Человек размышлял.

Над пультом по короткой команде вспыхнули расчетные траектории объектов. Призрачная ярко-красная линия курса корабля поднималась над плоскостью эклиптики и уходила в пространство, далеко за пределы Системы. Несколько тонких линий показывали положение ракет-перехватчиков. К ним уже направлялись корабли-сборщики. Потребуется приложить большие усилия, чтобы замять это дело с запуском ракет. Но все равно свою роль они сыграли. Ракеты-мишени заставили корабль резко менять курс, тратя драгоценное топливо. Произведенный залп двадцати ракет нарушил функционирование корабля. Правда, не совсем так, как это было задумано. Корабль либо полностью исправен и лишь имитирует аварийное состояние, либо полностью выведен из строя. И то и другое нарушает расчеты. Но, по крайней мере, в настоящий момент он находится в зоне, неконтролируемой навигационными спутниками. Для продолжения пути и выхода к цели назначения ему необходимо вернуться в плоскость эклиптики, войти в навигационную зону, сориентироваться и рассчитать новую орбиту. Или навсегда покинуть пределы Солнечной системы.

Человек принял решение.

Спустя несколько минут сразу на трех секретных объектах закипела работа.

Из глубины небольшого астероида выдвинулась улитка электромагнитной катапульты, и три небольших автоматических модуля были выброшены в направлении точки перехвата. На них не было хитроумных устройств, систем вооружения и защиты. Только универсальные стыковочные узлы, мощные двигатели и солидный запас топлива. Цель – состыковаться с поврежденным кораблем, погасить скорость и направить его на гелиостационарную орбиту. В пространстве вспыхнули три яркие звездочки, и модули начали стремительный разгон по направлению к цели.

Одновременно с двух других баз стартовали еще две группы пилотируемых модулей-перехватчиков. Эти корабли направлялись в точки наиболее вероятной встречи с исправным кораблем-целью.

И еще один корабль лежал на попутном курсе, постепенно догоняя. Но ему лететь еще долго.

Человек взмахнул рукой, опять развернув ЭИ пульт. Последние файлы. Оперативная обстановка.

После неудачной попытки захвата корабля на Иде руководство ВКС было проинформировано об инциденте, произошедшем на астероиде. Начато расследование. Четверо военнослужащих ВКС погибли, трое пропали без вести. Космический корабль «Алгол», пилотируемый профессором Иосифом Шкловским, повредив крепления причального модуля, стартовал без санкции руководства базы. Кроме него, на борту корабля находится его дочь, Ада Шкловская, и военнослужащий ВКС Глеб Быстров, предположительно причастный к чрезвычайному происшествию, приведшему к гибели двоих военнослужащих. В настоящий момент связь с кораблем потеряна. Предположительно, корабль выведен из строя ракетой «TOW», похищенной со склада базы «Дельта». Начато расследование. Ведутся поиски корабля.

Восстановлено управление грузовым модулем CR-303, который из-за сбоя в системе управления совершил опасное сближение с астероидом Дактиль, на котором хранились запасы топлива. В настоящее время опасности нет, модуль возвращен на исходный курс. Начато расследование.

Человек покачал головой. Еще ни одна операция по захвату корабля не требовала вложений стольких сил и ресурсов. Надо полагать, что приз себя окупит. Общий вариант развития событий складывается благоприятно. Необходимо только еще раз просчитать все возможные варианты развития событий и предусмотреть все, даже самые маловероятные отклонения. В настоящий момент ситуация соответствовала третьему варианту плана.

Уничтожать астероид не было никакого смысла. Виновники инцидента мертвы. А лишний взрыв – это еще одно серьезное расследование. Привлекать внимание ни к чему.

Единственный не до конца просчитанный фактор – десантник Глеб Быстров. Виновник срыва первоначального плана. Он должен был остаться на астероиде, а его место занять другой, либо не занять никто. Но теперь и ему найдется место. Опальный сержант, совершивший преступление и скрывшийся на корабле. Он вполне может стать причиной гибели «Алгола».

