было ни капли жалости, только неудовольствие от того, что придется тратить на меня время.

– Покажи мне правую ключицу.

– Что? – опешила я.

Тёрн сделал шаг навстречу, его быстрые пальцы коснулись воротника платья, но я отпрянула, сжала руки на груди. Зажмурилась, готовясь к худшему.

– Ты… изнасилуешь меня?

Как же тяжело было произнести эти слова благовоспитанной девушке из хорошей семьи. Мама запрещала говорить о таких вещах даже шепотом, да что там, мы и думать о подобном не смели. Хотя, конечно, я знала о том, что происходит между мужчиной и женщиной после свадьбы. И знала о том, что некоторые мужчины… Я как-то подслушала разговор служанок… Щеки мгновенно покраснели от одного воспоминания.

– Твой отец говорил мне, что ты умна, Агата, – сказал Тёрн. – Если это на самом деле так, то ты должна понимать смысл сказанного. Я попросил показать ключицу, а не…

Он резко оборвал сам себя, будто эта длинная речь его утомила.

Я сглотнула и торопливо, путаясь в завязках, развязала горловину платья. Действительно, не время изображать испуганную дурочку. Хотя я, несомненно, была напугана, но, похоже, манеры, привитые мне с детства, придется оставить за порогом этого дома. Если я хочу когда-нибудь вернуться в семью, ни в коем случае нельзя позволить страху завладеть разумом.

Я приспустила ткань платья с плеча и показала ключицу. Прямо на косточке у меня располагалась необычная родинка, похожая на пятиконечную звезду. Неужели именно ее хотел увидеть колдун? Хотя руки тряслись – ведь я не знала, что последует дальше, – я постаралась, чтобы голос звучал спокойно.

– Ты это хотел увидеть?

– Да, Агата. Посмотри.

Тёрн без лишних предисловий рванул ворот и освободил плечо. На его ключице обнаружилась такая же звезда, только из четырех лучей.

– Ты неглупая девушка и, уверен, уже догадалась о том, что ты первенец, обещанный мне еще до твоего рождения.

Я первенец, обещанный еще до моего рождения… О боги… Только сейчас все встало на свои места. Конечно, я, как и все дети, слушала сказки о первенцах, которых обещали отдать колдуну за какую-нибудь услугу, но и подумать не могла, что подобное случится со мной.

Я задрожала от обиды.

– Почему они мне не сказали? Почему я ничего не знала? Почему вот так, по грязи, босую? Зачем? За что?

Я почти кричала: боль, что заполняла сердце, искала выход, а в лице Тёрна не дрогнул ни один мускул, не отразилось ни одной эмоции.

– Ты ничего не знала, потому что я запретил твоим родителям рассказывать. Вовсе не из жалости. Так было нужно. Магия слишком тонкая и сложная материя. Есть множество вещей, о которых ты пока не имеешь представления. Постепенно я открою их тебе. Но не сегодня.

– За какую услугу расплатились мои родители? Зачем я тебе?

– Об этом мы тоже поговорим в свое время. А пока привыкай к дому. Ты можешь прогуляться по комнатам, по саду. Пока тебе откроются не все комнаты.

– Я убегу! – запальчиво пообещала я. – Я здесь не останусь! Меня никто не спросил, хочу ли я стать первенцем, предназначенным в уплату долга. У меня есть жених! Даниель! Он спасет меня!

Я впервые увидела, как колдун усмехнулся.

– Убежишь? Ну попробуй.

Дверь была приоткрыта – Тёрн не запер ее, а сам он достаточно далеко отошел от выхода, и я смогла бы беспрепятственно проскользнуть мимо.

Почему бы и нет? Набрав в грудь воздуха, я рванула в коридор. Едва не растянулась на поехавшей под ногами половице, но выровнялась и понеслась вперед, надеясь, что не окажусь в тупике. В глаза бил свет из окна, расположенного в конце длинного коридора, слепил и мешал рассмотреть детали обстановки. Я увидела несколько запертых дверей, деревянные панели на стенах – краска на них давно облупилась. Кое-где висели гобелены, теперь потемневшие от старости. На потолке в нескольких местах сохранилась лепнина, но по большей части она давно осыпалась. Когда-то, вероятно, это был красивый дом.

Я неслась вперед, хватая воздух ртом, как рыба. Мне чудилось, что колдун вот-вот меня догонит, казалось, что деревянный пол позади меня содрогается от его шагов. Я резко обернулась, чтобы встретить опасность лицом к лицу и, если понадобится, дать отпор, но, странное дело, я по-прежнему была в коридоре одна.

Шмыгнув носом, я убрала с лица пряди и потихоньку пошла вперед. Даже удивительно, каким длинным оказался коридор, ведь снаружи дом выглядел совсем небольшим. Двери, двери, гобелены, вытертые половицы под ногами… Но вот наконец-то обнаружилась лестница, ведущая вниз.

Я еще раз оглянулась, ожидая погони. Никого.

«Думаешь, я не уйду? Как это понимать?» – растерялась я.

Но потом просто выкинула эти мысли из головы. Я скоро вернусь к семье! От дома колдуна до развилки добираться около получаса, а потом на тракте меня кто-нибудь подберет.

Родители меня примут! Не выгонят же они свою родную дочь? Мы что-нибудь обязательно придумаем вместе! Должен найтись выход.

Так я размышляла, торопливо сбегая по ступенькам. Один лестничный пролет, второй, третий. От площадок между лестничными пролетами в обе стороны разбегались коридоры. Сколько же здесь этажей? Я была уверена, что только два.

Когда я уже начала предполагать, что заколдованная лестница никогда не закончится, я неожиданно оказалась перед открытой дверью.

Колдун ее не запер? Почему? Мне бы обрадоваться, но сделалось тревожно. И эта его усмешка: «Ну попробуй».

– И попробую! – сердито проворчала я себе под нос.

Низенькое крыльцо выходило в сад. Если скопище деревьев и кустов вообще можно назвать садом – скорее это был кусочек дикой природы. Создавалось ощущение, что дом колдуна вырос прямо посреди первозданного леса. А сейчас, ранней весной, когда снег уже растаял, обнажив черную землю и голые переплетенные ветви, выглядел этот лес жутко и зловеще.