– Да плевать, лишь бы это не отражалось на нас, – отмахиваюсь я, принимаясь за работу.

***

Рабочий день проходит напряженно. Новый начальник не даёт расслабиться, гоняя всех, проверяя документацию. Александра в мыле, уже не красит губы, а переделывает свои отчеты, чем веселит Кристину, которая постоянно ехидно усмехается, посматривая в ее сторону.

Под конец рабочего дня Герман Львович уходит и все расслабляются, начиная медленно собираться домой, только Александра тупо смотрит в монитор, выискивая ошибки.

– До конца рабочего дня двадцать минут! Поэтому не вижу причин расслабляться – заявляет начальник, как только входит в отдел.

– Елена Дмитриевна, возьмите последний отчет, Вас хотят видеть на встрече с партнёрами.

– Меня? – сказать, что я удивлена, ничего не сказать.

– Да. Кто, как не вы, можете в подробностях разложить все по полочкам. Я ещё не успел войти в курс дела. Пойдемте, нас уже ждут, – поднимаюсь с места, беру отчет и иду за новым начальником, – хочется спросить – «что происходит?», но я сдерживаюсь.

Как только мы входим в кабинет Аронова, где сидят несколько мужчин и женщина, уже что-то обсуждая и смотря на монитор, я начинаю соображать, в чем дело. Граф Аронов веселится. Он удовлетворенно улыбается, когда замечает меня и кивает мне на кресло рядом с ним. Виталий забирает у меня из рук папку, пока женщина распинается, что-то рассказывая о преимуществах их компании. Наш новый начальник изучает какие-то бумаги и только одна я внимательно слушаю женщину. Совершенно не соображаю, зачем здесь я со своим отчетом и что за игру ведет Аронов. Медленно выдыхаю, пытаясь расслабиться и вести себя естественно. Аронов начинает задавать вопросы, пододвигает к себе ноутбук, разворачивает его экраном к нам таким углом, что больше никто не видит экран, на котором открыт пустой лист ворда. Он продолжает слушать мужчин, даже кивает, иногда снисходительно улыбается, а сам настраивает шрифт побольше. А я ловлю себя на том, что слежу за его пальцами, рассматриваю руки и меня уже не пугают шрамы, потому что эти грубые руки… Черт!

«Ты прекрасно выглядишь» – пишет он мне, даже не поворачиваясь в мою сторону и на мою коленку ложится тяжелая рука.

«Тебе идет это платье» – дышу глубже, переводя взгляд на Виталия, который продолжает беседовать с седовласым мужчиной. И я опять слукавлю, если скажу, что мне неприятны его комплименты. Мне очень давно никто не говорил, что я хорошо выгляжу. Но напрягает его ладонь, которая по-хозяйски медленно скользит по моей коленке, то немного задирая платье, то возвращая его назад.

«Ты купила новое белье?» – Аронов убирает руку от клавиатуры и отпивает немного воды. Это значит, что я должна отвечать в той же форме? «Ты надела его сегодня?» – а я не собираюсь обсуждать с ним белье на совещании. Посматриваю на часы и понимаю, что рабочее время закончено, я задерживаюсь по милости графа и не могу даже позвонить маме и сказать, чтобы не волновалась. Сижу тут и чувствую себя лишней. Переговоры, незнакомые деловые люди, мой новый начальник, который участвует в переговорах, Аронов весь такой высокомерный, расслабленный хозяин жизни. На нем тёмно-серый костюм вновь с воротником стойкой, белоснежная рубашка, запонки, часы с широким кожаным браслетом и холодный запах мяты с горчинкой лайма. А я совершенно не вписываюсь в эту компанию.

«Отвечай! На вопросы!» – после каждого слово даже не точка, а восклицательный знак. Вновь перевожу на него взгляд и вижу, как он спокойно ведёт беседу, мучая людей вопросами, к которым они не готовы. Рука на моем колене сжимается, я пытаюсь ее убрать, но он шлепает меня по ладони. Ощутимо и больно, продолжая сжимать мое колено.

«Да» – быстро отвечаю и, кажется, на нас уже посматривает Герман Львович.

«Умница» – хвалит меня как школьницу.

