– Круть!

Профессорского вида старичок, в усах, бородке и очках, которого любовные страсти интересовали меньше всего, вклинился в разговор с чисто научным вопросом:

– А как решается проблема усталости металла и воздействия на него агрессивной внешней среды? Тысячи лет – это, скажем прямо, немалый срок и серьёзное испытание для любого механизма!

Капитан звездолёта одобрительно кивнул головой (видимо, радовался, что наконец-то услышал вопрос по делу, Юля опять залилась краской стыда):

– Для создания корабля были применены новейшие на тот момент времени технологии. О сохранности всех деталей заботятся нанороботы. Так что можете быть абсолютно спокойны. Хотя, безусловно, существует опасность столкновения с каким-нибудь космическим телом, появление которого на нашем пути не смогли просчитать заранее. Но, – опережая всеобщий ах, готовый вырваться из двухсот глоток, командир добавил: – у нас супермощный бортовой компьютер с постоянно совершенствующимся искусственным интеллектом, он без устали следит за чистотой космоса перед нами и корректирует маршрут. Бояться нечего. – Командир ослепительно улыбнулся. Кстати, одет он был вовсе не в серебристое трико, как остальные, а в настоящую капитанскую форму, которая ужасно ему шла, – кипенно-белую рубашку, тёмно-синий китель, брюки со стрелочками… Наверное, вышел из криосна раньше остальных и уже успел переодеться.

Нужно обязательно ещё раз обратить на себя его внимание, волнуясь, решила Юля и вскинула руку, как примерная ученица в школьном классе.

– У вас вопрос? – доброжелательно посмотрел он на неё.

Если вопрос и был, то он тут же улетучился из памяти, едва их глаза встретились. Юля вспыхнула, прижала руки к щекам и забормотала, оправдываясь:

– Да, вопрос… Вопрос, как называется галактика, в которой мы сейчас находимся? (Уф, кажется, пронесло, не ударила в грязь лицом.)

– Дело в том, что мы находимся в неизученной части космоса. Так что вы сами можете давать названия объектам.

«Профессор» (так окрестила Юля старичка в усах, бородке и очках) тут же снова встрял в разговор:

– Но, позвольте, озвученные нам расстояния никак не сообразуются с количеством лет, которые мы провели в космическом пространстве! За тысячу лет мы бы не достигли не то что неизученной, но и хорошо известной астрономам части космоса! И даже если мы будем лететь ещё тысячи и тысячи лет, то это всё равно что топтаться на месте. Вероятно, существует некий секрет, которым вы не хотите с нами поделиться?

Присутствующие важно покивали головами, словно эти умные мысли тоже не давали им покоя.

Командир опять блеснул жизнерадостной белозубой улыбкой:

– Вы, безусловно, правы, уважаемый Константин Сергеевич! (Старичок растерянно похлопал глазами и польщённо разгладил усы – приятно, когда капитан изучил твоё «личное дело». «Интересно, а моё имя он тоже знает?» – затаив дыхание, подумала Юля.) Наш корабль совершает гиперпрыжки, которые позволяют сокращать путь. Я думаю, того времени, что все вы проведёте на борту, хватит каждому, чтобы стать суперспециалистом в области космологии.

«А если туп, как дерево, родишься баобабом…» – запел в Юлиной голове хрипловатый голос Высоцкого. Вероятно, именно такими считает их командир корабля, раз отводит им на «обучение» тысячи лет…

– Что ж, я думаю, вопросов будет появляться ещё много, но вы смело можете адресовать их голосовой помощнице. Достаточно мысленно или вслух произнести её имя – Агнесса. А сейчас я предлагаю вам разойтись по каютам, на дверях каждой есть табличка с именем, а примерно через два часа подойти к медицинскому отсеку для инъекций. Чтобы не устраивать очередь, Агнесса каждому сообщит его точное время и проследит, чтобы никто из вас не забыл и не опоздал.

– А что будет, если проникнуть в «Закрытую зону»? – не унималась Юля, в глубине души поражаясь собственной напористости. Обычно она так себя не вела, считаясь весьма скромной и даже стеснительной девушкой. Неужели в ней стала просыпаться журналистская хватка?!