Человек взглянул на экран: там медленно проворачивалось серо-серебристое изображение «Алгола», подсвеченное далеким светилом. Детали конструкции вспыхивали в свете Солнца и пропадали, уходя в тень. Лицо человека пробороздила кривая улыбка. Он чувствовал себя охотником и знал, что дичь от него никуда не денется.

«Космос бесконечен, вот только путей в нем не очень много».

* * *

Пробуждение было быстрым, с легким приступом паники. Мне показалось, что я все еще на базе и скоро надо будет заступать на дежурство. Но, нащупав под рукой неудобный подлокотник пилотажного кресла, вспомнил все прошедшие события.

Через иллюминатор была видна полоска звезд и фрагмент антенны, серебрящийся в свете Солнца. Призрачный серый свет проникал сквозь загнутое стекло высокого иллюминатора и немного рассеивал непроглядную тьму рубки. В этом сером свете корабль выглядел пугающе мертвым.

– Проснулся? – раздался рядом женский голос.

Я повернул голову и попытался разглядеть Аду. С трудом, но мне это удалось. Она сидела в соседнем кресле, подобрав под себя ноги и посасывая какую-то палочку.

– Который час?

– Не знаю, ни одни часы не работают.

Я попытался всмотреться в свои часы. Ничего не видно. Черные стрелки на сером фоне абсолютно сливались.

Где-то здесь должен быть фонарик.

Я зашарил рукой под креслом, в креплении фонарика не было. Вчера профессор запустил им в меня. Я принес фонарик обратно. Куда же я его засунул? Никуда я его не засовывал. Просто бросил. Теперь, в невесомости, он мог быть где угодно.

– Ада, где-то здесь, в рубке должен валяться фонарик, надо его найти.

– Зачем его искать, вот он.

Она щелкнула креплением и отстегнула фонарик из своего кресла. В темноте вспыхнул ослепительный луч света. Она посветила на меня, и мне пришлось отвернуться. Свет резал глаза.

– Убери!

– Хорошо, посмотри, сколько времени прошло.

Я глянул на часы. Часы стояли.

– У меня три сорок универсального.

– У меня три сорок восемь. Это время, когда мы отключили корабль.

– А что ты делаешь в рубке?

– Мне стало душно, и я проснулась. В невесомости углекислота скапливается возле человека. Вот я и приплыла сюда. У тебя прохладнее, и воздух чище.

– А как там профессор? Не задохнется?

– Нет, я там маечкой помахала.

– Так ты сейчас без маечки?

– Иди к черту.

Я усмехнулся. Наверное, она покраснела.

Она пощелкала какими-то переключателями.

– Знаешь, Глеб, аварийные ремни не работают.

– Конечно, корабль обесточен.

– Да нет, это аварийная система, она встроена в кресло и имеет собственный источник питания. Ее не отключишь. А сейчас она включена, но не работает. Наверное, нас все-таки достали.

В ее голосе прорезались панические нотки.

– Посвети фонариком и посмотри выключатели.

Она посветила на основание кресла, там был небольшой пульт с тремя переключателями.

Я перегнулся с кресла и защелкал переключателями. Ада успела только пискнуть, когда ее вдруг спеленало эластичными ремнями в той позе, как она сидела, вернее, висела в кресле. Теперь она напоминала пойманного таракана.

Я еле сдержался, чтобы не рассмеяться.

– Видишь, все работает. Значит, нас не достали, все в порядке, все исправно, и мы сейчас включим корабль и полетим дальше.

– Убери эту штуку с меня!

– Как скажешь.

Я отключил аварийную систему. Ремни отстегнулись и черными змейками уползли обратно в недра кресла.

– Девочка, – я постарался говорить как можно более наставительно,– никогда не надо паниковать. Тем более не разобравшись в ситуации.

У меня остановились часы, потому что хваленая швейцарская «Омега» не выдержала перегрузок и сломалась. На Земле куплю новые часы. А твоя изящная безделушка постоянно сверяет время через порт корабля в Сети, а так как корабль отключен, связи нет, и часы остановились. Ты, девочка, настолько привыкла к компьютерам, что не замечаешь самых простых вещей.