«Сейчас я пойду провожать этих людей, а когда вернусь, хочу, чтобы ты сняла с себя это великолепное платье, колготки и осталась только в белье и туфлях» – Он серьезно?! Перевожу взгляд на Аронова, но он прощается с партнерами. Откуда он узнал, что на мне колготки? Под юбку он мне не заглядывал.

«Я так не могу. Мы на работе»

«Исполнять!» – кидает он мне и, кажется, я даже слышу властные нотки и приказной тон. Виталий поднимается с кресла и выходит вместе со всеми.

Елена

Кабинет пустеет, а я так и сижу перед ноутбуком и смотрю на слово «исполнять!». Мы не договорились о том, что я буду выполнять приказы. Хотя нет, договорились. «Ты делаешь всё, что я хочу, в любое время дня и ночи» – так, кажется, говорил Аронов. Встаю с кресла, тяну руки к замку платья, а потом сажусь назад. Не могу я так, как послушная кукла. Неужели нельзя просто заняться сексом, а не играть в игры. Графу Аронову, видимо, все приелось, и традиционным сексом он не занимается. Боже, зачем я на все это согласилась!

Мысли путаются, сердце стучит где-то в висках, когда слышу шаги Аронова. Он входит в кабинет, запирается на замок, окидывает меня удивленным взглядом. Не привык граф к отказам. Он молча проходит к небольшому бару, наливает пару бокалов белого вина, и так же молча идет ко мне.

– Спасибо, я не хочу, – отказываюсь от вина, когда он протягивает мне бокал.

– Советую выпить, – вручает мне вино и садится в свое огромное кожаное кресло.

– Итак, почему ты не разделась? – спрашивает он, а меня пугает его спокойствие.

– Ммм… – всё-таки отпиваю вина, отмечая его необычный вкус. На вид простое, белое, а на вкус как сливовое. – Я не думаю, что это хорошая идея, – Виталий на мгновение прикрывает глаза и откидывается на спинку сидения, принимая расслабленную позу.

– Если бы мне нужно было, чтобы женщина ломалась, стеснялась, и закрывалась от меня, – устало говорит он, смотря куда-то в потолок, – я бы нашел себе девственницу, – он садится ровно, ставит бокал на стол, разворачивается ко мне, дёргает мое кресло к себе, настолько резко, что вино выплескивается мне на платье. – Мы так не договаривались, Елена! Кажется, я объяснил правила и то, чего я от тебя хочу! Поэтому, будь добра, разденься и делай все, что я говорю! – с раздражением кидает он мне и одаривает темным пронзительным взглядом.

Сглатываю, теряя желание спорить. Его глаза пугают, там черная бездна и что-то звериное, страшное, маниакальное, я бы даже сказала – нечеловеческое. По коже проходит озноб, дыхание спирает. Не смею больше перечить, встаю с места, отхожу к небольшому дивану, завожу руки за спину, пытаюсь расстегнуть молнию, но она как назло заедает или я слишком нервничаю и руки не слушаются. Начинаю злиться от того, что не получается красиво раздеться. Боже, наверное, я выгляжу нелепо! Дергаю сильнее и всхлипываю, поскольку в замке запутались волосы. Аронов вздыхает, встаёт с кресла, разворачивает меня к себе спиной, сильно сжимая мои напряженные плечи. Быстро справляется с молнией на минуту задерживается, проводя кончиками пальцев по моей шее, а потом отходит, оставляя на моей коже ожог от прикосновения. Не знала, что кожа, тело может скучать по мужчине, по контанкту и прикосновениям. Это выше меня, физиология берет свое – мне действительно необходим секс. Глубоко вдыхаю, пытаясь преодолеть себя, и снимаю платье через голову, кидая его на диван. Ну почему я такая дура?! Нужно было раздеться, когда Виталия не было или хотя бы надеть чулки. Снимать колготки – совсем несексуально, особенно когда за тобой внимательно наблюдают.

Стягиваю колготки, присаживаюсь на диван, снимая их до конца, и надеваю назад туфли, поднимаюсь на ноги. Наступает тишина, я слышу только свое дыхание и стук сердца. Неловко, немного прохладно, и почему-то хочется плакать, словно я обнажилась и раскрылась душевно. Будто Аронов заглядывает мне в душу и выворачивает ее наизнанку. Пытаюсь сдержаться, опускаю глаза в пол, быстро моргаю, дышу глубоко. Я не могу заплакать! Это будет выглядеть еще нелепее!