– Ничего! – благодушно отреагировал командир. – Вы просто не сможете туда «проникнуть». «Закрытая зона» исключительно для членов экипажа, и то не для всех, а только для тех, у кого есть допуск.

Он сделал общий кивок, весьма изящный, и вышел из отсека. За дело тут же взялась Агнесса, судя по тому, как уверенно стали расходиться по своим каютам новоявленные астронавты. Общение с капитаном придало всем бодрости, и теперь все спешили увидеть, в каких условиях предстоит им провести ближайшее тысячелетие…

Юля подошла к панорамному окну.

– Здравствуй, Космос, – прошептала она.

– Ещё успеете налюбоваться, – зазвучал в ушах мягкий голос Агнессы, – а сейчас было бы неплохо принять душ.

Господи! Она же не мылась тысячу лет!!

Отсек с каютами радовал глаз весёленькими расцветками дверей, причём все двести имели свой собственный оттенок. Главных же было четыре: оранжевый, синий, зелёный, жёлтый. Они, в свою очередь, делились на: более тёмные, средней насыщенности и более светлые. Это было удобно, особенно в первое время: иди в свой цветовой сектор, затем в «подсектор», а там уже или читай таблички с именами, или запомни свой оттенок двери.

Юлина каюта находилась в самом конце жёлтого сектора, а дверь была светло-песочного цвета. Как раз такого, как в её квартире на Земле и который она долго выбирала среди множества других. «Интересно, это совпадение?» – подумала Юля и нажала оранжевую кнопку справа на стене, расположенную на максимально удобной для её роста (в 168 см) высоте. Внутри её ждало очередное потрясение: каюта выглядела как самое обычное земное жилище, вполне отвечающее её представлениям об уюте, и была наполнена её личными вещами! На полках – любимые книги, на стенах – фотографии в купленных ею рамочках, на письменном столе, помимо компьютера, – берестяная шкатулка для памятных мелочей, которую она приобрела во время экскурсионной поездки в Кострому. И даже если не поднимать вопрос о том, как «Квазар» добрался до её вещей, оставалось загадкой – как всё это сохранилось в течение тысячи лет?! Что, опять нанотехнологии?!

– Нет, Юля, существуют и другие технологии, – тут же ответила Агнесса. – В частности, то, что вы видите, не настоящие ваши вещи, а лишь их проекции, сохраняющие не только внешнюю форму, но и запах, и тактильность, и вес. Можно считать, что они вполне реальны. Мы решили, что вам будет приятно видеть их.

– Мне приятно, – подтвердила Юля, – но всё это очень странно.

– Ничего странного, – в голосе Агнессы появилась лёгкая ирония. – Неужели вы действительно думали, что агентство доверило столь важный эксперимент случайным людям? Все двести участников были тщательно отобраны из нескольких тысяч кандидатов. В течение пяти лет за вами велось постоянное наблюдение.

– Но… Но это же нарушение моих конституционных прав! – возмутилась Юля, представив, сколько всего неприглядного и сугубо личного успели увидеть сотрудники «Квазара».

– Признаю, – легко согласилась Агнесса, – но в большинстве случаев «цель оправдывает средства». К тому же результаты наблюдений обрабатывались исключительно искусственным интеллектом и никто из агентства не имел к ним доступа. Руководство «Квазара» интересовал лишь конечный список, характеристика объектов и рекомендации по их использованию в Программе. Обстановка кают тоже создана на основании данных, предоставленных Сашей.

– Кем?

– Сашей. Так зовут наш главный компьютер.

Юля с подозрением оглядела стены и потолок комнаты.

– А сейчас за мной подглядывают?

– Нет, можете чувствовать себя комфортно и смело идти в душ.

Юля заглянула за дверь с нарисованным на ней купающимся мальчиком (точно такой был у неё дома). К счастью, ванная комната была не та же самая, а суперсовременная (конечно, в представлении человека первой четверти 21-го века). Душевая кабинка и вовсе казалась космическим кораблём в миниатюре. Столько там было всяких кнопок и отверстий. Впрочем, все они были подписаны, так что разобраться не составило труда. Полотенец не имелось, зато Юля увидела кнопку с надписью «Сушка».